Газета День Литературы # 134 (2007 10)
Шрифт:
Я в Храм вхожу, вниз голову склонив.
Юрий Павлов КАКОГО РОСТА БЕНЕДИКТ САРНОВ?
В 1988 году появилась статья Бенедикта Сарнова "Какого роста был Маяковский" ("Огонёк", № 19). В 2006 году вышла уже книга этого критика "Маяковский. Самоубийство". Во время её чтения я не раз задавался вопросом о росте самого Бенедикта Михайловича и вспоминал название другой его статьи "...И где опустишь ты копыта?" ("Вопросы литературы", 1994, № 4).
Закономерно, что центральная
Однако сарновское видение "музы Маяковского" – это немного модернизированный старый миф о Лиле Брик. Не помогло (а может быть, только помешало) многолетнее общение Сарнова с возлюбленной Маяковского.
Начнём с самого простого – "тёмных пятен", "загадок" биографии Лили Юрьевны. На первых страницах книги сообщается, что в 1935 году, в момент отправки письма И.Сталину, В.Примаков был мужем Брик. Однако известно и другое: Лиля до конца жизни Осипа Брика оставалась его женой, то есть до 1945 года включительно.
Двоемужество Лили Юрьевны – миф это или реальность, данный вопрос в книге Б.Сарнова остаётся открытым. Приведу наиболее вероятные варианты ответов на него.
Примаков был не мужем, а любовником Л.Брик. Сарнов же подменяет понятия, используя неуместный в данном случае эвфемизм. К этому критика мог подтолкнуть аналогичный случай с Маяковским. По свидетельству Сарнова, Лиля Юрьевна попросила убрать из его статьи слово "холостяк", употреблённое по отношению к Маяковскому. По её словам, она была поэту женой. Правда, Мария Синякова говорит об обратном: на слова Маяковского "Лиличка – моя жена", она ему ответила: "Муж у меня – только Брик, а ты, Володя, только любовник" ("Вопросы литературы", 1990, № 4).
Возможен и другой вариант. Брик действительно была женой Примакова. Но тогда возникает вопрос, как удалось ей это сделать при живом муже Осипе Максимовиче? Видимо, так же, как в случае с В.Маяковским...
Б.Сарнов приводит очень много свидетельств современников, цитат разных исследователей (Правда, удивляют размеры этих цитат: создаётся впечатление, что Бенедикт Михайлович искусственно увеличивает объём книги). Однако чаще всего приводятся высказывания одной направленности, немало исследований о В.Маяковском за последние 20 лет остаются за "кадром". То ли их Б.Сарнов не читал, то ли умышленно обходит стороной, в первую очередь, те работы, которые идут вразрез с его концепцией. В этом смысле повезло лишь Ю.Карабчиевскому и В.Корнилову, с которыми автор книги полемизирует.
Легко, с гневом или иронией, говорить о "расистах с партийными билетами", "колосковых, воронцовых" и т.д., гораздо труднее аргументированно дискутировать с серьёзными исследователями, В.Дядичевым, например. В его статьях "Прошлых дней изучая потёмки" ("Москва", 1991, № 4), "Маяковский. Жизнь после смерти: продолжение трагедии" ("Наш современник", 1993, № 12), "Маяковский: стихи, поэмы, книги, цензура... Фрагменты посмертной судьбы поэта" ("Литературное обозрение", 1993, № 9, 10) даётся альтернативный подход ко многим проблемам, затрагиваемым в книге Б.Сарнова. Кстати, Лидия Чуковская в первом томе своих "Записок об Анне Ахматовой", вышедших в 1996 году, ссылается на статью В.Дядичева в "Нашем современнике". Она, в частности, помогла Лидии Корнеевне понять мотивы поведения, "штучки Мишкевича". Бенедикт Сарнов и в 2006 году о работах Владимира Дядичева – ни слова.
Конечно, можно предположить, что за таким молчанием стоит нежелание автора полемизировать с разными там "черносотенцами". Но есть и "благонадёжные" исследователи, которых Сарнов также не замечает, Л.Кацис, например. Он в статье "Гейне. Розанов. Маяковский. К проблеме иудео-христианского диалога в русской культуре XX века" ("Литературное обозрение", 1993, № 1,2) выдвигает новую религиозную версию нерушимости брака Лили и Осипа Бриков. Л.Кацис, отталкиваясь от факта венчания молодожёнов московским раввином, утверждает: "Таким образом, Лиля Брик (точнее было бы: Лили Каган. – Ю.П.) была отдана Богом не просто мужу, а мужу-еврею, со всеми
вытекающими при этом синаногальными формальностями … На наш взгляд, тот факт, что брак Лили Юрьевны и Осипа Максимовича Бриков не был расторгнут до конца дней последнего, несмотря на все перипетии личных отношений супругов, лишь подтверждает это"."Отдана Богом", "синагогальные формальности" – звучит внушительно. Осталось только привести свидетельства, подтверждающие эту версию. Но их нет и быть не может, ибо Брики были атеистами.
