Газета Завтра 197 (36 1997)
Шрифт:
Если же все-таки препарировать коржаковскую фактологию августовских дней, то главные его свидетельства таковы:
1.Плотнейшая связь Ельцина с американцами. Его борзость в те дни объяснима получением им от американцев гарантии политического убежища. В Верховном Совете постоянно стоял наготове автомобиль президента России, и вождь был готов в любое время мухой нырнуть в американское посольство, находившееся в 200 метрах.
В те минуты, когда на Калининском проспекте погибали люди, Ельцин, как свидетельствует Коржаков,.. спал, ведь с 23.00 у него начался отбой. Сомнамбулу потащили в авто, и лишь в салоне машины Б. Н. проснулся, стал выяснять: “Что за станция такая?”, а затем вернулся обратно.
2.Отсутствие со стороны Ельцина какого-либо реального управления процессами, проходившими в те дни на улицах Москвы. Несколько десятков тысяч истинных или находившихся в то время в состоянии заблуждения рядовых сторонников демократов больше руководствовались призывами
3.Подробное описание деятельности Ельцина и его окружения в “Белом доме”, которое заключалось в следующем: сидение в подвале, беседы друг с другом, закуска, выпивка и сон. Вся канцелярия Ельцина спряталась в подвале, а главное — там всех “ждал накрытый стол”. Именно тут-то и совещались приближенные вождя демократической революции. Коржаков не перечисляет всех участников этих “совещаний”, на которых запивали “либо водой, либо водкой с коньяком”. Вспоминает лишь Бурбулиса да Лужкова, который “…не заглядывая в приемную, спокойно, мирно обосновался в подвале”. Еще Коржаков удивляется, что “исчез куда-то только премьер-министр России Иван Степанович Силаев. Дома он не ночевал, а где скрывался — неизвестно до сих пор”. Успокою автора: жизни Ивана Степановича в ту ночь ничего не угрожало, а котовал он совсем неподалеку… Вообще, описание Коржаковым этих подвальных совещаний и застолий невольно вызывает ассоциацию с бункером Гитлера …
В качестве убедительного примера, характеризующего вождей российских демократов в те дни, рекомендую цитировать следующий отрывок: ”Никто не захмелел, кроме тогдашнего мэра Москвы Гавриила Попова — его потом двое дюжих молодцов, я их называл “двое из ларца” — Сергей и Владимир — еле вынесли под руки из подвала. А уборщицы жаловались, что с трудом отмыли помещение после визита Гавриила Харитоновича”. Коржаков не уточняет, как обгадил Попов помещение, но это уже не столь важно, с профессором все ясно.
ОКТЯБРЬ 1993
Анализировать записки Коржакова об октябрьских событиях трудно прежде всего потому, что я не могу быть беспристрастным. В меру своих сил я активно помогал тем, кого именовали “красно-коричневыми”, собственно с гордостью утверждаю — я один из них! А Коржаков был в ближайшем окружении Ельцина, его вклад в кровавый президентский переворот в те дни был для всех очевиден.
В мемуарах, как в бильярде, можно выбирать, по какому шару и в какую лузу ударить: так делает и Коржаков. Одни моменты тех дней им подчеркиваются, а другие замалчиваются. Допустим, Коржаков с удовольствим рассказывает, как он штурмовал “Белый дом”. Символично, что рядом с ним “в модной светлой тужурке из тонкой кожи и с автоматом в руках” был его “приятель — Владимир Виноградов, бизнесмен” (Уж не председатель ли “Инкомбанка”?). Но автор воспоминаний скромно молчит о том, сколько же они с подобными бизнесменами набили там людей и как потом вывозили или сжигали трупы. Мемуарист с удовольствием повествует об обстоятельствах пленения Руцкого и Хасбулатова. Но молчит как рыба о том, как выводили основную массу плененных людей, как подонки плевали этим людям в лицо и пинали ногами, как уже вышедшие из Верховного Совета депутаты и их сторонники садистски избивались в подъездах и дворах близлежащих домов… Помалкивает о хорошо известных ему фактах доставки в московские морги трупов со следами истязаний, о прострелянных коленках, изрезанных лицах… Допустим, Коржаков, привыкший к винным парам своего хозяина, не чувствовал, что от половины спецназовцев в те дни несло перегаром. Но он просто обязан был контролировать своих подчиненных, ведь каждому ясно, что могут творить (и что творили) оскотинившиеся вооруженные ландкнехты.
“Мятежники” (как именует демонстрантов Коржаков) грузовиком разбили вход в “Останкино”. Что было, то было… Но разве этот факт оправдывает последовавшую за этим двухчасовую зверскую кровавую расправу над демонстрантами, среди которых лишь несколько человек были с оружием. При этом умудрились даже пристрелить рядового инженера — сотрудника телекомпании. Ошибочка вышла… И уж просто смешно читать о “снайперах” оппозиции. Ведь, по-моему, дураков, верящих в эту байку, не осталось. И не только потому, что, имея полное военное превосходство и тысячи людей, сосредоточенных в зоне поражения, ельциноидные спецслужбы не отловили ни одного снайпера. Просто москвичи воочию наблюдали стянутые в Москву со всей России президентские спецчасти. Именно в их составе мы видели экипированных боевиков со снайперским оружием. Именно эти ребятишки, засев по заранее спланированным схемам на московских крышах, вели огонь. Коржаков утверждает, что “альфовца” Сергеева убил снайпер оппозиции. А по нашему мнению, Сергеева подло пристрелили именно снайперы-коржаковцы для того, чтобы озлобить “Альфу” и вовлечь ее в свое кровавое колесо. Смею уверить, если бы была возможность объективно поработать и допросить штурмовиков-исполнителей, мы бы убийцу нашли.
