Газета Завтра 798 (62 2009)

Однако, как оказалось, основное воздействие на зрителя оказали не комментарии, а картинки с места конфликта: даже не имея телекамер в Газе, работающие в условиях конкуренции западные каналы вынуждены были транслировать материалы Аль-Джазиры. В этой "войне картинок" Израиль (к счастью для израильского населения), не мог победить, поскольку ему нечего было противопоставить кадрам разрушений и жертв, особенно среди детей, в Газе, в "лучшем случае", — это были поврежденные в результате палестинского обстрела крыши домов и небольшие автомобили.

Несмотря на явный перевес в средствах ведения информационной войны, Израиль так и не представил новых креативных идей. Лозунг "борьбы с терроризмом" после войны за "освобождение Ирака" вызывает отторжение даже у западного телезрителя. Тем более, что "Хамас" в этот раз вел себя именно как "образцовое" движение сопротивления, не прибегая к акциям возмездия на израильской территории. Тезис о диктаторском характере "Хамаса" не вяжется с существованием значительного числа партий и движений на территории Газы, включая "Фатх", представители которого открыто дают интервью прессе. Показательно также, что вооруженное крыло "Фатха" — "Бригады мучеников Аль-Аксы" — поддержало "Движение исламского сопротивления" в войне против Израиля. Объяснение значительного колличества жертв тем, что "Хамас" использует гражданское население в качестве "живого щита", окончательно потеряло достоверный характер после бомбежек ооновских объектов.

В результате конфликта барометр общественного мнения начал смещаться не в пользу Израиля даже в странах, традиционно симпатизирующих Израилю. Даже в США еще в начале конфликта в Газе, то есть до наиболее трагических (с точки зрения жертв среди мирного населения) моментов, рейтинг поддержки Израиля не только не вырос, что является нормой для периодов обострения на Ближнем Востоке, но даже снизился.

ЕВРОПА как всегда громко и невнятно заявила о своей позиции по конфликту. При этом, несмотря на мощнейшее лобби, у Тель-Авива и здесь начали возникать неожиданные проблемы. Даже в произраильских заповедниках — таких, как нынешняя Италия, — прошли массовые митинги протеста "против агрессии". В Испании были возбуждены экстерриториальные уголовные дела в отношении израильских политиков и военных. Причем "туристическая" проблема для израильской элиты может еще более обостриться: Высокий комиссар ООН по правам человека Нави Пилэй заявила о наличии в действиях армии Израиля "состава военных преступлений". Греция запретила использовать свои порты для перевозки военного снаряжения в Израиль. В Норвегии крупнейшие профсоюзы призвали к бойкоту израильских товаров и компаний.

Впервые с начала 90-х годов ХХ века началось отступление Израиля на международном направлении: Мавритания и Катар заявили о закрытии торговых представительств Израиля, а Венесуэла и Боливия объявили о разрыве дипотношений. Негативно на действия Израиля отреагировала и католическая церковь. Показательно, что сразу же после окончания военной операции Израиля в Газе Папа Бенедикт XVI утвердил отмену отлучения от церкви для членов Братства Святого Пия Х, членом которого является отрицающий Холокост епископ Вильямсон.

Еще одним не до конца оцененным результатом войны стало снижение доверия к Израилю как стабильному, предсказуемому международному игроку. Дело в том, что, ввязавшись в войну, Тель-Авив фактически перечеркнул позитивные результаты переговоров с Сирией по Голанским высотам и "Хамасом" по обмену пленными, проводившихся при посредничестве Турции. В том числе и с этим связана жесткая реакция турецкого премьера на саммите в Давосе. Показательно, что бывший премьер Великобритании Тони Блэр заявил о "понимании" позиции Реджепа Таипа Эрдогана. При этом новое правительство Израиля из-за своей фрагментарности оказывается столь же ненадежным в рамках ближневосточного мирного процесса. В этом плане показательно, что один из ведущих колумнистов Financial Times Гидеон Рачман говорит о необходимости "помочь Израилю" даже против его воли.

"ХАМАС". "Движение исламского сопротивления" не может быть названо в качестве тактического победителя из-за слишком больших потерь — людских и экономических (по разным оценкам, свыше двух миллиардов долларов), невозможности добиться от Израиля поставленной при прекращении перемирия цели — снятия блокады.

Главным стратегическим результатом для "Движения исламского сопротивления" стало "выживание" в полноценном конфликте с одной из самых современных и боеспособных армий в мире. Достаточно сказать, что численность "Сил Обороны Израиля" как минимум в десять раз превышает численность военных подразделений "Хамаса", при том, что по другим традиционным критериям сравнения военно-технических потенциалов их противопоставление невозможно из-за отсутствия у "Хамаса" флота, авиации и военной техники. И если в 1967 г. Израилю потребовалось 6 дней, чтобы разгромить армии 4 арабских стран, то в этот раз "Хамас" без внешней помощи успешно продержался в течение 3 недель: фронт вокруг основных населенных пунктов был удержан, запуски "кассамов" продолжались до самого окончания конфликта, в городах, несмотря на бомбежки, обеспечивался порядок.

