Газета Завтра 833 (97 2009)
Шрифт:
В 20-е годы Лосев пострадал от советской власти, являясь ее принципиальным противником. Не исключаю, что он и впоследствии очень сложно относился к советской власти. Возможно, он ее ненавидел. Но — как мы видим из текста, написанного человеком в возрасте, когда не лукавят, — Лосев не согласился проклясть в угоду этой ненависти то высокое, что было в несимпатичных ему эпохах — как в советской, так и в иных. Ведь Лосеву, мягко говоря, не слишком симпатичен высокий идеал Ренессанса (титанический, богоборческий). Но несимпатичное высокое ему дороже, чем низкое. И он не соглашается на союз с низким даже для сокрушения чуждого ему высокого! Он понимает, чем в принципе высокое отличается от низкого. И он в этом вопросе — бескомпромиссен.
Вот что такое классическая консервативная позиция! Сколь угодно антисоветская, "белая"!
Скажут: "Вот Вы уже сразу и "сатанизм"! Вам лишь бы противника ущучить, обвинив его огульно во всех смертных грехах" .
С ответом на это обвинение — подожду. Завершу анализ лосевских построений. Лосев называет четвертой стороной творчества Рабле — "проблему смеха". Он пишет: "Нам представляется, что советское литературоведение очень много сделало для выяснения характера этого смеха у Рабле, причем особенно много потрудился в этом отношении Л.Е.Пинский. Именно этот исследователь убедительно доказал, что смех у Рабле вовсе не есть какая-нибудь сатира на те или иные язвы личной и общественной жизни, он направлен вовсе не на исправление пороков жизни, а, наоборот, имеет некоторого рода вполне самостоятельное и самодовлеющее значение" .
Как мы видим, Пинский для Лосева является союзником в деле борьбы с раблезианством и апологетами Рабле. Идеалы у Пинского и Лосева (а также у Гюго и Лосева, у Гюго и Пинского) — разные. Но борьба за Идеальность позволяет преодолеть различие в идеалах. Вот то, что можно назвать уроком на любые времена, смутные же — в первую очередь.
Лосев пишет: "Л.Е.Пинский подошел к весьма глубокой стороне раблезианского смеха, хотя, как нам кажется, даже и этот крупный исследователь не поставил последней точки в той характеристике смеха у Рабле, которую можно было бы счесть окончательной. Комический предмет у Рабле не просто противоречив. Необходимо обратить внимание на то, что ясно и самому Л.Е.Пинскому, но только не формулировано им с окончательной четкостью. Дело в том, что такого рода смех не просто относится к противоречивому предмету, но, кроме того, он еще имеет для Рабле и вполне самодовлеющее значение: он его успокаивает, он излечивает все горе его жизни, он делает его независимым от объективного зла жизни, он дает ему последнее утешение, и тем самым он узаконивает всю эту комическую предметность, считает ее нормальной и естественной, он совершенно далек от всяких вопросов преодоления зла в жизни. И нужно поставить последнюю точку в этой характеристике, которая заключается в том, что в результате такого смеха Рабле становится рад этому жизненному злу, т.е. он не только его узаконивает, но еще и считает своей последней радостью и утешением. Только при этом условии эстетическая характеристика раблезианского смеха получает свое окончательное завершение. Это, мы бы сказали, вполне сатанинский смех. И реализм Рабле в этом смысле есть сатанизм" .
Вот Лосев и договорил до конца. И тут одно из двух.
Либо наш консервативный лагерь (все эти "русские ордена" и прочее) должны принять оценку Лосева. И назвать Бахтина — апологетом сатанизма. А всех поклонников Бахтина — поклонниками апологета сатанизма.
Либо… Либо этот лагерь должен пренебречь мнением Лосева. И — восславить не только Бахтина, но и Рабле.
А что еще вы предлагаете? Не пренебречь мнением Лосева, а… В постмодернистском духе прославлять и Лосева, проклинающего Рабле, и Бахтина, прославляющего Рабле?
Но Лосев не огульно поносит Рабле, а дает очень аргументированный разбор исследуемого феномена. Наших консерваторов он не убеждает — и ради Бога. Меня же он убеждает абсолютно — то есть и интеллектуально, и ценностно. И я твердо верю, что не только меня.
