Газета Завтра 193 (32 1997)

Достоинств у Березовского много. Но при всем том он имеет репутацию богатого пройдохи, что создает препятствия для восприятия его как серьезного политика.

Татьяна Дьяченко. Проявила хватку и волю в разных, в том числе и очень неординарных, ситуациях. Установила контроль над администрацией за исключением охраны. Но ей не удалось превратить администрацию в центр власти — не нашлось для этого достаточно толковых и компетентных людей. Поэтому Т. Дьяченко остается лишь каналом воздействия на отца.

Виктор Черномырдин. Не самостоятелен и не активен. Не умеет наступать и бить. Но он воспринимается в обществе как гарант некоей стабильности, и вокруг него невольно группируются все, кто боится проамериканской политики Чубайса и кто далек от личных интересов Березовского.

Борис Немцов. На Западе воспринимается как реформатор, в России как представитель провинции и практик, близкий к производству. Немцов — реформатор для народа, а не для капитала США и Израиля. Это распространенное о нем мнение выгодно отличает его от Чубайса и Березовского, и потому последние через подконтрольные им СМИ периодически его “мажут” — чтоб не шибко высовывался.

Вся сила Немцова в поддержке Ельцина. Без нее он — мистер Никто, ибо не располагает собственной экономической и политической базой.

Немцов не может не восприниматься Чубайсом как конкурент, ибо он с его имиджем реформатора, но с более положительным отношением к нему в народе по “решению свыше” спокойно может взять на себя многие функции Чубайса. Поэтому Чубайс стремится задушить Немцова в объятиях, то есть стремится идентифицировать себя с ним: мы одна команда.

Противостоять дискредитации Немцов вряд ли способен. Чубайса в аппарате ненавидят, но уважают. Немцова в аппарате презирают. За ним нет поддержки СМИ и глав регионов. У него нет контактов с элитами развитых стран.

ПАУКИ В БАНКАХ

В ходе прошлогодних выборов президента все крупные группы финансового капитала действовали вместе. Их союз сохранился и после выборов и был направлен на дальнейший захват вотчин промышленного капитала — естественных монополий в первую очередь.

Но в мае с. г., после того как Чубайс возвратился из США, между финансистами начался раздрай.

Чубайс получил в США жесткую установку на осуществление следующих мероприятий:

— форсировать приватизацию и дробление “естественных монополий” в обход действующего законодательства (механизм — указы президента)

— распространить контроль на силовые структуры России, в особенности МВД и армию

— добиться отставки Черномырдина

— не допустить реального объединения Белоруссии и России.

Кроме того, на Чубайса и его группу была возложена обязанность контроля за выполнением подписанного Центробанком и правительством РФ соглашения с МВФ в части вывода нефтяной промышленности из-под национального суверенитета и последующей скупкой ее соответствующими монополиями США. Кроме актов приватизации, здесь был задействован механизм СРП — Соглашений о разделе продукции. Это соглашение с МВФ не случайно засекречено и хранится в личных сейфах подписавших его от имени РФ лиц.

Но именно за это поручение Чубайс и его группа взялась наиболее активно, поскольку продажа контрольных пакетов российских нефтяных компаний сулила баснословные и быстрые барыши: не только финансовые, но и политические. В погоне за ними “группа Чубайса” пошла не только на разрушение сложившейся структуры финансовой олигархии, но более того — решилась на слом всей финансово-банковской структуры “демократической” России. Поэтому Чубайс высказался за форсированный перевод бюджета из “уполномоченных банков” на казначейскую систему исполнения.

Сама по себе угроза перевода счетов в казначейство стоила немногого, так как крупнейшие “новорусские” банки понимали свою необходимость и рассчитывали на неизбежность компенсаций своих убытков за счет государства. Но предусматривалось еще и фактическое сокращение числа уполномоченных банков до двух “чубайсовских”: ОНЭКСИМ и “Альфа”, что ставило остальные “спруты реформ” под угрозу реального уничтожения, механизм которого, в частности, был отработан на “Тверьуниверсалбанке”.

Тем самым Чубайс замахнулся на слом системы политических сил, сложившейся в ходе президентских выборов, и создал предпосылки для формирования мощного финансово- политического фронта античубайсовской (то есть антиамериканской) направленности.

В изоляции на внутреннем банковском рынке оказались также ОНЭКСИМ и Альфабанк, чьим единственным союзником и господином осталась часть американского капитала, покорными исполнителями воли которой эти банковские структуры являются сегодня. Марионеточная роль “группы Чубайса” уже проявилась в конфликте с TWG-групп из-за Новолипецкого меткомбината. Намечавшийся компромисс сорвал руководитель инвестиционной американской компании “Ренессанс-капиталл” Борис Йордан, которому в свое время Коржаков отказал в выдаче визы. Ответом стала атака TWG на “Норильский никель” — основу финансового могущества группы “ОНЭКСИМ”.

Однако — и это еще важнее — “группа Чубайса” и сам он попали под удар Березовского. Первым свидетельством этого стала публикация наработок чубайсовских аналитиков по методике дезинтеграции и приватизации Газпрома, где начальным этапом значилось отстранение Р.Вяхирева от руководства корпорацией.

Возникший скандал заставил Вяхирева пойти на контакт с Березовским как своим потенциальным союзником, а Чубайса — отказаться от активного давления на Газпром. Собрание акционеров Газпрома 28 июня не допустило избрания в члены совета директоров никого из “чубайсовцев”, кроме “обязательных” Белоусова из ГКИ и Кудрина из Минфина. Провалили не только А.Вавилова, но и руководителя “Белтрансгаза”, лишь потенциально способного подпасть под влияние группы Чубайса.

Вдобавок обозначенная причастность к названным выше публикациям доверенного сотрудника министра внутренних дел Куликова также обострила отношения между Куликовым и Чубайсом, что сыграло на руку Березовскому по вопросу чеченского урегулирования, где Куликов сопротивлялся “вариантам” Березовского.

Впрочем, конфликт Куликов-Чубайс разгорелся задолго до этой публикации и был связан с намечавшимся секвестром бюджета текущего и проектом бюджета на 1998 год, где предусматривалось резкое сокращение финансирования силовых структур.

В ответ на жесткую критику Куликова Чубайс сразу по возвращении из США дал указание своим доверенным сотрудникам обеспечить увольнение Куликова до конца августа. Но многим в окружении Чубайса вскоре стало ясно, что его отставка привела бы к дезорганизации единственной дееспособной силовой структуры — МВД и непредсказуемым последствиям в общественно-политической жизни страны.

Поэтому Чубайс предпринял попытку договориться с МВД и Куликовым, в чем достиг определенных успехов. После их замирения Березовский организовал “утечку” из МВД видеопленки, компрометирующей министра юстиции Ковалева, который, как и Куликов, считался “человеком Черномырдина”.