Гарри Поттер и Огненная Дева

СКРИМДЖЕР — ПРЕЕМНИК ФАДЖА

А так же крупная черно–белая фотография этого человека, в котором было что–то от старого, многое в жизни повидавшего, льва. В статье сообщалось, что этот человек, не знакомый Гарри, ранее возглавлял Управление мракоборцев, Гарри мог понять, почему именно он занял место Фаджа, которого таки добили события в стране. В той же статье сообщалось о слухах, что новый министр и директор уже успели разругаться. Директора, кстати, Гарри не видел ни в этот, ни в последующий день…

Так прошло еще три дня, Гарри и Фламия рассудили, что пока все происходящее их не касается напрямую. Они с головой погрузились в выполнение его домашнего задание, вернее их общего задания, поскольку им, разумеется, предстояло ходить на одни и те же занятия. Другого выхода просто не было. Пока они продолжали жить в башне Гриффиндора и даже ночевали в спальне мальчиков, почему они столь упорно откладывали переезд, им было неясно самим. Просто Гарри, а через него и Фламия пять лет прожили здесь, и бросать ее не хотелось… Вдвоем работа шла гораздо успешнее, и информацию искать легче, и ошибки друг друга они подмечали не хуже Гермионы. В результате, к исходу второй недели каникул они завершили реферат по зельям. Он получился даже на полсвитка длиннее, чем требовалось. Продвинулась работа по заклинаниям, за лето требовалось составить список «заклятий для жизни», а так же объяснить, что они из себя представляют.

А потом в школу вернулся директор, в первый раз Гарри увидел его лишь мельком, но и этого хватило, чтобы увидеть важную деталь — его правая была совершенно черная, словно обугленная… Вскоре профессор МакГоннагалл сообщила, что их хотят видеть. Горгулья благосклонно отреагировала на старый пароль. Кабинет не изменился, но директор выглядел весьма утомленным, а обугленная рука лишь усугубляла это впечатление. Но он, как всегда тепло, им улыбнулся и пригласил сесть. Гарри с трудом подавил желание наброситься с расспросами обо всем произошедшем, в честности об этой травме. Наверняка, так бы он и поступил все пару недель назад, но с тех пор он успел измениться. Сейчас ему было совершенно ясно, что задавать вопросы бессмысленно, Дамблдор скажет ровно столько, сколько посчитает нужным, и ничего больше. Если директор не пожелает объяснить ему, откуда эта рана, то спрашивай, не спрашивай — ничего не изменится.

— Гарри, мисс Найтфолк, — почему–то с тех пор, как была найдена фамилия, по имени он к Фламии не обращался. — Рад вновь видеть вас. Мне требуется обсудить с вами, в особенности с тобой Гарри, некоторые вопросы… — Он провел автоматически правой рукой по бороде и скривился, похоже, пострадавшая конечность доставляла ему немало проблем.

— Мы слушаем вас…

— Прежде всего, на днях было обнаружено завещание Сириуса, и он оставил тебе все свое имущество… — Гарри кивнул, стремясь подавить вспыхнувшую горечь, погоревать он еще успеет, после беседы… — Большая часть не вызывает никаких затруднений, твой личный счет уже пополнился весьма значительной суммой, к тебе перешли все его личные вещи… Большинство из них находится на площади Гриммо, и вот тут то и возникает затруднение…

— Если дом переходит ко мне, то вы можете продолжать использовать его как штаб–квартиру. — Недавно Гарри бы просто заявил, что никогда не станет там жить, и этот дом ему не нужен вовсе, но с тех пор он стал немного осмотрительнее. — На данный момент, я не планирую там жить, так что…

— Это чрезвычайно щедро, но проблема не в этом… Видишь ли, Блэки были чрезвычайными блюстителями так называемой чистоты крови — вам это известно. По традиции, наследником должен быть старший мужчина их фамилии. Сириус был последним… Мне представляется весьма вероятным, что на дом были наложены чары, согласно которым владеть им может лишь чистокровный волшебник… — Гарри не мог не согласиться с подобным предположением — мамаша Сириуса вспомнилась ему очень живо. — Формально, завещание четко указывает тебя, как владельца дома, юридически — он твой. Но этот древний дом может тебя просто не признать, а это влечет за собой множество неприятных последствий. Ибо, если не ты, то вероятным владельцем дома Сириуса станет его двоюродная сестра…

— Только не Лестрейндж! — Вырвалось у Гарри, сама мысль о том, что чудовище в женском обличии получит дом Сириуса, которого она же и убила, казалась невозможной.