Кроме того, доколе можно делать вид, что все это касается лишь литературоведения, эстетики, философии? Речь идет о политике! Бахтин ведь не только исторического Рабле восхваляет, хотя и такое восхваление отнюдь не безупречно как в моральном, так и в политическом смысле слова. Бахтин
превращает раблезианство в универсальную технологию, в технологию на все времена. Недаром тот же Пинский упрекает Бахтина в неисторичности применяемого им метода.Пинский-то упрекает… А Бахтин и его поклонники смеются над этими упреками тем самым смехом, который описали и Пинский, и Лосев, и… И — в момент, когда этот смех уже стал воплощенной "мистерией перестройки", — всегда чуравшийся политики Сергей Сергеевич Аверинцев.
Продолжение следует
Георгий Комарницкий МЕГАМАШИНА
Сегодня к власти в Кишиневе с согласия Кремля пришли те самые люди, которые двадцать лет назад вопили на площадях: "Евреев в Днестр, русских за Днестр!", "Утопим русских в жидовской крови!", "Чемодан — вокзал — Россия!". И оказалось, что румыны из бывшей оккупационной администрации или, во всяком случае, их потомки, живы и здоровы и полны решимости довести до конца "великорумынский проект". Может быть, такое задание они получили напрямую из США? Ведь сегодня в Румынии дислоцируется 15-тысячная группировка американской армии США. И Пентагон собирается открыть в Румынии четыре новые военные базы.
Недавно я беседовал с одним весьма осведомленным приднестровским ученым, и он поделился своей острой тревогой за будущее нашей республики. Эта узкая полоска земли вдоль Днестра очень важна для слуг "нового мирового порядка", пояснил он. По словам ученого, в качестве негласных партнёров румынских националистов на пространстве Молдовы и Приднестровья выступают дипломатические представительства стран ЕС и США, международные и неправительственные организации (НПО). По сути, их деятельность напоминает миссионерские общины в странах Африки эпохи раннего колониализма. На территории ПМР умелыми руками выстраивается сеть организаций, на первый взгляд, совершенно не связанных между собой. Уже сегодня в этих НПО в Приднестровье состоит несколько тысяч человек.
В роли силы, способной в считанные часы "навести порядок", могут оказаться русскоговорящие солдаты НАТО. Вслед за ними в качестве "общественников-миссионеров" на смену отработанному материалу — местным НПОшникам — подтянутся румынские националисты. Спустя год-другой, накануне ухода НАТО, по образцу бывшей Югославии, им предложат стать местной полицией. Совсем необязательно при этом румынские националисты будут всех пытать и мучить. Как раз наоборот — постараются предстать благородными и интеллигентными. Они не будут произносить бранных слов — вообще не будут говорить по-русски! Только улыбаться. Почти как американские солдаты в Ираке. Действительно, это гораздо разумнее, чем слать сюда полицейских из Молдовы. Те ведь действительно могут не сдержаться, открыть рот, да и пограбить-пострелять. Румынские националисты обязательно привезут с собой символику ЕС и горы бесплатных русскоязычных газет, обещающих светлое будущее в условиях демократии после падения оков тоталитаризма. Те, кто способен к сопротивлению, начнут бесследно исчезать, как пропадали без вести тысячи сербов в Косово.
Еще до прихода румынских националистов многие из сегодняшних жителей Приднестровья вынуждены будут попросту бежать куда глаза глядят. "Мягкая зачистка" территории не предусматривает сохранения рабочих мест — их не будет вообще. Расходы ограничатся "гуманитарным" куском хлеба и водой — чтоб не подыхали, и набрались сил добраться до пограничного поста.
Ещё долгое время никто не станет менять символику ПМР — она и сегодня признаётся Евросоюзом и Молдовой в качестве региональной. Придётся лишь поработать "над имиджем" новых властей. О румынских националистах напишут в местных газетах, какие они хорошие и честные полицейские. Возможно, в газете "Приднестровье" с обновлённой редакцией. Их будут регулярно показывать по местному телевидению. Вот они наводят "порядок на улицах". Вот расстреливают мародёров и грабителей. Вот успокаивают изнасилованных женщин. Вот распределяют хлеб и воду старикам. На сербов во время бомбёжек Белграда американцы одновременно бросали пакеты с едой.