Газета Завтра 314 (49 1999)

— Николай Константинович, сколько вы составляли в советское время балансов?

— Ну, где-то четыреста.

— А сколько, вы думаете, составляет балансов Япония?

— Ну, не знаю, — говорит Байбаков, — наверное двадцать-тридцать.

— Двенадцать тысяч.

Двенадцать тысяч балансов, планов, бюджетов составляют японские чиновники. Это называется не плановое хозяйство, это называется государственное регулирования экономики.

Нам сегодня необходимо четко знать, что мы производим, что нам еще нужно, где у нас узкие места, чего не хватает на уровне каждого села, города, региона Российской Федерации. Рынок способен решить многие проблемы, ликвидировать дефицит продуктов, но ликвидировать дефицит учителей, решить проблемы подготовки кадров, справиться с дорожными пробками, обеспечить стабильность банковской системы, сделать многие другие важные вещи он пока что не в состоянии. Экономисты называют это провалами рынка, кстати, термин этот не марксистский, а совершенно западный.

Справиться с провалами рынка без государственного регулирования невозможно, этот факт признан всеми индустриальными странами, активно использующими госрегулирование наряду с рыночными механизмами.

Когда я был главой Вилюйского района в Якутии, я знал там каждую семью. Чем живет, в чем нуждается, какие у нее проблемы. И, соответственно, мог их решать. Был мэром Якутска — и там всех знал, благо, город небольшой. Знал, сколько домов, сколько чего производится и потребляется, чего не хватает. Попробуйте сейчас найдите мэра или главу администрации, который бы знал все о своем районе или городе. Я пробовал — пока не нашел. И это не потому, что все они такие плохие, не чуткие к людям. А потому что старая система уничтожена, а новая не создана — побуждающая и заставляющая все этажи власти четко все фиксировать и смотреть вперед, то есть — планировать все до мелочей.

Основные виды продовольственных товаров для нашей страны — это хлеб, мясо, молоко, картофель, рыба, крупы. Все это есть у нас, до революции мы заваливали мировой рынок дешевым и качественным зерном. Сейчас 65 % этих товаров, потребляемых в России, завозятся из-за рубежа. Причем 75 % транспорта, используемого для доставки импорта, — не наш.

Да с нами и воевать-то не надо! Достаточно просто на месяц перекрыть поставки продуктов, и мы сами сдадимся на милость любой страны или корпорации, которая сможет нас накормить.

Как обеспечить продовольственную безопасность страны? Прежде всего отдать землю в частные руки, чтобы крестьянин мог получить под нее кредит, купить на него горючее, технику, зерно и выращивать все, что на ней растет и пользуется спросом на рынке. Не пойдет дело у него, не сможет вернуть кредит — банк возьмет землю и продаст ее (опять же в кредит) более трудолюбивому и способному фермеру или внесет этот участок в качестве пая в сельскохозяйственное предприятие. Пусть в конце концов объединяются в колхозы, но не насильно, а по принципу экономической выгоды.

Проведя аудит собственности, мы сможем составить реестр национального богатства нашей страны. И тогда мы сможем обеспечить национальную валюту России — рубль — реальными ресурсами: федеральной собственностью, полезными ископаемыми, российскими технологиями. После этого нужно будет запретить экспорт наших природных ресурсов за иностранную валюту. Если иностранцы хотят покупать российские нефть, лес, газ — пусть приобретают рубли и расплачиваются ими.

Рубль, обеспеченный всеми ресурсами страны, — это более чем устойчивая валюта, никакой доллар или евро с ним не сравнятся, потому что богата Россия, и никто этого богатства не отнимает. По международным оценкам, наши запасы природных ресурсов и разведанных полезных ископаемых составляют 32-35 триллионов долларов. Вот вам и золотой рубль.

При этом часть выпущенных под эти ресурсы рублей мы сможем направить на фиксирование программы занятости, подъем сельского хозяйства.

Надо прямо признать, что протекционизм как мера по защите отечественного производителя, — это лекарство. Как и всякое лекарство, протекционизм хорош в свое время и в свою меру. Чрезмерный протекционизм — это не лекарство, а яд, наркотик, привыкнув к которому, экономический организм страны не может без него существовать и обречен на прозябание.

В то же время полностью открыть сейчас российский рынок для западных товаров — значит, навсегда зафиксировать положение нашей страны как сырьевого придатка индустриального мира. Этого допустить нельзя.

Государство должно четко определить, какие именно отрасли оно намерено развивать. В чем мы были не правы в СССР? В том, что мы пытались делать все сами. Между тем, некоторые отрасли у нас либо вообще не имеют смысла в силу природных особенностей, а в некоторых направлениях другие страны натколько обогнали нас и весь остальной мир, что правильнее будет пользоваться результатами их успехов, не пытаясь изобрести велосипед.

К примеру, потенциально у нас вполне конкурентоспособные авиастроение, космическая промышленность, биотехнологии, военно-промышленный комплекс, есть и другие успешные отрасли. Их надо развивать, их надо умеренно защищать от иностранной конкуренции.

Но есть ведь и откровенно провальные отрасли, поддержка которых — пустая трата народных денег. К примеру, у нас, в управлении делами президента, пять тысяч легковых автомобилей. И каждый год мы закупали тысячу "Волг", половину которых сразу же приходилось ремонтировать. Причем разница в производительности труда в западном и российском автопроме колоссальна! И финансовые ресурсы у них огромны. У российского автопроизводителя один путь — интеграция в международные автоконцерны. Как, скажем, чешская Шкода после продажи Фольксвагену начала делать конкурентоспособные машины, продающиеся не только на Востоке, но и на Западе. Чем скорее произойдет эта интеграция, тем лучше будет и для российской экономики, и для российского потребителя.

Ведь уже сейчас российские заводы делают запчасти и комплектующие для иностранных машин, а некоторые уже и собирают иномарки полностью. Ауди закупает в Саратове агрегаты для своих машин. Недавно введен в строй завод БМВ в Калининграде.

И вовсе не обязательно требовать с иностранцев огромные деньги за наши заводы. Определили список приоритетных отраслей — для остальных убираем импортные пошлины, после чего тот, кто не сможет выжить, банкротится. Если главным кредитором завода-банкрота будет государство (по налоговым платежам), то оно, найдя подходящего иностранного инвестора, может продать ему этот завод за 1 рубль, как это было, например, в бывшей ГДР, предприятия которой продавались за 1 марку. Главное условие — инвестор должен сделать так, чтобы завод работал, платил налоги и заработную плату. И не надо никаких липовых инвестиционных конкурсов, выполнение которых сейчас — чистая формальность. Платит вовремя налоги и зарплату — пусть работает, не платит — опять банкротим и находим нового владельца.