— Мы бы тоже предпочли избежать такого поворота событий, под нами я понимаю Орден Феникса. Поскольку неизвестно, кто владелец дома, мы даже не можем быть уверены, что наши защитные чары, в том числе и заклятье Доверия, по–прежнему действуют. Все это столь серьезно, что сразу после гибели Сириуса мы покинули штаб–квартиру.

— Необходимо узнать, перешел ли дом ко мне? — Уточнил Гарри, и получил утвердительный кивок…

— А как можно это проверить? — Впервые за все это время подала голос Фламия.

— Есть один простой тест… Домовики переходят во владение вместе с домами…

— Не говорите мне, что кроме прочего мне принадлежит и Кикимер! — Закричал уловивший смысл слов директора Гарри. Его прервал характерный треск, эльф явился на зов — это поняли все…

— Не будет! Кикимер не хочет, не станет служить щенку Поттеру. Кикимер принадлежит мисс Беллатрикс! — Эльф появился у самых ног Гарри и немедленно заголосил, при упоминании ненавистного имени Гарри неожиданно для самого себя взбеленился.

— Молчать! Тварь несчастная! — завопил он, отвешивая ненавистному созданию хорошего пинка, от которого эльф отлетел в сторону. Удар, в сущности, был все–таки не очень сильным, и ничего страшного с домовиком не случилось, уже приземлившись, он раскрыл рот, но оттуда не вылетело ни звука. Он повалился на пол, схватился за горло, а потом принялся безумно колотить кулаками по всему, что было в пределах досягаемости. Но эта истерика была совершенно беззвучна.

— Гарри! — Укоризненно, скорее даже возмущенно, одернул его Дамблдор. — Попрошу без рукоприкладства в моем кабинете!

— Простите, профессор… — Гарри перевел дух, вернулся в кресло, с которого, оказывается, вскочил и кинул последний взгляд на эльфа в немом неистовстве. — Этого больше не повториться.

— Надеюсь… Итак, можно сказать с уверенностью, что ты полноправный владелец дома номер двенадцать на площади Гриммо. Сириус, очевидно, знал, что делал. Это многое упрощает.

— А с ним что делать? Держать при себе я его не собираюсь!

— Вполне тебя понимаю… Если хочешь совета, то его стоит оставить в школе, пусть работает на кухне, остальные эльфы присмотрят за ним.

— А стоит его оставлять в живых? — Чуть слышно проговорила Фламия, озвучив то, что сам Гарри сказать не решался, ибо уже сказал и сделал слишком многое сегодня. — В прошлом году за ним тоже присматривали, а чем все кончилось?

— Не стоит так осуждать на смерть, мисс Найтфолк, убить легко, но вот дать жизнь… — Директор не договорил.

— Ладно, хотя я и склонен… — Гарри запнулся, и не стал продолжать. — Кикимер, отправляйся на кухню Хогвартса, я хочу, чтобы ты там работал с другими домовиками. — Эльф, прервав избиение пола, кинул на хозяина взгляд, в котором читалось пожелание самой мучительной смерти, и исчез.

— Хорошо, с этим делом мы разобрались, Орден вскоре вернется в штаб — квартиру, вы обдумали возможные причины вашего отсутствия в спальнях?

— Да, но нам так и не удало найти достойного объяснения.

— Что ж, в таком случае вот, что я предлагаю. Ты Гарри, как всем хорошо известно, являешься основной мишенью Волдеморта, в соответствии с этим, было решено, что тебе безопаснее спать отдельно ото всех, в секретном месте. Ибо во время сна ты наиболее уязвим. С вами, мисс Найтфолк, все иначе, прежде вы учились в Магическом Пансионате Конгресса, а в этой школе каждый ученик имеет отдельное помещение. Вы так привыкли спать в одиночестве, — при этих словах все трое не смогли сдержать усмешки, — что так и не смогли адаптироваться к общим спальням. Поэтому вам, в виде исключения, была предоставлена отдельная комната.