«Гарем» Лорда

— Они все равно придут за нами, — с обреченной уверенностью произнесла бывшая телезвезда.

— Даже не сомневайся, — хмыкнула Элен, — забыть тебя ни один мужик точно не сможет. А там их хватает. И когда твой божественный образ замучает их постоянной бессонницей — они обязательно отыщут тебя.

— Завидуй молча, подруга, — елейно улыбнувшись, Анна-Джейн показала брюнетке язык.

Чарли с Заком захохотали. Оливия разулыбалась за компанию, как она делала всегда. Ла Виш почесал взлохмаченную голову и ожидающе уставился на Лорда. Отсмеявшись и отфыркавшись его примеру последовали все остальные.

— Думаю в чем-то наша воинственная дева права — и рано или поздно это произойдет, — усмехнувшись чему-то своему, кивнул Лорд, — Они непременно объявятся. Пока будем считать, что первый куражливый угар победители уже притушили, немного подутомились и на какое-то время насытились пьянящей вседозволенностью. Ну а для второй волны — время еще не пришло. Но оно не за горами. Так что мы уходим сегодня.

— А как же картофель? — подал голос Чарли. — Тут его еще много. Унести не сумеем, а оставлять жалко.

— Думаю, раз он растет здесь — то и там должны попадаться похожие места. Все! Собираемся.

А что там было собирать-то? Через несколько минут все были готовы к «переезду».

Проведя спутников по прибрежному песку, чтобы океанский прилив скрыл не только следы, а даже направление в котором они двигались, Лорд повел свой отряд по маршруту рассчитанному им еще вчера с вершины горы. Приблизительно конечно — всего рассмотреть на таком расстоянии было невозможно. Им, то приходилось нырять в густые джунгли, то обходить возникающие на пути препятствия: островки непролазного густого кустарника, каменные утесы и валуны, излишне крутые песчаные дюны.

Сегодня подошвы реагировали на передвижение еще более остро, чем накануне. Словно они совсем не были прикрыты кожей. В качестве моральной поддержки Лорд заверил то и дело болезненно морщившихся и охающих спутников, что когда кожа привыкнет и огрубеет — станет проще, а Ла Виш со своей стороны клятвенно пообещал вот-вот смастерить хоть какую-нибудь обувь.

АННА-ДЖЕЙН.

— Прости меня, — наконец решился разродиться её бывший агент.

Долго же Чарли готовился к предстоящему разговору или что там у него! Чарли уже два последних дня собирался с духом, которого ему всегда недоставало. Она-то прекрасно все видела. Анна вообще читала этого мужчину как простенькую книгу. Уж кому кому, а ей было известно об этом парне практически все. Даже то, в чем он самому себе не хотел признаваться.

Она продолжала идти все так же молча, смотря вниз себе под ноги и иногда морщась от боли в ступнях. Шла и ждала продолжения. Раз уж он решил в чем-то покаяться, то пусть сделает это самостоятельно. Помогать ему Анна не собирается. Она не исповедник святой инквизиции. Пускай Чарли хоть раз решится на мужской поступок без её участия.

Хотя там, на плато — он все-таки проявил себя настоящим другом. Хм, другом? А кем же он был для неё на самом деле?

Агентом — представляющим её интересы, договаривающимся о выступлениях и гонорарах. Собутыльником, когда Анне хотелось напиться и забыться, что случалось в последнее время все чаще и чаще. Изредка — достаточно неплохим любовником.

Чарли был влюблен в неё и иногда Анна позволяла ему спать с ней. Временами это было по-настоящему приятно и по крайней мере — никогда не противно. К тому же ей не надо было изображать то, чего не было и в помине, тщательно скрывая свои истинные ощущения. Порой — совершенно противоположные тем, что она со всем своим артистизмом показывала ждущим именно этого самцам.

…Популярная актриса и ведущая новостей. Саму себя, она не лукавя, позиционировала как циничную и «прожженную» стерву, ради выгоды и карьеры спавшую со многими представителями истеблишмента и сильными сего мира. Профессиональная карьера продвигалась вполне успешно. Анна была жемчужиной своей компании.