Если всё же пойти по пути Л.Кациса и предположить их скрытую религиозность, то тогда нужно ответить на следующие вопросы. Иудаизм отменяет понятие "супружеская верность"? Как совместить "отдана Богом" (помните, что в такой ситуации говорит и делает Татьяна Ларина) с многочисленными изменами Лили Брик... К тому же, свадьба по еврейскому обряду, на что упирает Л.Кацис, – не гарантия нерушимости брака.
Элли Джонс в книге Б.Сарнова удостоилась лишь беглого упоминания, в чём также видна "школа" Брик. Однако именно мать дочери Маяковского точно определила традиционное понимание любви, которое было не доступно Лиле Брик: "Любить – значит иметь детей".
Понимаю, что моё отношение к "музе Маяковского" будет квалифицировано Б.Сарновым и его единомышленниками как проявление антисемитизма. Вообще антисемитизм – больная тема для Сарнова, она лейтмотивом проходит через книгу "Маяковский. Самоубийство" и всё его творчество.
В мемуарах "Скуки не было: Первая книга воспоминаний" (М., 2004) Б.Сарнов рассказывает об атмосфере, в которой он сформировался как личность, о своём "гайдаровском" гражданстве. Его представители считали, что будет существовать "только советская нация", и всё вроде бы к этому шло. Правда, в семье Сарнова не только не забыли о своём национальном происхождении, но и в отношении к евреям видели ключ к пониманию событий, явлений. Например, отец Бенедикта Михайловича каждый год внимательно изучал списки лауреатов Сталинской премии с одной целью, выяснить, сколько из них евреев. "Еврейских фамилий в этих списках всегда было много". Как видим, Б.Сарнов не скрывает то, что очевидно и о чём ещё с конца 80-х годов не раз писали "правые", В.Кожинов, в первую очередь.
В тенденции же уменьшения числа евреев среди награждённых отец Сарнова увидел подтверждение "слухам о набирающем силу государственном антисемитизме". Более чем странный "научный" подход отца никак не комментируется ироничным Бенедиктом Михайловичем, а ведь вопросы напрашиваются сами собой. Успехи евреев в различных областях жизнедеятельности – это величина постоянная или только возрастающая? Лауреаты и евреи – это "близнецы-братья"? Если Сталинскую премию получили, скажем, М.Шолохов и Л.Леонов, а не А.Рыбаков и В.Гроссман, то это уже свидетельствует о государственном антисемитизме, "что, – как сказано у Сарнова, – для евреев установлен некий фильтр"? Тогда прошу огласить список лауреатов Государственной премии и прочих триумфов за последние двадцать лет, а выводы пусть сделает Бенедикт Михайлович.
О многом говорит и тот факт, что для семейства Сарновых, их друзей критика Сталиным пьесы Д.Бедного "Богатыри" сродни – прошу набраться мужества – "пакту Сталина (читай: Молотова. – Ю.П.) с Гитлером (читай: Риббентропом. – Ю.П.)", это "резкий поворот в сторону великодержавного шовинизма", а для маленького Бени – "первая серьёзная травма", нанесённая его "гайдаровскому сознанию".
Есть в мемуарах Сарнова эпизод, который дорогого стоит. Он свидетельствует, что не мифический государственный антисемитизм, а русофобия была важнейшей составляющей "советского общежития", которое воспевал В.Маяковский. Большевик, сосед Сарнова, так отреагировал на известный тост Сталина за русский народ: "Ведь я двадцать лет боялся сказать, что я русский". Бенедикт Михайлович ставит под сомнение количество лет, но соглашается с соседом в главном: слово "русский" долгое время было чуть ли не синонимом слова "белогвардеец". И действительно: "русский" означало идейно неблагонадёжный, контрреволюционер. Но в своих объёмных мемуарах, толстенных книгах "Маяковский. Самоубийство", "Случай Мандельштама" Сарнов говорит об этом лишь один раз, предпочитая твердить всё об антисемитизме и антисемитизме.