Газета Завтра 860 (19 2010)
Шрифт:
А уж что касается Чехова, то его книги в советское время с 1918 года по 1986-й издавались 1863 раза — чаще, чем Льва Толстого — общим тиражом 195,4 млн. экземпляров. Это по книжке почти на каждого жителя страны, включая грудных младенцев, ещё не знающих, кто такой Путин, и ослепших старцев, уже не способных разглядеть Медведева. Подобным образом обстояло дело и с другими классиками, нашими и зарубежными. Их книги издавались десятками миллионов экземпляров, что немыслимо было до революции у нас, и невозможно ныне, как в новой благоухающей России, так и в странах цивилизованного Запада. В 1980 году, за десять лет до контрреволюции, в Советском Союзе было издано 5439 художественных книг общим тиражом 270,9 млн. экземпляров при населении 276,3 миллионов человек, опять же включая беспутинских младенцев и безмедведевских старцев. Вот что такое, тов.Медведев, ваше "не очень хорошо". А, может быть, вы знаете страну, где книг художественной литературы на душу населения издавалось больше? Или можете назвать державу,
Недавно был большой юбилей Чехова — 150 лет со дня рождения. В советское время к таким датам издавали собрания сочинений писателей, посвященные им книги, в Большом театре проводили на правительственном уровне торжественное собрание... А что было сейчас? Вам хоть однотомничек подарил новый министр культуры Авдеев? Это же ваш любимый писатель!.. Да-с, президенту полагается думать, прежде чем сказать о чем-то народу "хорошо", "не очень хорошо" или " очень плохо".
А дипломат Авдеев, неизвестно почему вдруг ставший министром культуры, наводит на раздумье. Случалось быть дипломатами великим творцам русский культуры: Грибоедов, Тютчев... Этот — из того же славного ряда, или достаточно того, что собрат Швыдкого?
Но как бы то ни было, а Медведев прочитал все тридцать чеховских томов! И что понял? Какой вывод? Этот писатель, говорит, дорог мне "отсутствием у него причин, каких-то прагматических мотивов, чёткой идеи, всякой идеологии. Может быть, это для искусства самое главное!" (Цит. по СР, 27.4.10).
Ну, во-первых, президент только пересказывал здесь то, что говорил недавно его любимец Марк Захаров: для него ценность Чехова "в отсутствии какой-то публицистической идеи; вот зачем написал, для чего, почему, против чего борешься" — ничего неизвестно, невозможно рассказать, о чём иные его пьесы. (Там же).
А? Вы когда-нибудь слышали что-то подобное? Чехов — безыдейный писатель! Да его главная, магистральная основополагающая идея выражена чётко и просто: "В человек всё должно быть прекрасно — и лицо, и одежда, и душа, и мысли". Примечательно, что прежде всего тут названо лицо. По мысли писателя, оно вовсе не должно быть иконописным, но и с ванкуверским фейсом не может иметь ничего общего.
Да читали ли они с Захаровым хотя бы рассказ "Хамелеон"? Только одурев от триумфа демократии, можно не увидеть и не понять его яснее ясного выраженную идею: лицемерие отвратительно! А "Ваньку Жукова" читали? Своими плоскоумными реформами наплодив в богатой стране миллионы несчастных Ванек, тщетно взывающих о помощи к своим дедушкам на деревне и в городах, они знать не желают об этих Ваньках. И у Чехова смотрят на них в упор и ничего не понимают. Сочувствие к обездоленным детям? Призыв помочь им, спасти? Неужели? Где это?.. В глазах струя — не видят... ничего...
Виктор Тростников ВЛАСТЬ И НАРОД
Общеязыковое значение слова "власть" слишком расплывчато: тут и "власть эмоций", и даже "Власть тьмы" (пьеса Льва Толстого), тут исполнительная, судебная, местная власти и т.д. Но ведь нас интересует понятие власти не само по себе, а в её связи с понятием народа, ей подчинённого, а это — власть политическая. Это — сильное сужение рассматриваемого предмета, но надо сузить его ещё больше. "Народ" — это не племя, не клан, не род, это большое сообщество людей, способное защищаться от врагов и осуществлять масштабные коллективные проекты вроде возведения плотин или строительства пирамид. А это значит, что предметом нашего исследования должна быть не просто политическая власть, а власть государственная. Так мы подходим к истинному раздражителю нашего ума и наших чувств, к понятию, которое, в конечном счёте, одно лишь интересует нас по-настоящему — к понятию Государства. Если мы поймём Государство, мы поймём всё, но понять его невозможно, не осмыслив сначала две неотъемлемые его составные части — Власть и Народ.