Еще большего успеха ослепительная красавица достигла на поприще соблазнения мужчин.

Абсолютно все самцы моложе восьмидесяти — везде и всегда восхищенно таращились ей вслед, синхронно хрустя шейными позвонками и глотая слюни. «Жизнь удалась»!? — спрашивала она себя. И тут это…

— Прости меня, — повторил Чарли.

— За что? — решила все-таки снизойти она.

— Я еще до эфира просматривал тот текст, из-за которого и начались все наши неприятности. Понял, что он излишне смел и резок, что может очень не понравится императорскому окружению и отцам инквизиции. Но я не стал ничего говорить тебе и…

— И в результате я оказалась здесь! — её показное равнодушие мгновенно вытеснила обжигающая злость, — Ты все понимал, но видимо решил наказать меня за что-то!? За что?! Почему ты это сделал, Чарли? В чем я виновата перед тобой? Почему ты не предостерег меня?

Она остановилась, прожигая его яростным взглядом зеленого пламени. Остальные спутники — пооглядывавшись, решили не вмешиваться и продолжили движение. Лишь дурочка Оливия каждые три шага беспокойно оборачивалась назад…

— Я не думал, что все получится настолько жестко. Был уверен, что максимум, что тебе грозит — отстранение от эфира или еще лучше — увольнение с «волчьим билетом». — он нервно покусывал чуть заметно подрагивающие губы.

— Еще лучше? Лучше для кого? — Анна была близка к бешенству. Этот урод прекрасно понимал, что текст её последнего выступления опасен, может иметь неприятные последствия и не предупредил её! Не остановил! Какая же сволочь!

— Да! — справившись с волнением и робостью, с вызовом отчеканил Чарли, — Да! Я хотел, чтобы ты перестала заниматься всем этим, перестала каждый вечер соблазнять своей красотой всех этих властных уродов. Думал, что тогда тебя позабудут и всем тем, с кем ты уже была — перестанет греть самолюбие мысль о том, что они спят со звездой! И тогда — рядом останусь только я. Прости…

Его решимости хватило ненадолго. Мужчина сник в плечах и опустил к земле по-собачьи виноватый взгляд.

Вот так вот, значит! Он предал её! Пожалуй единственный человек кому Анна доверяла — предал её! Думал лишь о своем интересе и предал! Какая же сволочь! Ничуть не лучше всех остальных!

Тот эфир о котором они сейчас вспоминали — оказался для Анны-Джейн роковым. Её отлучили от работы, а потом и вовсе поместили в тюрьму.

Ну а тот человек с кем она была в качестве постоянной любовницы — не смог или точнее не захотел помочь ей. Хотя он был вхож к самому императору и вполне мог бы замолвить за Анну словечко. Чтобы её хотя бы — не отправляли в неизвестность. Но наверное — ему уже шепнули и о её новом поклоннике из высшего совета Инквизиции, и о том высокопоставленном гвардейце, который отымел Анну-Джейн прямо в закрытом кабинете ресторана… И он не захотел вмешиваться. А на сигналы её коммуникатора не отвечал. Просто перестал. Она упросила дать ей связаться с ним, жирного потного и неимоверно вонючего начальника тюремного блока. Тоже не за спасибо само-собой. Но и этот звонок не принес результата. И вот она здесь!

Анна резко выдохнула распиравшую её жаркую злость. Успокоила дыхание и постаралась остыть. Эмоции не продуктивны. Что произошло — то произошло. Ничего уже не переиграть…

Кинула взгляд на понурого мужчину, так и стоявшего перед ней, как провинившийся школьник из приличной и строгой семьи, перед директором колледжа.

То-то она даже через собственный страх там, на плато — была удивлена, что Чарли, всегда боящийся обычных кабацких конфликтов, где ему могли просто разбить смазливое личико — не побоялся влезть в предстоящую драку с непредсказуемыми последствиями со смертельно опасными персонажами. Просто он чувствовал свою вину за случившееся с ней… Стоп!