В заключение не могу не привести коржаковскую цитату о том, что явилось причиной кровавого октября 1993 года: ”По правде говоря, историческое противостояние
президента и Верховного Совета спровоцировал малозначительный эпизод, после которого личные отношения Ельцина и Хасбулатова безнадежно испортились. Руслан Имранович иногда парился в сауне вместе с шефом, но однажды пригласил в эту узкую компанию своего массажиста. Он, видимо, почувствовал себя на равных с Ельциным, оттого и позволил роковую бестактность. Борис Николаевич присутствие массажиста вытерпел, но я уже знал — самого Хасбулатова он долго терпеть не станет”. Вот такое объяснение: так поссорились Борис Николаевич и Руслан Имранович… Банный конфликт двоих превратился в кровавую баню для сотен тысяч.ВОЖДЬ
Отличительная особенность российского президента и одновременно его главный порок в книге Коржакова назван четко и недвусмысленно: алкоголизм. Б. Н. всегда и всюду пьет пьет с утра и до вечера, дома и на работе, в России и “вдали от родных берегов”, во время встреч с собственным премьер-министром и западными президентами, правда, последние, в отличие от него, не пьянеют.
Символично название одной из глав — “Закат”. Так Коржаков именует операцию по разбавлению водки водой, которую он постоянно осуществлял, чтобы не дать Б. Н. упиться. С этой целью телохранитель раздобыл и всегда имел при себе специальный аппарат для закручивания пробок на бутылках. “Не дать водки вообще, увы, было невозможно”, — утверждает жуликоватый генерал. Причем объегорить Ельцина было непросто, президент был парень не дурак. Как-то раз Коржаков замешкался, плохо заховал две неразбавленные бутылки, а всенародно избранный тут как тут, поскреб по сусекам на кухне и унюхал водяру. Закончился этот президентский шмон невеселым для дворцовой челяди телефонным звонком: ”Я приказываю Вам уволить всю кухню до одного!” И уволили. Эх, Борис Николаевич, искал бы ты так разворовываемые казенные деньги!..
Россия никогда не была страной пуританского ханжества, и всегда можно было бы простить президенту какие-то человеческие слабости, если бы в пьяном виде Ельцин не утрачивал человеческого облика. А таких примеров у Коржакова тоже немало.
“Борис Николаевич лежал на лавке в милицейской будке неподвижно, в одних мокрых белых трусах. Растерянные милиционеры накрыли его бушлатом, а рядом с лавкой поставили обогреватель. Но тело Ельцина было непривычно синим, будто его специально чернилами облили. Заметив меня, Борис Николаевич заплакал: ”Саша, посмотрите, что со мной сделали…” Это эпизод знаменитого “покушения” на Ельцина, когда злодеи бросили его в мешке с моста. Правда, телохранитель в это не поверил: ”Если бы Ельцина действительно хотели убить, то для надежности… стукнули бы по голове”. Правильно телохранитель засомневался: подлинная причина купания заключалась не в придуманных злодеях, а в собственном непотребстве.
А вот Ельцин в Германии: ”Во время обеда он выпил много сухого красного вина… а солнце усилило действие напитка. Президент резвился: гоготал сочным баритоном, раскованно жестикулировал и нес откровенную ахинею. Я сидел напротив и готов был провалиться сквозь землю от стыда”. Далее Б. Н. по пьянке окатил себя кофе, порывался на улице пообщаться с представителями фашистской партии, разодрал своему охраннику галстук и, наконец, выхватив палочку у дирижера оркестра полиции Берлина, начал беситься у пульта. Потом вопил куплеты из “Калинки-малинки”. Еще хорошо — не оказалось у него под рукой ложек. А когда они были, Ельцину ничего не стоило отыграть плясовую на головах у сопровождавших его чиновников. Больше того, Коржаков утверждает, что однажды Б. Н. сумел отоварить ложками по башке и президента Киргизии Акаева…
О том, что по пьянке всенародный любит публично помочиться, пресса поведала нам давно, рассказав, как Б. Н. пометил колесо самолета в международном аэропорту. Теперь Коржаков развил тему, расказав, как президент обсюкался во время перелета Нью-Йорк — Шеннон. Но это не страшно: президентские доктора всегда готовы выдать идиотский диагноз: “либо сильный сердечный приступ, либо микроинсульт”.
Еще один скотский эпизод: под Астраханью во время рыбной ловли, напившись водки и сожрав “горки черной икры”, Ельцин и его сопровождающие сели в вертолет. Там, в тесном кругу, в салоне Б. Н. “бухнул ее /ногу — авт./ прямо в ботинке на стол”. А потом “заорал: “Адъютант!!!” Полковник Кузнецов с пылающим… лицом снял с шефа испачканную обувь, ее тут же… перехватил подоспевший официант Сергей”…
Ну, и наконец, хотелось бы, чтобы вся страна узнала о том, как президент гулял на Енисее. В ходе поездки на теплоходе он беседовал с губернатором Зубовым. К ним стал приставать с шуточками пресс-секретарь Костиков. Когда Ельцину это надоело, он скомандовал: ”Костикова за борт!” Члены президентского окружения Бородин, Барсуков и Шевченко схватили Костикова, раскачали и по команде Ельцина выкинули его за борт с третьей палубы. Коржаков пишет: ”Слава Богу, что хорошо раскачали — верхняя палуба была гораздо уже, чем средняя и нижняя. А если бы Вячеслава просто перевалили за борт, он мог разбиться”. Что скажешь, читатель? Как тебе нравится это сборище с их игрищами? А как президент? Вот он — лидер демократов-реформаторов! Вот он — борец за права человека!