Газлайтер. Том 14

— Да как вы смеете! — справедливо вскрикивает она.

Мне остаётся только мысленно сделать фейспалм. И это мой таксопарк? Моя фирма? Ржавая развалина, духота, набитый битком салон, и водитель — хамло. Нет-нет, тут явно всё пора менять. Без вариантов.

— Останавливай на Мещанской, — командую, усиливая приказ ментальной командой.

Водитель послушно перестраивается и тормозит. Пассажиры удивлённо таращатся на меня.

— Гляньте, и правда остановился! — кто-то из толпы не скрывает удивления.

— А теперь извинись перед дамой, — невозмутимо продолжаю.

— Извэнэте.

— Да пошел ты в жопу! — дамочка дёргает дверь и уходит.

Ну а я быстренько программирую водителя на вежливость — только на рабочее время, конечно, остальное не моё дело, — и заодно закладываю в него непреодолимое желание записаться на языковые курсы. После этого мы с Гумлином тоже покидаем этот скрипучий драндулет.

— Да свэданэ, — вслед нам говорит водитель.

Дальше наша остановка — ломбард «Мидас». Небольшое, скромное строение на проспекте, но выглядит вполне солидно. Внутри — приёмный холл. У окошка уже стоит симпатичная девушка в розовой курточке, умоляя толстого оценщика.

— Ожерелье бабушки, с зелёными камнями, — почти жалобно просит она, протягивая деньги в окошко. — На прошлой неделе я закладывала его у вас. Вот с процентами. Верните, пожалуйста. Это очень ценная для меня вещь.

— Сейчас посмотрим, дорогуша, — лениво кивает оценщик, не посмотрев на деньги. Он отходит куда-то в глубь комнаты, скрываясь за окном. Будучи телепатом, я, конечно, не могу удержаться от искушения подключиться к его мыслям, чтобы проверить, чем же он там занят.

— Ой, вам тоже в ломбард? — девушка оборачивается к нам, переминаясь с ноги на ногу. — Постараюсь быстро, извините. У меня просто очень срочный вопрос.

— Ничего страшного, сударыня, — отвечаю с улыбкой. — Мы не торопимся, не волнуйтесь.

— Спасибо, — она благодарно хлопает длинными ресницами.

Тем временем оценщик открывает железный шкаф и разглядывает коробки с заложенными вещами. Он берёт коробку девушки, внимательно разглядывает ожерелье. Даже на вид украшение баснословно дорогое, с настоящими бриллиантами. Оценщик сально усмехается и ставит ожерелье назад. Я хмурюсь. Хм, боров, а ты случайно не забыл кое-что?

— Прости, дорогуша, но ожерелье уже продали, — пожимает толстяк плечами, вернувшись.

— Как… продали? — бледнеет девушка. — Но я же просила вас не продавать! Я же говорила, что верну деньги ровно через неделю! И вот я пришла!

— По договору я могу продать и продал заложенный товар, дорогуша, — усмехается он. — Вы же получили деньги за эту побрякушку, к чему теперь жалобы?

— Но я… я… — сбивчиво лепечет девушка, растерянно хлопая глазами.

Тут я решаю покопаться в памяти оценщика. Мм, а сколько ты ей заплатил за это ожерелье? Ого, так мало? И ещё и руку нагрел на разнице. По моим прикидкам, оно стоит в двадцать раз больше. Ну что

— Уступи очередь следующему клиенту, — резко бросает оценщик девушке, уже переходя на «ты», как будто она совсем бесправна.

Её плечи судорожно опускаются, пухлые губки подрагивают, и вот-вот польются слёзы. Но в последний момент она находит в себе силы не разрыдаться и уже почти отходит, как я подхожу к окошку, слегка касаюсь её локтя. Она оборачивается, удивлённо поднимая взгляд, и сталкивается с моей уверенной улыбкой.

— Сударыня, не торопитесь сдаваться. Господин оценщик мог что-то перепутать, — я перевожу взгляд на недоумевающего толстяка за окошком. — Верно же?

