Гарри Поттер и осколок прошлого

— А ты все так же остра, сестрёнка. Надо же. Девушка по вызову! Уморила меня. Но зубы старшему братику не заговаривай, рассказывай, почему на тебе были нелицеприятные и характерные следы и почему твое нижнее белье увидели посторонние. А так же про разорванную мантию. И не забудь про плачевное состояние твоего парня. Артура Уизли. С которым ты, кстати, чуть больше года назад собиралась бежать и венчаться. И давай правду. Иначе придет отец, а у него разговор не долгий. Он и так рвался сюда, да мама не пустила. Так что выкладывай все по-хорошему, – я скривилась. И рассказала. Ненадолго повисла тяжелая тишина.

— Фабиан, знаешь, я не понимаю, почему он так поступил. Нет-нет! Я не оправдываю его, — остановила я вскинувшегося было брата. — Я его и знать-то не знала. Но странно, что он так, почти прилюдно, попытался меня изнасиловать. И знаешь, мне рот заткнули Силенцио, и это точно был не он! Палочки у него на тот момент не было, — я поморщилась. Не хотелось мне оправдывать гнусный поступок, но если и сам парень действовал не по своей воле… я прощу, но не забуду! И даже отомщу. Не сильно больно. Брат внимательно смотрел на меня и ждал продолжения. — Может, он не по своей воле? Или ему помогал кто? В любом случае, надо искать того, кто на меня Силенцио наложил, – брат кивнул.

— Разумно. Не в твоем стиле прощать. Как и думать головой, но мыслить ты умеешь. Еще что есть? – я задумалась.

— Скажи, я всегда была одна? Я враждовала с остальными? Проверьте и Роуз. Я думаю, она замешана. Она не пошла нас искать, когда… Ну, ты понял, – брат кивнул, не отрывая от меня взгляда. Он думал. А мне стало как-то не по себе.

— Стойте, молодой человек! Посещение моих подопечных возможно только в определенное время! А вы у нее уже были вчера!

— Нет, я не был! Был мой брат, Гидеон. Я — Фабиан! — донеслись до нас споры из коридора.

— Зачем вы врете?! Фабиан в данный момент у сестры! А вас быть здесь не должно. Придете через час!

— Ну, пожалуйста!

— Нет!

— Прошу!

— Нет, я сказала! Ваша сестра только в себя пришла, ей нужен покой!

— Моя сестра пришла в себя, а ты молчала?! – через мгновение послышался женский визг и быстрый топот. Дверь распахнулась от удала ноги, и женский визг прервался. В комнату вбежал Гидеон, держащий Поппи прямо перед собой за талию. Увидев меня, брат расплылся в улыбке и отпустил девушку. Поппи возмущенно пискнула и сбежала. В следующий миг возмущенно визжала я, так как меня без лишних слов вытянули из-под одеяла и крепко сжали в объятиях.

— Гидеон, пусти! Мне дышать нечем! — возмутилась, трепыхаясь в объятиях великана. Братья рассмеялись. А я просто была рада, что хоть какая-то польза от нападения на меня была. Видимо, Гидеон, переживая за меня, и думать забыл о своей обиде или что там его гложило.

Меня чмокнули в щеки и отпустили лежать дальше. Брат весело делился подробностями тяжелой борьбы за право посетить меня и жаловался на коварных сестричек, имеющих в защитницах такую неуступчивую недотрогу. После он засыпал мой стол волшебными вкусняшками, которые только с помощью магии могли уместиться в его карманах, и начал делиться впечатлениями, оставшимися от собственного зверинца, в котором они разводили различных волшебных тварей.

Когда братья перешли к обсуждению мечты по приобретению пары десятков драконьих яиц, в дверях появилась возмущенная медиковедьма и молча стала сверлить гневным взглядом братьев. Вскоре они засуетились и таки убрались под гневным взором девушки. Попытавшийся флиртовать Гидеон получил по своим блудливым руками, а Фабиан, одернувший брата — смущенную улыбку благодарности. Вернулась девушка спустя пару минут. В руках был флакончик с зельем, которое надо было выпить.

— Спасибо, Поппи. Ты меня спасла. Братья такие тираны, — сказала я, выпив зелье.

— Забери, пожалуйста, все сладости, мне сейчас просто не до них. Считай, что это извинение за моих братьев. Их иногда слишком много, хотя их всего двое.

