Газлайтер. Том 9

Я молчу, наслаждаясь моментом, когда из-за моего плеча вдруг вырастает высокий рыжий парень.

— Клан Стяжковых, что вы тут устроили?! — рычит рыжик недовольно. — Зачем позорите наш курс невежественным поведением?! — он кивает в сторону камеры на потолке. — А если преподаватели увидят, что о нас подумают?

Молодец рыжик. А то остальные словно язык проглотили и тупо смотрят на это издевательство. Хотя причина наверняка, не в том, что они испугались Стяжкова — судя по перстням, здесь собрались одни представители высших кланов. Кстати, видимо, потому и народу мало. Поступивших телепатов из младших кланов и простолюдинов зачисляют в отдельные группы…Хм, о чем это я? А, да — Смородину, похоже, никто из знати не любит, раз считают, что так и надо с ней поступать. Да и рыжик больше волнуется о репутации курса, чем о чести девушки.

Стяжков, струхнувший при виде меня, набирается храбрости и бросает рыжику:

— Ты что ли из Юсуповских?

— Клан Юсуповых род Ногайцевых, — кивает рыжик.

— Перед графом дерзишь, столбовой, — холодно замечает Стяжков, краем глаза косясь в мою строну. — Хочешь, чтобы Юсуповы получили от моего клана претензию на твой счет?

Я с любопытством перевожу взгляд на рыжика. Стяжков пошел с козырей и надавил авторитетом своего рода, но, надо отдать должное рыжику, он хоть и бледнеет и скулы сжимает, но громко отвечает:

— Ваше Сиятельство, у меня не было намерения вас оскорбить. Я лишь сделал замечание о вашем нарушении приличий. Лучше это сделать мне, чем преподавателю.

— Свободен, Юсуповский прихвостень, — отмахивается от обличителя Стяжков, на что его вассалы разражаются горластым смехом.

Рыжий сжимает кулаки и собирается что-то ответить, но я делаю широкий шаг и заслоняю собой Ногайцева. Бросаю взгляд через плечо и говорю вскинувшему брови рыжику:

— Сударь, позвольте.

Тот не находится со словами и лишь кивает. Мой перстень он видел, а потому предпочел за лучшее не возражать. Столько лет прошло, а Филиновы еще котируются, хе.

Я уверен: рыжику встало бы боком то, что он хотел сказать Стяжкову. Да и обидно мне, что вчерашние враги расхрабрились и совсем забыли про меня. Зато сейчас снова вспомнили и побледнели, примолкнув.

— Господа, — с усмешкой я киваю группе встревоженных парней и подхожу к девушке с иссиня-черными волосами. Новый кивок с моей стороны. — Сударыня.

Смородина, не опуская гордо вскинутый подбородок, смотрит на меня с недоумением и подозрением. Видимо, эту девушку общество совсем не балует добротой и расположением. Как там ее назвали? Опальная? Краем уха слышал мутную историю про Смородиных, надо бы потом освежить в голове.

— Что вам угодно, сударь? — спрашивает девушка напряженно.

— Всего лишь выполнить волю Его Сиятельство графа Стяжкова, — я указываю на ручку возле ее каблуков. — Позволите?

Смородина растерянно делает шажок назад, я же наклоняюсь и подцепляю двумя пальцами ручку.

— Благодарю, сударыня, — улыбаюсь ничего не понимающей девушке, затем двигаюсь к группе парней.

Вид у них совсем неважный. Стяжкова заслоняют трое вассалов, лица у всех угрюмые и готовые к бою. Я же напротив улыбчив и приветлив.

Нас окружают остальные абитуриенты, а у двери в кабинет — вот сюрприз! — маячит обветренное лицо Фирсова. В руках у наставника пачка сигарет. Видимо, вышел покурить, да тут шум привлек.

— Данила Вещий, что тебе нужно? — рычит Стяжков, когда останавливаюсь перед их группой.