1
http://top.mail.ru/jump?from=74573
Кажется естественным начать с вопроса о происхождении Государства и, соответственно, Власти. Но мы уговорились не выходить за рамки науки, а наука здесь молчит. Чисто логически объяснить возникновение Государства невозможно, ибо оно вопиюще противоречит всякой логике. Государство есть насилие Власти над народом, и почему Народ в какой-то момент соглашается терпеть насилие — это никакому рациональному объяснению не поддаётся. Поэтому ни один из самых выдающихся философов, чьему интеллекту и интуиции действительно можно доверять, не пытался разгадать тайну перехода от догосударственной стадии существования людей к государственной, считая, что до появления государства и человека-то, собственно, не было, так что этот период просто не достоин обсуждения. Такого мнения подчёркнуто придерживались Платон и Аристотель, а позже Гоббс и Гегель. Последний, правда, не уклонялся от объяснения генезиса государственности: если в историософии Гегеля термин "Мировая Идея" всюду заменить термином "Бог", получится христианская точка зрения на Государство и Власть. Христос говорит Пилату: "Не было бы у тебя никакой власти, если бы не было дано тебе свыше". Гегель говорит то же самое: и у него Государство, т.е. Власть, приходит свыше, только само понятие "свыше" он трактует иначе. Поскольку с чисто научной позиции феномен Государства необъясним, нам остаётся прислушаться к тому, что говорит о нём Откровение.
Самым ценным источником служит для нас текст апостола Павла из тринадцатой главы Послания Римлянам. Здесь первоверховный апостол подробно разъясняет мысль Христа о божественном происхождении государственной власти и даёт чёткую формулировку нормативных взаимоотношений между Народом и Властью.
— Как Народ должен относиться к Власти? "Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение".
— Как Власть должна исполнять свои функции? "Начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое".
Эти высказывания необыкновенно глубоки и содержательны. Помимо нормативного аспекта, в них дано скрытое определение понятия "Власть". Апостол даёт нам словесный портрет Власти; это означает, что инстанция, не поддающаяся под это описание, не есть Власть, она — псевдовласть, имитация Власти, пародия на неё.
Власть есть божественное установление, она не возникает "естественно", в ходе эволюционного исторического развития, она даётся сразу и во всей полноте своих функций, снисходит на землю с неба. Именно поэтому носитель власти есть Божий слуга, он, знает ли сам об этом или нет, подотчётен Богу и больше никому. Власть есть великий Божий дар народу — именно так и выразил эту мысль Юстиниан Великий. По своей же земной функции носитель власти есть отмститель делающим зло. Но чтобы выполнять эту функцию, Власть должна иметь критерий различения зла и добра. Ведь хорошо известно, что в людском мире единого критерия тут нет: что считает злом один слой населения, то может воспринимать как добро другой его слой — противоречия между интересами разных сословий или классов были всегда и никогда не исчезнут. Кого же должен наказывать носитель власти? Это очевидно: раз он Божий слуга, он должен наказывать тех, кого хочет наказать его Хозяин, т.е. Бог. А Бог чем руководствуется, посылая через своего слугу наказание тем или иным людям? До конца познать это невозможно, ибо пути Господни неисповедимы, но кое-что об этом святые люди нам поведали. Например, святой Пётр засвидетельствовал перед собранием апостолов, что "Бог нелицеприятен", — это мы читаем в десятой главе "Деяний". Иоанн Предтеча заявляет знатным иудеям, надеющимся на принадлежность к привилегированной касте: "И не думайте говорить в себе: "отец у нас Авраам"; ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму; уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее плода, срубают и бросают в огонь". Из этого вытекает очень важная характеристика Власти как Божьего инструмента: она не может быть сословной властью, она должна возвышаться над всеми сословиями, быть Верховной Властью. Если инстанция, претендующая на то, чтобы быть Властью, выражает интересы какой-то части общества, её претензия несостоятельна. Настоящая Власть должна наказывать зло как таковое, независимо от того, в каком слое общества оно делается. Итак, мы подмечаем ещё одну черту подлинной Власти — её общенародность.
У нашей страны был отрицательный опыт, доказавший необходимость этой черты в облике власти. Победив под знаменем марксизма в Гражданской войне, большевики объявили своё правление "диктатурой пролетариата", т.е. прямо признали свою власть классовой. Порождённые этим лозунгом бредовые идеи превращения России в растопку для пожара мировой революции поставили под угрозу само её существование, и только когда Сталин, устранив с Божьей помощью от руководства "интернационалистов", стал властителем общенациональным, эта угроза миновала, и Российское Государство возродилось.