Гарри Поттер и Лучший Друг 2

– И что же случилось сегодня?

Голос Северуса не изменился.

– Сегодня я наткнулась на вашу прошлогоднюю статью в "Вестнике зельевара" В которой вы описываете теоретически возможное зелье "Хрустального разума"!

Яростные глаза девушки впились в лицо зельевара.

– Ты правда можешь приготовить это зелье?!

В голосе ведьмы Снейпу почудилась надежда и нотки отчаяния.

– Всё, что мне требуется для этого, это полгода времени и сто тысяч галеонов.

Облегчённая улыбка появившаяся на губах Тью, удивила зельевара, но на холодном безразличном лице это не отразилось.

Едва заметный кивок Фелу, Снейп заметил, как опытный боевик он во время разговора не на секунду не ослаблял бдительности.

В следующее мгновение великан взмахом руки в перчатки буквально на куски разорвал стоящего рядом оборотня.

– Авада Кедавра!

Зелёная вспышка и ещё один оборотень падает замертво. На этот раз это мускулистая женщина.

Тью опустила палочку из рукава платья достала мешочек и бросила его Снейпу под ноги.

– Здесь сто тысяч!

Через шесть месяцев я жду от тебя зелье.

После чего команда ликвидаторов исчезла синхронно активировав порт ключи.

"Значит слухи о безумии Ариадны Лестрейндж правда!

Болезнь стала прогрессировать и вассалы испугались за свои жизни.

Как же мне это знакомо".

Горькая улыбка тронула губы Снейпа. Прогнав незваные мысли о Волан-де-Морте волшебник продолжил путь.

Уже у магазина заказчика Северус подумал.

"Похоже безумие Лестрейндж это семейное проклятье".

Часть 30

Решением судейской коллегии и директоров школ было решено сократить турнир до прохождения лабиринта. А уже по его итогам определять победителя. Немного поспорив о сроках проведения назначили на двадцать второе июня. На этот раз всё должно пройти без накладок, для чего лабиринт круглосуточно охранял отряд мракоборцев.

То что от прохождения третьего тура мне отвертеться не удастся, я понял сразу. Поэтому готовится стал сильно заранее, из канона я помнил, что лабиринт будут выращивать на поле для квиддича. Руководствуясь этим знанием я закопал посередине поля на глубине двух метров два десятка "быстрых" зомби. Сделал я это, только из за появившейся привычки перестраховыватся, скорее всего умертвия мне не понадобятся, так как я собирался проходить лабиринт на пару с Дарлой.

Не надеясь на личную способность вампирши к невидимости, а если учесть, место где я впервые её увидел, то становилось ясно, что её скрыт был далёк от идеала, я выделил Дарле свою мантию-невидимку.

Конечно я не собирался выигрывать турнир я помнил, что победителю достаётся свидание с безносым недонекромантом. Мой план был прост как заточка под ребрами, погулять с Дарлой по лабиринту, подраться с различными зверушками, может даже убить Крама или Флер, в общем хорошо провести время.

По моему плану выиграть должен был Седрик, он мужественно опередит меня на считанные мгновения схватив кубок первым. Я "расстроенный" пойду в гостиную тренькать на своём, так и недоделанном инструменте, а храбрый Диггори получит Аваду в награду за ловкость.

Решив, что достаточно готов к испытанию, выбросил его из головы и больше о нём не думал.

Пятнадцатого июня, за неделю до начала последнего тура я решил, что пора бы Хогвартскому светочу добра добавить острых ощущений.

Солнце, только стало, клонится к закату, когда я под мантией-невидимкой выскользнул из замка и инкогнито отправился в "Кабанию голову".

Я помнил своё обещание отомстить Дамблдору. Естественно я не собирался рисковать убивая брата великого волшебника своими руками, мало ли какие сюрпризы окажутся у него в рукаве. К счастью для грязной работы у меня ещё оставался необходимый персонал.

Как обычно в десять часов вечера Аберфорт вышел, через чёрный ход своего кафе "Кабания голова", запер на здоровенный амбарный замок дверь, после чего повернулся и уже собирался пойти домой, как прямо перед ним из воздуха шагнула гигантская фигура с гротескно широкими плечами и по обьзьяне длинными руками.

– Что...

Руки гиганта метнулись к волшебнику и словно пластмассовой кукле, скрутили ему голову. С хрустом позвонков и под треск рвущихся связок убийца голыми руками оторвал башку Аберфорту.

Держа отделённую голову за волосы оборотень с тяжёлым вздохом наклонился и подхватил свободной рукой мёртвое тело за ногу. После, что то недовольно ворча себе под нос пошёл вниз по улице волоча обезглавленный труп за собой, чертя кровавую полосу на камне дороги.

Мстительно улыбаюсь представляя лицо Дамблдора когда он увидит голову своего брата в картонной коробке.

Чтобы впечатления от моей посылки были особенно яркими. Внедряю в лицевые мышцы Аберфорта одно специфическое заклинание. По сути данный спел ничто иное как анимационное заклинание, только в некромантском исполнении. Провозившись несколько часов с непростым заклинанием я всё же его наложил, пусть и не без шероховатостей.

Дамблдор. А. П. В. Б.

Ещё месяц назад Дамблдор думал, что этот год выдался тяжёлым и неудачным. Но по сравнению с проблемами выпавшими на последние пять недель, казалось, что год был не таким уж и плохим. Проблемы сыпались со всех сторон и Альбус уже физически не успевал их все решать. Из за провального начала Турнира Трёх волшебников от МКМ и Министерства постоянно прилетали претензии, приходилось выезжать и лично опровергать гнусные домыслы противников. Так же активизировался "Ежедневный Пророк", на страницах которого его, великого волшебника, не стесняясь поливали грязью.

В мрачном и подавленном настроении директор разбирал накопившуюся почту. В горе писем и свитков лежащих на столе его внимание привлекла большая картонная коробка. С надписью сделанной красным карандашом.

"Альбусу с любовью"!

Под строкой было изображено красное сердечко.

"Интересно"!

Проверка вредноскопом и парочкой диагностических заклинаний показали, что ничего опасного ему не прислали.

Немного торопливо волшебник сорвал клейкую ленту с коробки и предвкушая приятный сюрприз снял крышку.

В деревянной стружке лежала голова его брата. Голубые глаза Аберфорта словно живые с немым укором смотрели Альбусу прямо в душу.

Несколько бесконечных секунд директор смотрел в родные глаза.

С каменным лицом маг протянул руку и закрыл глаза покойному брату. И только одинокая слеза, что скатилась по морщинистой щеке, предательски выдала чувства чародея.

Неожиданно закрытые веки на лице мёртвой головы распахнулись, глаза затянутые смертной поволокой заметались из стороны в сторону пока не остановились на замершем изваянием волшебнике.