Гарри Поттер и Обитель Бессмертия

— Вот уж плевать Снейп на него хотел! — Гарри считал, что достаточно знаком с характером зельевара, чтобы позволить себе такое заявление. — Он не приезжал, потому что вступил в дело с моими бабушкой и дедушкой, и вообще, при его гордыне принимать покровительство немыслимо. Насколько я понял из слов тети Петунии, для него и Волдеморт был всего лишь средством прославиться и обогатиться, пока он не понял, что к чему.

— Согласна с тобой, Гарри, — кивнула Гермиона, вертящая головой, чтобы убедиться, что клипсы нацеплены симметрично. — Но Люциус Малфой до этого не додумался. По словам Драко, он сам постарался покороче сойтись с папиным протеже, сначала чтобы выяснить, чего от него ждать, потом проникся к нему уважением, в общем, они подружились. И только после этого Снейп стал бывать в поместье Малфоев, работал здесь в лаборатории. Между прочим, это Абраксас Малфой рекомендовал Снейпа на работу в «Хогвартсе».

— За что проклятье ему от многих поколений учеников «Хогвартса», — объявил Рон.

— Хватит, Рон, — фыркнула Гермиона. — Дамблдор Снейпа принимать не собирался, но потом как-то сразу согласился. Драко сказал, это был единственный случай, когда профессор обратился за помощью к сэру Абраксасу, за рекомендацией. Я так поняла, что профессор Снейп сохранил благодарность к старику Малфою, поэтому и поддерживает отношения с этой семьей. Они, кстати, звали его, но он же посоветовал им не рисковать, все-таки министр будет в доме и авроры.

— То есть, по логике, Снейп благоволит к Драко по той же причине, что и меня выручал, — рассудил Гарри. — Вот только Люциус Малфой, в отличие от моей мамы, не кажется ему дурой, а леди Нарцисса, в отличие от моего отца, не вызывает в нем припадков ненависти и отвращения. Откуда ты столько знаешь, Гермиона?

— Ну, должны же мы с Малфоем о чем-то разговаривать во время этих ежедневных дурацких прогулок рука об руку, — объяснила Гермиона и, взглянув на часы, добавила, — кажется, пора.

Это означало, что самое время им с Роном спуститься к гостям. Пожелав подруге удачи, они так и поступили.

Народу собралось уйма, и многие немедленно возжелали приветствовать героя. Гарри сразу же вспомнился собственный день рождения в Министерстве, но на этот раз внимание к его персоне, к счастью, продержалось не так долго.

Он так и не понял, откуда в толпе появились виновники торжества. Однако пропустить сам момент было невозможно: он сопровождался совершенно кошмарной, тяжелой и тягучей музыкой, которая была бы к месту, пожалуй, на средневековом жертвоприношении во время шабаша ведьм. «Вот и первое испытание», — подумал Гарри.

Однако дальнейшее оказалось вовсе не так плохо. Первая пара пожелателей — министр с супругой, внушительной и солидной ведьмой, говорили недолго и не оригинально. После этого виновники торжества и все прочие получили возможность перекусить и пообщаться, как им вздумается.

Опасаясь, как бы к нему опять не привязались, Гарри прогуливался среди гостей, нигде особо не задерживаясь. Разумеется, они с Роном успели поздороваться почти со всеми учителями и даже директором Фаджем, и заметить некоторые интересные вещи. Гойл, к примеру, представил героя своей матери, и Гарри с удивлением обнаружил, что это маленькая, хрупкая женщина, правда, куда более басовитая, чем можно было предположить по ее габаритам. В углу Перси Уизли со смиренным видом выслушивал миссис Уизли; Гарри хотелось верить, что ему хоть немного стыдно. А у мистера Уизли неожиданно нашелся единомышленник. Миллисента Буллстроуд тоже пристала к родителям Гермионы, «потому как ей это надо для маггловедения», — объяснила Пэнси Паркинсон. За вечер до Гарри несколько раз долетали диалоги примерно такого содержания:

— Скажите, миссис Грэнжер, а почему магглы теперь меньше готовят на огне, и больше на электричестве? — интересовалась Миллисента. — Что, так правда вкуснее получается?

