Газлайтер. Том 14

Заросли медленно расступаются, и из тени выходят бойцы в тяжелых латах и маги-дроу в магических доспехах. Часть налетчиков сразу перекрывает дорогу. Одаренных среди них немного: около десятка Мастеров, в основном огневиков, и двадцать Воинов. Вся остальная шушера — это примерно сотня физиков, преимущественно ракхасы, и все они увешаны защитными амулетами.

Настя, принявшая облик волчицы, утробно зарычала при виде врагов. Света и Паленый в доспехах встают по обе стороны от меня, пылая, как два огненных столба. Однако гости не спешат нападать. Налетчики словно намеренно тянут время, оттягивая момент столкновения, как будто проверяют нашу выдержку. А я уже понимаю, к чему всё идет. Бесчлин решил поболтать.

— Филин! Вот мы снова увиделись, ссаный ты мальчишка! — из зарослей выходит сам лорд-дроу в алом магическом доспехе. Яркий, кроваво-красный цвет выделяет его на фоне зелени, превращая кровника в идеальную мишень. Но это его нисколько не беспокоит — наоборот, он выпрямляется и гордо упирает руки в бока.

— Надо же, какие любезности с утра пораньше! — усмехаюсь я. — И всё же этот «ссаный мальчишка» убил твою элиту Ночников и ограбил тебя аж два раза.

— Недолго тебе хвастаться, щенок! — Бесчлин заметно раздражается. Он оборачивается к «Кракенам»: — Тюлень! Скажи, кто твой настоящий хозяин!

— Вы, лорд! — отзывается лысый боцман. В тот же миг все «Кракены» синхронно поворачиваются спиной к войску дроу, наставляя свои палаши и кортики на наш отряд.

Гереса бледнеет. Паленый, не сдержавшись, выдает сочный поток брани в адрес матросов, а Блумб, не скрывая досады, бросает: «Я же говорил».

— И как это понимать, Тюлень? — спрашиваю я скучающе, единственный нисколько не удивившийся выходке матросов.

— Филин, как я уже говорил, твои пайки — просто объедение. Да и защитные амулеты, что ты раздаешь, — выше всяких похвал. Но, знаешь ли, я всегда играю на стороне победителя, — с усмешкой отвечает боцман, бросив на Светку жадный взгляд. — К тому же, не скрою, твоих красивых девок мне тоже очень хочется.

«Кракены» сально гогочут, двигая бедрами и размахивая клинками у пахов, словно это было частью их грубого представления.

— Ты в меньшинстве, Филин! — торжествует Бесчлин. — Тебя предали! Лучше сдайся, щенок. Я обещаю запытать тебя до смерти в своих казематах, но пощажу остальных. Блумб снова станет бургомистром и вернет Заипис под мое влияние. Наемники устроятся в моей гвардии. А твои жены попадут в надежные руки морской артели «Кракенов», — дроу издевательски хихикает, и матросы довольно хохочут в унисон.

Забавно слушать его несбыточные грезы, но пора прекращать этот цирк.

«Готовьтесь к бою! — посылаю предупреждение всем своим, используя мыслеречь. Телепатический импульс разлетелся мгновенно, доходя до каждого. — И, кстати, „Кракенов“ не трогать!»

«Почему? Они всё же наши?» — удивленно откликается Гереса.

«Можно и так сказать», — усмехаюсь, одновременно разбрасывая вокруг себя телепатические жгуты. Надо закончить все приготовления. Телепатия хоть и быстрая вещь, но не терпит спешки и требует концентрации.

«Фух!» — выдыхает Блумб.

Команда сразу приободрилась, а этого и требовалось. Нечего киснуть, когда схватка еще даже не началась.

— Филин! Щенок! Ты что, язык проглотил?! — лорд-дроу надрывается, пытаясь достучаться до меня. — Слышал мое щедрое предложение?

— А, что? Сдаться? Да ну, пожалуй, обойдусь, — отмахиваюсь от него словно от назойливой мухи. — Давай уже покончим с этим. Жарко тут стоять.

— Жарко?! Покончим?! Ну, я с тобой сейчас покончу, щенок! — взрывается Бесчлин, явно обиженный моим пренебрежительным отношением. — Убейте Филина и его шайку!

В это же мгновение ракхасы лорда бросаются в атаку, но их натиск встречает непробиваемую стену — «Кракены» разворачиваются навстречу, словно скалы, разбивающие морские волны. Враги не успевают осознать происходящее, как на их головы обрушиваются матросские кортики и палаши. Завязывается ожесточенная схватка, и уже в первые секунды половина ракхасов падает мертвыми. Защитные артефакты вспыхивают один за другим, но не выдерживают множества ударов и гаснут — слабое силовое поле не способно долго противостоять силе физика.

Все — и мои люди, и враги — на мгновение застывают в шоке от внезапного поворота событий. Но никто не потрясен больше, чем Бесчлин.

— Тюлень! Что ты творишь, гребаный предатель?! — визжит лорд-дроу, его голос срывается на истерику. — Ты на кого руку поднял?! Я тебя прикончу, мразь!

Но боцман ничего не слышит. Со стеклянными глазами он рубит очередного ракхаса и побивается к магам-дроу, ведя за собой ватагу зомбированных матросов. Мои марионетки не чувствуют ран, они слепо следуют ментальной закладке — унести с собой как можно больше врагов.

«Ай да, наш шеф! — цокает языком Паленый. — Ай да, наш молодец!»

«Не занимай эфир! — обрываю его ликование. — Не для этого я наладил канал мыслеречи.»

«Есть», — мгновенно тушуется наемник.

Канал нужен как раз для матросов, а друзей подсоединил заодно для координации и связи. Сейчас я трачу уйму энергии на поддержание канала, но это не критично. Обычно я могу держать под контролем до двадцати человек. Но с «Кракенами» получилось больше чем в два раза. Не зря же я скормил артели столько мандаринов. Чернила каракатицы в их наколках, благодаря съеденным фруктам, приобрели свойства телепатического проводника. Теперь вся артель — мои марионетки.

— Чего стоите, кретины?! Огонь! Не подпустите гадов к нам! — вопит Бесчлин на своих магов, и огненные ураганы с вихрями срываются с их рук, сметая часть «Кракенов» вместе с ракхасами лорда.

Убитые ракхасы и матросы лежат на земле недолго. Вскоре мертвецы встают и бросаются на врагов. Это вступил в игру Майкр Блумб.

— Филин! Я смогу поднять не больше трех десятков! — с натугой выдавливает из себя бургомистр-некромант.

— Больше и не нужно, — киваю. — Гони их на дроу.

— Да!

В бой ввязываются все, ну почти все. Другие моряки и авантюристы, которых я нанял, пытаются под шумок сбежать. Вот и доверяй людям после этого! Только и умеют, что пайки жрать! Впрочем, я и не питал особых надежд на этих трусов. Но даже так я не намерен отпускать их просто так — зомбируя еще десяток матросов из числа беглецов, я бросаю их в атаку. Пусть они и не продались Бесчлину, как «Кракены», но дезертирство — это преступление не меньшее. Только тем, у кого нет матросских наколок из чернил каракатицы, удается сбежать. Ну и черт с ними.