— Что?! Да какого хр… Очень возможно, господин. Сейчас перепроверю, — его взгляд вдруг становится стеклянным. Кивнув, он молча удаляется к шкафу. Через минуту возвращается с ожерельем. — Вот ваш заложенный товар, сударыня. Оказывается, оно не было продано.

— Вы его нашли?! — её глаза светятся радостью, когда она берёт в руки драгоценную реликвию. — Спасибо! И вам! — она оглядывается на меня. — Спасибо вам большое, сударь…!

— Данила, — киваю. — Господин оценщик, вы не считаете, что должны сударыне компенсацию предоставленные неудобства?

— Хм, я что, дебил, чтобы так счит… — срабатывает новая закладка, и мнение толстяка меняется на диаметрально противоположное. — Боже! Да вы правы! Сударыня, приношу свои глубокие извинения! Возьмите! — он протягивает через окошко заготовленный конверт с тысячей рублей.

— Мне? Деньги? — девушка впадает в ступор от такого «классного» обслуживания. Приходится самому взять конверт и вложить ей в руки.

Придя в себя, она торопливо запихивает ожерелье и конверт в сумочку. Лицо у неё при этом такое загруженное, что просто писец. Я, тем временем, делаю оценщику финальную закладку — после работы направиться в полицию и написать повинную о том, сколько клиентов он подобным образом обчистил. На этом осмотр ломбарда можно считать завершённым (оценка «неуд»), и мы с казидом покидаем здание.

Уже на улице слышу за спиной:

— Сударь Данила! Подождите! — нас догоняет девушка в розовой куртке. Щёки у неё раскраснелись, глаза сияют счастьем. — Позвольте поблагодарить вас ещё раз!

— Да пожалуйста, благодарите сколько хотите, — улыбаюсь. А что? Комплименты я обожаю.

— Спасибо вам огромное! — говорит она от всего сердца. — Вы, наверное, не местный? У вас акцент среднеуральский.

— Неужели? — удивляюсь. — Вообще-то местнее некуда. Я из Невского замка.

— Что? О, так вы гвардеец нового графа? — её глаза светятся ещё ярче, когда она оценивает взглядом ширину моих плеч. Видимо, мое крепкое телосложение и привело её к такому выводу.

— Ну, можно сказать, что я служу на благо рода Вещих-Филиновых, — уклончиво отвечаю.

— Знаете, люди говорят разное, но я рада, что на Невщине сменился правитель. Надеюсь, Его Сиятельство хоть немного похож на вас, — она смущённо улыбается.

— Да он вылитая его копия, — хмыкает Гумалин. — Как брат-близнец.

— Это замечательно, — кивает она, и, прежде чем попрощаться, неожиданно предлагает обменяться номерами.

Дальше мы с Гумалиным направляемся к следующему моему предприятию — на этот раз к небольшому рыбному заводу. Проверка там оказалась не самой радужной: работники практически задарма вкалывают, ни страховки, ни оплаты за сверхурочные. Стандартные нормы безопасности и здесь вовсе не соблюдаются. Беда. Понимаю, что Гриммарты, бывшие владельцы, плевали на людей с высокой колокольни, но такая вопиющая безответственность уже напрямую бьёт по прибыли. Рабочие вымотаны, техника изношена, а начальство, скорее всего, сытно ест за их счёт. Вот только чем эти идиоты вообще думали, когда допускали такое?

Только киоск мороженого из небольшой сети порадовал. Пломбир оказался на удивление неплох. Правда, Гумалин остался недоволен: казид требовал эскимо с коньяком, но, увы, такого в ассортименте не оказалось.

— Куда дальше? — бурчит карлик, нехотя поедая ореховое эскимо. — Шеф, неужели у тебя ни одного кабака в собственности нет? Или рюмочной?

В чём-то казид прав. Время обеда, и неплохо бы заглянуть в какую-нибудь кафешку.

— Пошли туда, — киваю в сторону вывески «Райский угол». На первый взгляд, похоже на ресторан: уютное здание, широкое крыльцо, двустворчатые двери и охрана на входе. В бухгалтерии это место значится как «место для увеселения». Что бы это ни значило — сейчас узнаем.