— Вот именно, это ведь так здорово! — поддержал ее мистер Уизли.

— И совсем не здорово, просто это быстрее и удобнее, — проворчал мистер Грэнжер.

— Да, засунул в микроволновку, разогрел — и готово! — пояснила миссис Грэнжер, вымучивая улыбку.

Для родителей Гермионы такое общение вряд ли было очень приятно, и Гарри с Роном, хоть и, сочувствуя им, несколько раз вмешивались и пытались перевести разговор на другие темы, все же не сумели их выручить.

Еще Гарри заметил среди гостей красивую, но напряженную мать Забини; почему-то, здороваясь с ней, люди источали сердечность, но потом старались держаться подальше.

— А что, кто-то из «Слизерина» изучает маггловедение? — удивился Рон, когда возле стола с закусками они пересеклись со слизеринцами.

— Да, — не менее удивленно вытаращился на него Крэбб, — много кто. Вот Миллисента сразу туда захотела, потому что там вроде как попроще учиться.

«Что же ей, нумерологию выбирать или древние руны?» — подумал себе Гарри, кивком выражая полное согласие, что маггловедение, действительно, проще.

Пожелания продолжались. Две следующие пары говорили почти подряд, и незнакомая острая на язык ведьма из числа знакомых Малфоев все-таки заставила Драко не раз покраснеть. То, что после этого он куда-то скрылся, казалось Гарри естественным; но вскоре Рон обнаружил, что нет и Гермионы.

Однако она сама нашла их, и вид у нее был донельзя таинственный, когда, быстрым движением прижав указательный палец к губам, она кивнула в сторону выхода. Разумеется, друзья последовали за ней, а Гермиона то и дело оборачивалась. К удивлению Гарри, она привела их в свою комнату и тщательно закрыла дверь.

— Гермиона, чем ты так взволнована? — забеспокоился Гарри.

Гермиона присела, без всякой надобности укладывая волосы, пребывающие и без того в образцовом порядке.

— Драко Малфой водил меня в башенку, ну, там еще семейная легенда, — выдохнула она.

— Он что, приставал к тебе? — разгневался Гарри.

— Нет, — махнула рукой Гермиона. — Он мне по пути рассказал легенду. Про то, как один его предок надумал избавиться от жены и сбросил ее с этой башенки.

— Самая подходящая история для помолвки, — оценил Рон.

— Пожалуй, да. Дело в том, что, когда этот негодяй уже скинул жену, у нее от страха проявилась прирожденная магия. Она зависла в воздухе, а потом запрыгнула обратно и всю физиономию ему расцарапала. Я вообще не об этом собиралась с вами говорить, — раздраженно бросила Гермиона. — Ох, как это трудно… — бросила она под скрип открывающейся двери.

— Вот ты где, — буркнул, появляясь в проеме, Драко. Он хмурился и, хотя не был потрясен так, как Гермиона, тоже выглядел неприятно удивленным. Слизеринец оценивающе прогулялся взглядом от Гарри с Роном к девушке и устало спросил ее: — Ты все-таки собираешься им сказать?

— Да, конечно, они же мои друзья, — выпалила Гермиона с натянутым вызовом; у Гарри возникло подозрение, что за это она чувствует себя виноватой.

— Ну, как знаешь! — не стал спорить Малфой и вальяжно прислонился к косяку.

— Дело в том, что Драко сейчас познакомил меня с Серым Кардиналом, — пискнула Гермиона.

Переглянувшись, Гарри с Роном жадно подались к подруге. Малфой закатил глаза и испустил театральный вздох.

— Вот бы никогда не подумала! Хотя — это так логично, — произнесла Гермиона, постепенно выравнивая голос.