Гарем для попаданки

Дайго сел на постели, скрестив ноги по-турецки. Он выглядел настолько органично голышом, что я на мгновение захотела, чтобы он всегда тут сидел и всегда без одежды. А наложник помедлил и сказал обстоятельно:

— Ари Марга сказала, что вы, драгоценная, из совершенно другого мира, чем наш. Я допускаю, что у вас коты ласковее. Но наши коты — очень опасные хищники. Их никогда не приручали.

— Что, даже вот такими маленькими?

— Это сосунок, ему месяц. У вас есть месяца три, драгоценная, чтобы насладиться его мягкой шёрсткой. Потом его придётся убить.

— Ты что?! С ума сошёл?

— Он начнёт показывать клыки и пытаться бросаться на вас.

— Если их никто ещё не приручал, как ты сказал, откуда ты можешь знать, что он начнёт показывать клыки?

Он поднял брови. Котёнок у меня в руках зашебуршился и, раскрыв пасть, тихонечко заорал. Лапки толкались в мою грудь, а писк стал совсем невыносимо жалобным.

— Кушать хочешь, маленький! — я умильно почесала его под подбородком. Котёнок поймал мой палец пастью и присосался к нему.

— Хорошо, что у него ещё не выросли клыки, — нахмурился Дайго. — Но не могу не признать вашу правоту, драгоценная. Никто не знает, как поведёт себя детёныш дикого кота, если растить его среди людей.

— А ты мне нравишься, Дайго!

Он склонился передо мной — как и был, сидя. Это было смешно, и я фыркнула. Эхом отозвался голос Девлина от порога:

— Милостивая ари, я принёс рожок с молоком.

— Спасибо, Девлин.

Я отобрала у него бычий рог с нацепленным на него резиноподобным соском и сунула в пасть котёнку. Кяари нахмурился, глядя на Дайго:

— А ты что тут делаешь?! Кто тебя пустил в опочивальню ари?

— Простите, кяари Девлин, — наложник сполз с кровати и встал на одно колено передо мной. — Как я объяснил драгоценной ари, я пришёл по собственному почину — чтобы развлечь её перед ночью любви.

— Здесь я решаю, кто и когда будет развлекать ари, — жёстко ответил Девлин. Ах как он его на место поставил! Какой мужчина! Почему я не встретила такого мужчину в нашем мире? До Димы?

Однако ответила с лёгким вызовом:

— Дайго мне не мешает. Пусть останется. А когда придёт Тиль, тогда…

— С вашего позволения, милостивая, Тиль сегодня не придёт в вашу опочивальню.

— Это почему это?

Девлин поклонился:

— Кяэрри, отдавая силу Кристаллу Жизни, отдаёт всего себя без остатка. Ему нужны сутки, чтобы восстановиться — при крепкой конституции. Поэтому у каждой ари есть гарем — обеспечить непрерывность сияния Кристалла.

Я поправила котёнка на коленях, соска выскользнула, и он затрепыхался, пытаясь снова поймать её. Вон оно чо, Михалыч…

— Кто такой михалыч? — вежливо спросил Девлин.

— Я вслух сказала? Неважно. Я тебя буду звать Михалычем. А где сейчас Тиль?

— В гареме, милостивая ари. Отдыхает.

— Пойду проведаю его, — решила и посмотрела на Дайго оценивающе: — Ты способен покормить котёнка?

Парень глотнул — я явно увидела движение его кадыка — и мужественно ответил:

— Я сделаю всё, что прикажет драгоценная ари.

— Только без членовредительства, — предупредила, передавая ему кошачьего ребёнка-переростка.

— Не волнуйтесь за животное.

Я хмыкнула, глядя, как неловко Дайго держит малыша, и встала:

— Скоро вернусь. Девлин, веди меня в гарем. Да, и сходи проконтролируй, как продвигается шитьё подушки для котёнка. Ой, слушай… Ему же надо дать имя! Как у вас называют домашних животных?

Пропустив меня в дверь, Девлин ответил:

— Вы можете выбрать любое сочетание звуков, приятное уху.

Любое? Ладно. Вспомнился, может, не к месту большой, ленивый и добрый котэ школьной подружки, который обожал лапкой трогать лысые головы. Звали его Бегемот, но за эту привычку переименовали в Шака. В Шакила.

— Нарекаю котёнка Шак!

— Как вам будет угодно, милостивая ари.

Мы расстались у дверей гарема. Я вошла тихо, чтобы не мешать Тилю отдыхать. На цыпочках даже. Покемоны дрыхли кто где, а может и притворялись, кто их разберёт. Заметив задёрнутую штору в углу, я направилась туда, справедливо рассудив, что там меньше шума для утомлённого Кристаллом кяэрри. Заглянула за ширму и остолбенела.

— А-а-а-а-а-а-а! — мой вопль, больше похожий на ультразвук, наверное, услышала даже Марга в своём городе. А три покемона — побелевших и близких к обмороку — отскочили от бездыханного тела моего лапушки Тиля.

Всё остальное я сделала одновременно: крича «Девлин! На помощь!», вмазала, как истинная русская женщина, по оплеухе каждому кяэрри и отшвырнула подушку с лица Тиля.

— Суки, с-суки, с-с-суки, — шипела, как отменная змея, проверяя пульс. Боже, он жив! Жив! А они у меня поплатятся! Я их лично захлестаю! Захлещу! Убью гадёнышей!

— Ари! — Девлин влетел, как вихрь, и бросился ко мне, встряхнул: — Вы в порядке? Что произошло?

— Они хотели убить Тиля! — с перекошенным лицом я ткнула в троих покемонов и отмахнулась от кяари: — Да не меня! Его!

— Кто? Кто зачинщик? — сверкнул глазами Девлин, нависнув над ними, как карающий меч правосудия.

— Не я!

— Это не я!

— Это он!

— Врут, — бросила, опускаясь на колени перед очнувшимся Тилем. Он пытался раздышаться, кашляя, а я помогла ему приподнять голову. Бледный, ни кровиночки в лице! Голубые глаза распахнулись, глянули с ужасом, а я прижалась щекой к его лицу: — Милый, милый мой! Ты жив! Какое счастье!

— Драго… ценная… — прошептал парень, едва ворочая языком.

— Ари, я проведу дознание и накажу виновных, — Девлин говорил таким тоном, словно завуч о школьниках, которые разрисовали стены школы пенисами и разочаровали его. Ага, щас! Я поднялась с колен, выдохнула. Сказала так же жёстко, как он умел:

— Распорядись перенести Тиля в спальню. А дознание я проведу сама.

— Негоже ари…

— Выполняй!

Пару секунд мы мерились взглядами, потом кяари сдался.

Несколько слуг прибежали по его зову и, подхватив Тиля, унесли вон из гарема. А Девлин достал из принесённой шкатулки уже знакомый мне шар, сказал: