Газлайтер. Том 25
Шрифт:
— Значит, вот как он хочет сыграть, — прикидываю, глядя на замороженные туши. — Завтра приведёт нас с Машей сюда и поднимет туши прямо перед нами.
Я провожу рукой по панцирю ближайшего скорпионуса. Прочный, зараза, и туша еще не разделана.
Ледзор прищуривается.
— Что-то я не пойму, нафига Демон это затеял? Неужели эти замороженные котлеты и правда могут тебя убить, граф? Ты же Грандмастер.
Я качаю головой.
— Не во мне дело. Цель — Мария Юрьевна. Паскевич хочет, чтобы убили её. А моё душевное равновесие окончательно поехало следом — видим, так он мыслит.
— И что будем делать, граф? — хмуро спрашивает Ледзор.
— В тринадцатом контейнере тоже скорпионусы, — задумчиво бросаю. — Там туши чистые, без некромантской привязки. Я смогу их привязать сам.
Одиннадцатипалый достаёт из кармана массивную отвёртку и указывает на табличку с цифрой «6», прибитую к двери.
— Могу номер поменять. Как на стадионе — раз, и шестой стал тринадцатым.
Я качаю головой.
— Не сработает. Контейнеры тут стоят строго в порядке. Паскевич, скорее всего, уже был здесь. Привязку-то он как-то оформил. Он точно запомнил расположение. Если шестой вдруг окажется в другом углу — сразу насторожится.
— Тогда перетаскиваем контейнеры целиком? — серьёзно спрашивает Ледзор. — Несколько тонн каждый. Вдвоём осилим.
Я усмехаюсь.
— Не будем устраивать перепланировку склада. Просто поменяем содержимое контейнеров. Перетащим скорпионусов из шестого в тринадцатый. А из тринадцатого — сюда.
— А-а-а… хо-хо, — довольно гудит Ледзор. — И правда, решение.
Мы приступаем к работе. Накрыв нас Тьмой, я создаю в пространстве приглушённую зону — звук поглощается, шаги не слышны, металл не гремит.
Сорок туш скорпионусов мы перетаскиваем из шестого контейнера в тринадцатый. Потом — наоборот. Из тринадцатого — нейтральные туши — в шестой
Я накладываю свой поводок. Теперь эти мёртвые скорпионусы подчиняются только мне. Затем иду дальше — методично, контейнер за контейнером. Один за другим — двенадцать камер с тушами, и все получают мою привязку.
Теперь они мои. Цепь замкнута, и никто другой не перехватит контроль. Здесь не как в телепатии, где сильный может отнять контроль у слабого. В некромантии всё иначе: если ты первый — ты хозяин.
Тринадцатый контейнер — именно тот, в котором теперь лежит «подарок» от Паскевича. Не проблема. Сегодня же отдам приказ охране склада — пусть вывезут эти туши подальше, чтобы не портили завтра веселье. Ну и кстати, сегодня Димке должно прийти письмецо для тонуса.
Дмитрий Паскевич, вернее Темный Попутчик, стоит у окна, неторопливо попивая вино. Всё-таки человеческие удовольствия по-прежнему приходятся по вкусу — особенно после столетий заточения в лампе, на далёком острове.
Паскевич улыбается уголками губ. Ловко получилось. Пробрался на склад, без шума, без следов. Шестой контейнер — именно тот, где хранились скорпионусы — теперь под его контролем. Он оформил привязку. А значит, уже завтраФилинов получит сюрприз.
Паскевич не собирается убивать его. Нет. Мальчишка ещё пригодится. Неуравновешенные головы легко поддаются манипуляциям, а Паскевичу нужен именно такой Данила — сломанный. И потому он выбрал жертву.
— Да, — шепчет он, глядя в вино. — Убью Машку.
Это
будет особенно приятно. Потому что она когда-то посмела отказать Дмитрию Паскевичу. Потому что она выбрала другого. И Тёмный Попутчик — тот, кто живёт теперь внутри, с этим полностью согласен. Убить именно княжну Морозову, а не одну из других жён Данилы.Дверь открывается. На пороге появляется его секретарша, немного сонная:
— Дмитрий Степанович, вам открытка пришла. От Филинова, вроде.
— Открытка? — хмурится Паскевич, подходя ближе.
Он берёт конверт, вскрывает бумагу. И взрывается проклятиями.
На глянцевой бумаге — снимок. Данила, в парадном костюме, рядом с Машей Морозовой, оба улыбаются. На самой открытке текст:
"Дорогой Дмитрий Степанович!
Приглашаем тебя на свадьбу Марии Юрьевны Морозовой и Данилы Степановича Вещего-Филинова.
Вот тебе фото на память — чтобы порадоваться за нас!"
Паскевич орет. Бокал летит в стену, разбивается с хрустальным звоном.
Глава 19
Этой ночью я остался с Лакомкой.
Она лежит в моей постели с тонкой улыбкой, откинув одеяло. Я уже рассказал главной жене всё: и про вылазку на склад, и про скорпионусов, и про привязки, а про паразита, что устроился внутри Паскевич, альва и так знала.
Лакомка вздыхает, качая головой, и тихо произносит:
— Он хочет натравить мертвых зверей на Машу? Этот Демон тот ещё садист.
Я смотрю в потолок, пальцами водя по её обнажённой ключице. Мысли текут медленно, как мёд. Без эмоций. Чистый анализ.
— Не совсем в этом дело, — отвечаю. — Думаю, Попутчик преследует вполне конкретную цель: выбить меня из равновесия. Он ведь мог выбрать любую из моих жён — Маша просто оказалась под рукой. Если телепата сломать изнутри, его легче контролировать. Личность трескается, защита падает. И всё, ты внутри. Думаю, он этого и добивается. А Маша, возможно, она просто застряла у него где-то в остаточной человечности. Как заноза в памяти. Ну и еще наверняка Паскевича бесит, что княжна Морозова не ему досталась в невесты.
Лакомка кладёт голову мне на плечо.
— Глупый демон, — бросает она. — Премию Дарвина бы ему дать. За то, что додумался разозлить телепата.
Я улыбаюсь, скользя ладонью по её бедру. Лакомка всё понимает. Паскевичу светит не просто конец — а кранты с изюминкой.
На следующий день я поехал за Машей сам. Так Юрий Михайлович будет спокойнее — пусть видит: будущий зять заботится о его дочери.
Маша выходит из дома в сером плаще, длинные черные локоны стянуты в косу. Княжна улыбается, берёт меня под руку, и мы вместе садимся в машину.
На парковке у склада нас уже ждёт Паскевич. Прислонился к чёрному джипу, смотрит ревниво.
— Данила Степанович, Мария Юрьевна… впечатляющая пара, — тянет с натянутой улыбкой.
— Спасибо, Дима, — отвечает Маша спокойно, важно кивнув и крепче взяв меня под руку, к неудовольствию княжичу.
Работники склада услужливо провожают нас в ангар. Холод цепляется к лицу, пар клубится изо рта. В контейнерах гудят холодильные установки.
— Дальше мы сами, — бросает княжич работникам.