— Данила Вещий-Филинов, попрошу, — подняв руку с перстнями, я надеваю на лицо маску недоумения. — Да и как это «что нужно»? Вы же сами велели опальному подать вам ручку. Мой род пока еще официально является опальным, вот я и выполняю вашу волю, — выставляю перед собой ручку. — Позвольте, — махаю ручкой перед строем вассалов. — Ну что же вы, Ваше Сиятельство? Сами же велели…

Вассалы не сдвигаются с места. Но Стяжков хмурится: он тоже заметил Фирсова, а позориться перед преподавателем никому не хочется.

— Отойдите, — велит Стяжков, и строй расходится в стороны. Сделав несмелый шаг вперед, графенок тянется к ручке, но я отвожу руку в сторону.

— А что вы говорили про взломанные щиты? — уточняю, задумавшись.

— Это тебя не касается, Вещий, — цедит сквозь зубы Стяжков. Его лоб покрылся испариной от страха, кожа бледная, он отчаянно пытается держать марку, хотя и тщетно. Абитуриенты вокруг выглядят недоуменными из-за реакции графенка. Никто же, кроме клана Стяжковых, не знает, что я уделал их хваленого Грандмастера. Наверняка, они будут тщательно скрывать информацию о том, что Аарон Всепроникающий больше не боец.

Я решаю долго не мучать паренька, а то еще напрудит в штаны. Рыжик всё же прав — не стоит позорить свой курс перед преподавателями. Я сам вставляю ручку в нагрудный карман пиджака Стяжкова, не обращая внимания на его дрожь. Затем с улыбкой хлопаю его по плечу:

— Если что еще вам будет угодно, только позовите, Ваше Сиятельство.

— Хоррошо, — хрипит он.

Ну и я покидаю комнату ожидания, на прощание глянув на Смородину. У девушки такое недоуменное выражение, словно она увидела НЛО. Явно не привыкла к заступничеству от посторонних. Эх, а еще говорят, что дворяне — люди чести. Где же тут честь, если за барышню впервые в жизни заступаются. Надо бы всё же поискать биографию Смородиных, очень уж интересно.

Так уж оказывается, что следом за мной на улицу выходит и Фирсов с сигаретой в зубах.

— Филинов, а почему тебя Стяжков боится? — спрашивает Устранитель, закуривая прямо на крыльце. — Он так трясся, будто фура летела на встречку.

— Ваше Сиятельство, действительно? — удивляюсь. — И вообще-то я — Вещий-Филинов…

— Бросай придуриваться, Филинов, — Фирсов пронзает меня острым как бритва взглядом. — Всем известно, что у вас была войнушка. Я прекрасно знаю вашу борзую породу. Со мной не прокатит. Либо говоришь правду, либо не говоришь и получаешь переломы. За вранье же сразу отчислю. Усёк?

— Усёк, — киваю. — Тогда позвольте мне не отвечать.

— Позволяю, — Фирсов выпускает изо рта дым и оскаливается. — Увидимся на занятиях, ученик.

Уезжаю домой немного удивленным учебными методами Устранителя. Похоже, на следующем занятии он всерьез вознамерился поломать мне пару костей, вот сейчас и повод нашел. Интересно, это у него такая стойкая неприязнь к Филиновым или я сам так сильно ему понравился? Ну зато назвал «учеником», значит, признал. А насчет переломов… что ж, в любом случае будет весело. Ладно, первый учебный день еще нескоро, а вот что действительно нужно сейчас делать — это искать способ не отдавать никому активы Филиновых. Иначе какой из меня наследник древнего рода, если разбазариваю нажитое предками добро? Не годится. У филина хватка как у медведя, и добычу он не отпускает до последнего.

Откинувшись на кожаную спинку сидения, я набираю одну из помощниц:

— Василиса, дорогая, а найди-ка мне юриста. Какого? Лучшего. Самого лучшего в Царстве.

* * *

На «Лубянке» в одну из комнат без окон приводят двух бледных как моль мужчин. На запястьях тяжелые наручники, в глазах страх. Еще вчера они были графами и главами кланов Хореновых и Горлановых, но сегодня уже не уверены, что сохранят не только свое высокое положение, но даже жизни.