— Хорошо. Можно я их раздам другим детям, которые живут в приюте при Мунго? — спросила она с надеждой.

— Они твои. Делай, что хочешь. Если хочешь ими обрадовать детей, которые в них нуждаются, то я ничего против иметь не буду. Но взамен ты будешь обедать со мной, а то мне одиноко, договорились? А я отдам тебе все сладости, что мне принесут братья, – девушка радостно кивнула и быстро собрала все сладкое. Я устало закрыла глаза и уснула. Все же братьев, и правда, иногда слишком много.

Провела я в царстве Поппи еще три дня. Повидала родителей, некоторых родичей. И братьев, которые приходили ко мне, как к себе домой, по несколько раз в день. Нет, я не против, но каждый их приход начинался с целого представления. Гидеон явно открыл охоту на бедняжку Поппи, чего та резко не одобряла. К огромному огорчению братьев (или радости? Кто их разберет), она их различала.

После парочки конфузов, во время которых Гидеон узнал цвет подштанников Поппи, за что был нещадно побит, девушка переоделась в штаны и строгую рубашку в корсете, застегнутую под горло. Поверх рубашки одевался плащ. Также девушка приобрела специальные халаты для работы. Мантия превратилась в укороченный плащ белого цвета с красным крестом на спине. А так девушка носила ботиночки с каблучком, которым отдавила Гидеону почти все пальцы на ногах. Гидеон страдал, но не сдавался.

Я же хихикала, наблюдая за комедией. Послушница более свободна в плане одежды. Жаль, что у целителей принято носить строгую униформу. Да, у всех медиков она есть, но даже в таком виде девушка была очень хороша. Правда, от чепчика ее избавить так и не удалось, но когда братья возьмутся за нее всерьез…

С моей выпиской закончилась и временная практика у Поппи. Та была воодушевлена и собиралась вернуться сюда на постоянную работу, тем более, что папа ей написал очень лесные рекомендации за мое лечение. Я же убеждала Фабиана начать ухаживать за девушкой, которая была явно им увлечена. Иначе зачем бы ей так жестоко отшивать Гидеона? Фабиан не хотел мешать брату, а я не знала, что делать. Если братья не поспешат, то Поппи, пройдя посвящение, достанется… Дамблдору. Для махинаций.

Талантливые медики на дорогах не валяются. Тем более, такие симпатичные. Возвращение в гостиную Гриффиндора было… обычным. Ученики провожали безразличными взглядами и делали пакости. Мои книги и книги из библиотеки подвергались жестоким актам вандализма. От этого сильно испортились отношения с библиотекарем. Учителя были мною сильно недовольны за отсутствие учебников, домашних заданий и знаний, а точнее — нежеланию эти знания проявлять.

Я же потихоньку троллила учителей и хоть так поднимала себе настроение. Все были уверены, что такая выскочка, как я, родившаяся с золотой ложкой во рту, просто оболгала их дорогого мальчика, играющего ловцом в команде. Что мне просто надоела игрушка, и я ее сломала. Я же аристократка и все такое. Слухи плодились и множились. Уже к следующему месяцу, по слухам, я сама во всем была виновата и провоцировала бедного мальчика на непотребное (тут дальше шли такие подробности, что я до сих пор в ауте), а при срыве парня пожаловалась папеньке, оболгав Уизли.

Когда Уизли вернулся из отделения Аврората, где пребывал во время выяснения подробностей инцидента, и начал сторониться всех, слухи перешли в уверенность. А шутки против меня стали злее. В мою обувь сыпали битое стекло, мои вещи жгли, а палочку эти сволочи сломали. В своей кровати я находила различных мелких членов семейства членистоногих из Запретного леса. Еще и пытались травить за завтраком.

Ни директор, ни преподаватели проблемы в этом видеть не желали, как и помочь мне. Я в прямом смысле слова перешла на хлеб и воду. Жаловаться я не любила никогда. Достойно ответить могла лишь языком, но со мной никто не разговаривал. Преподы уже просто игнорировали, ибо поделать ничего не могли. Я не доучилась лишь пару месяцев. Табеля с оценками и успеванием заверены у Министерства еще пару лет назад. Исправлять оценки и объяснять, что моих знаний нет, или они хуже тех, что были, учителя не могут, ибо получат в ответ обвинение в том, что являются взяточниками и завышали оценку.