На международном направлении (прежде всего в рамках Лиги Арабских Государств) против "Хамаса" был фактически открыт второй фронт. Саудовская Аравия и Египет вместе с Израилем называют "Хамас" частью созданной Тегераном "Оси зла". Однако суннитский характер "Хамаса" не позволяет Эр-Рияду и Каиру раскручивать лозунг борьбы против "шиитского заговора". Еще более важно, что "Хамас" представляет опасную альтернативу большинству коррумпированных и недемократичных арабских режимов. "Хамас" получил поддержку на признанных мировым сообществом демократических выборах, а обвинить движение в "финансовой нечистоплотности" не позволили себе даже израильтяне. Поэтому саудовский и египетский режим сделали все, чтобы руками "сионистского врага" ликвидировать опасность. Египет фактически поддержал израильскую блокаду (в том числе, для гуманитарных грузов) на своей части границы. Лига арабских государств, возглавляемая кадровым египетским дипломатом Амром Мусой, затягивала с проведением направленных на поддержку Газы мероприятий. Так, постоянно откладывавшийся официальный саммит глав государств в Кувейте состоялся уже после окончания войны.

Если "Хамас" в Газе сумел продержаться, то заграничное бюро не допустило изоляции Газы на международном и, прежде всего, арабо-мусульманском фронте. В данном случае во многом свою роль сыграл мобилизационный потенциал трансграничных "Братьев мусульман", с которыми идеологически связан "Хамас". Поддержка, оказанная "Хамасу" арабской улицей, в основном обеспечила ему как минимум "официальную" поддержку большинства стран членов ЛАГ. Дело в том, что даже несмотря на известную недемократичность арабских режимов, они не могут полностью противопоставлять себя общественному мнению, рискуя в противном случае окончательно подорвать свою легитимность. В этом плане показательно, что иорданский король Абдалла II, несмотря на очень тесные отношения с Тель-Авивом, вынужден был выслать израильского посла из страны. А на чрезвычайном саммите в Дохе вопреки "предостережениям" Каира и Эр-Рияда присутствовало большинство лидеров ЛАГ.

Война усилила и внутриполитические позиции "Хамас". Дело в том, что лидеры "Хамаса" не ушли в "подполье" и наравне со всеми рисковали и проливали кровь: премьер-министр Хания потерял сына, погиб палестинский министр внутренних дел. В свою очередь, Махмуд Аббас не только не возглавил новую интифаду, но даже запретил демонстрации на подконтрольной "Фатху" территории Западного берега. В результате, согласно опросам общественного мнения, проводившимся после завершения конфликта, "Хамас" по популярности опережает "Фатх" даже на Западном берегу.

Целый ряд факторов делает политические перспективы Махмуда Аббаса и его сторонников весьма неясными. Во-первых, усиливаются противоречия внутри "большого Фатха", особенно между "политической элитой" и военным крылом, "Бригадами мучеников Аль-Аксы". Во-вторых, существенно выросло недоверие к нему в арабском мире. Накануне саммита ЛАГ половина депутатов кувейтского парламента поддержала резолюцию, призывающую не впускать Махмуда Аббаса в страну. В-третьих, продолжающиеся коррупционные скандалы в руководстве "Фатх" вряд ли способны повысить уровень доверия (как внутренний, так и внешний) к Махмуду Аббасу. В-четвертых, есть ряд симптомов (назначение "неангажированного" Джорджа Митчела спецпредставителем по ближневосточному урегулированию, заявления внешнеполитической элиты), свидетельствующих о том, что новая американская администрация может пойти на признание "Хамаса", лишив лидера "Фатха" преимущества единственного партнера.

ЕГИПЕТ. Для египетского режима эта война была важной с точки зрения и внутриполитического процесса, и отношений с новой администрацией США. Ликвидация фактора "Хамас" была бы сигналом Вашингтону, что ситуация на Ближнем Востоке находится под контролем и отсутствует необходимость договариваться с вменяемыми оппозиционными президенту Мубараку силами. Кроме того, это был бы психологический удар по организации "Братьев-мусульман", одним из главных символов которых является "Хамас". Ради достижения этого результата режим в Каире пошел на фактическую поддержку Израиля в войне: полное закрытие границы, затягивание с проведением мероприятий ЛАГ, дипломатическая лояльность в отношении Тель-Авива.