Гаруня

Это была легенда, красивая и ничем не подтверждённое сказание о возможности огнеяров отдавать пламя своей жизни понравившейся девушке. Это пламя его посмертный дар, и он должен возродить её, но похоже, легенда не подразумевала в качестве возлюбленной гаргулью.

Осторожно из-под неё через лаз выползали дети и становились рядом, пытаясь погладить свою защитницу и дозваться её. Осматривая поляну на наличие тварей, Вера аккуратно посадила Бража и успела заметить, как лежащий рядом бык безуспешно отдал свой последний огонёк.

Не находилось слов, чтобы остановить безумие. Огнеяр смотрел только на то, что осталось после Гаруни и ничего не видел, не слышал. Вера встала вместе с детьми и бездумно гладила недавно ещё такую забавную и смешную гаргулью.

Прорыва изнутри, как опасался лэр-в Виолента, не произошло. Подвох тёмной стороны заключался как раз в почти одновременном прорыве с трёх сторон, две из которых были жилые поселения.

Хрюндельково больше не существовало, Рогатая изрядно пострадала, но вскоре восстановится, а на поле боя перед крепостью с трудом удалось изгнать двух архидемонов, но свою жатву они собрали. Лэр-в Виолента пытаясь сберечь лэров положил половину своего гарнизона простых солдат. Его расчёт был прост, без лэров никому не продержаться, поэтому своих магов он берёг, не допуская критической ситуации. И все равно были потери и среди лэров.

Возвращаясь в крепость, уничтожив или загнав тварей обратно и прикрыв проход, что называется до следующего раза, командующий первым делом нашёл глазами свою жену. Убедившись, что она в полном порядке, лишь осунулась, он продолжил раздавать указания. Получив доклад о прорыве и уничтожении Хрюнделькова, он нахмурился. Посылать сейчас туда на зачистку от оставшихся тварей было некого. Лэры должны отдохнуть, разве что выживших разведчиков можно послать.

Виолента раздавал указания, а его жена смотрела на него и плакала, слушала о рассуждениях мужа о приоритете лэров над крестьянскими детьми, над простыми солдатами, над кормящими их крепость жителями. Прожив с мужем почти полгода она не подозревала, что их взгляды так резко различаются. Вера подошла к брызгающему в лицо водой Фероксу и тихо сообщила ему.

– Гаруня погибла.

Надо было сказать, сожалею, или мне очень жаль, но Вера всё ещё мысленно находилась там, где лежат гаргулья и бык. Детей она забрала в крепость и устроила их тут, теперь не знала, что делать.

Алеш стоял молча и смотрел на жену командующего и не мог понять, что она такое говорит. Подскочила Агнес и крепко обняла его.

– Милый, я так боялась за тебя, ты не ранен?

– Простите, лэра Виолента, что вы сказали про Гаруню, - сняв с себя руки жены, он переспросил.

– Гаруни больше нет, - безжизненно, смотря вдаль, ровно повторила Вера.

– Но как же так? Она ведь в крепости была?

– Алеш, это был её выбор, - начала говорить Агнес, но он пальцем, немного интимным жестом накрыл ей рот и посмотрел на жену командующего.

– Мы полетели спасать детей. Их оказалось слишком много, она осталась защищать их. Когда я вернулась забрать остальных, она и бык были мертвы.

– Как мертвы? Что за бык?

– Я не знаю лэр-в Ферокс. У нас есть время до темноты, давайте слетаем, и вы посмотрите сами.

– Алеш, давай завтра с отрядом, ты устал, - вцепилась в него Агнес.

– Иди к себе, милая, я скоро, - и пошёл догонять Веру.

На поляне среди кучи разбросанных тел, казалось лежала серая поломанная статуя, раскрыв крылья. Рядом прижимался к ней мёртвый огнеяр.

– Зевус! Но как?! Почему он здесь?

– Когда я возвращалась он отдавал ей пламя жизни. Слышали легенду о способностях огнеяров?

– Да, но они с Гаруней не особо дружили.

Алеш опустился на землю и погладил камень гаргульи.

– Как же так, малышка, зачем ты полетела? Ты же не воин.

Вера посмотрела на лэр-ва. Она тоже не воин, просто бытовик, натерпевшийся насмешек во время обучения. Но как же можно ничего не делать, если знаешь, что помочь кроме тебя некому. Наверное, она никогда не привыкнет к этому миру. Впервые за несколько тяжелых лет ей накануне показалось, что она сможет по-настоящему подружиться и к её удивлению, это оказалась гаргулья. Теперь она погибла, одним своим поступком полностью принявшая позицию Веры, а её вскоре ждут разборки с мужем.

Алеш и Вера долго сидели вместе, пытаясь принять случившееся. Обоим было тяжело. Молодую лэру терзали сожаления, что она втянула Гаруню, а Алеш отвернувшись плакал.

– Знаете, не представляю почему, как Зевус смог примчаться сюда, но могу предполагать, что он не забыл, как чмокала его в нос Гаруня. Берегите своего мужа Вера и будьте с ним ласковы, - неожиданно закончил он.

Лэра по-новому посмотрела на огнеяра. За малую ласку тот отдал свою жизнь, надеясь воскресить гаргулью. От всего этого делалось тошно, понимая, что её любимый муж расчётливо оставил умирать детей и селян из осторожности. Ей ещё предстоит подумать об этом, но не сейчас, когда голова идёт кругом.

Лэр-в Виолента не увидев своей жены в крепости помчался за ней и с поляны они уже возвращались все вместе. Никто не разговаривал друг с другом. Варг был взбешён тем, что застал Веру с другим лэр-вом, Алешу было ни до чего, а Вере было плохо. Её счастливый мир оказался не таким, каким она его представляла выйдя замуж.

С поездки Алеш с Агнес вернулись немного другими людьми. Агнешка умница-разумница, её упрекнуть не в чем, но отчего-то всё время думается, что если бы она проявила безрассудство, то Гаруня была бы жива. Всех детей увезли бы за раз и гаргулье не пришлось бы принимать наиболее беззащитную позу, чтобы скрыть ребятишек.

Агнес сердилась, ревновала к погибшей мужа. Кто-нибудь услышав подобное и рассмеётся, но ей было до рвущегося сердца обидно видеть, что смерть монстры стала ударом для Алеша.

А потом полковник Робус начал избивать её мужа, узнав, что та не вернулась из простой поездки. По-крестьянски, кулаками расквашивал ему лицо, а Алеш даже не защищался.

Всё это был основательный повод люто ненавидеть ушедшую гаргулью. Агнес так мечтала от неё избавиться, а когда получилось всё так удачно, то почему-то отношение к ней переменилось. Свекровь перестала зазывать в гости и напоминать о том, что ждет внуков. Хавронья, противная толстуха, норовила оттоптать ноги, а Робус при встрече перестал здороваться.

Алеш раздражался на справедливые жалобы жены и говорил, что Агнес всё выдумывает, а в груди у неё от всего этого разрастается пламя ненависти и клокочет, требуя выхода.

Эпилог.

По коридорам, состоящим из разной плотности теней, от бедра шла девушка, отмечая, что больше чёткости в окружающей обстановке не повредило бы. Она со смаком стучала каблучками и поправляя причёску лукаво посматривала на идущего чуть в стороне мужчину. Значительно выше её ростом, могучие плечи, слегка склонённые, как будто он готов боксировать. Вся его фигура пышет силой, основательностью и немного огнём.