Газлайтер. Том 9

Лена с Камилой с укором косятся на блондинку, и она, ойкнув, замолкает.

Я молчу, обдумывая. Теперь что-то проясняется. Раз у Адии проснулся второй Дар, то казашка действительно лакомый кусок для Странника. Не знаю почему, но иномирянин падок на двухдарников. И, кстати, мне тоже стоит заняться разгадкой этой тайны, но потом.

Казах уходит обратно в центральный шатер слушать донесения воздушной разведки, а мы с девушками залезаем в один из фургонов — там теплее. Девушки, чтобы успокоиться, щебечут друг с другом, а я же использую выдавшуюся минуту для медитаций. Светка еще удивляется вслух моей невозмутимости. Ну а зачем зря время терять? Мохнатые и чешуйчатый разведчики разосланы, теперь нужно только ждать. Девушкам я бы тоже посоветовал помедитировать, но воздержался, зная их неспокойную натуру.

Раньше всех похитителей находит Зубастик. Он молнией прилетает в лагерь, и я, подключившись к его памяти, мигом определяю местоположение бегунков. Дракончику сильно повезло. Честно, я больше надеялся на волкомедведей.

Ну а дальше вместе с казахами формируем группу, и вертолеты взмывают в небо. Сам я взбираюсь на дракончика. Зубастик стрелой проносится над широкой травяной долиной, а следом рокочут лопасти вертушек. По пути встречаем пару волкомедведей, ищущих след Адии, и решаю прихватить клыкастых с собой. Лишними в драке не будут. Один из вертолетов спускается ненадолго, и собакены по ментальной команде запрыгивают внутрь.

— Мегамозг, это Ласка, — просыпается в рации голос гвардейца — того самого, которому я поручил следить за передвижением стаи. — Огонек замигал. Прием. Как слышно?

— Ласка, Мегамозг, — скороговоркой произношу, перекрикивая ветер. — Сколько раз мигает? Прием.

Мигание огонька означает количество противников. Мы так «договорились» со стаей.

— Десять…нет двадцать…продолжает мигать, — тишина. — Я сбился, но мигал точно больше трех сотен.

Ого, большая группировка. Даже с казахами нас меньше в два раза. Передаю данные о противнике Морхету.

— Рыбак видел не больше десятка штыков, — мрачно замечает безопасник. — Возможно, подмога.

— Скорее всего, ханьцы двинулись навстречу, — делюсь версией.

— Не исключено. Увидим.

Через пять минут приближается движущийся противник. Ханьские вездеходы лихо бороздят степь, но едва боевики замечают нас, как выскакивают наружу и открывают огонь. Хорошо, что из оружия у них только автоматы…а нет, есть пара пулеметов. Тогда лучше не рисковать атакой с воздуха….

— Рррубить, фака-а-а-а! — Змейка с яростным воплем выпрыгивает из вертушки прямо на позиции противника. Рев ее стихает с каждой секундой.

— Ра-а-ав! — следом за Горгоной прыгают и подобранные волкомедведи.

Чихуястреб вас побрал! Что за стадное чувство?! Куда вперед батьки в пекло!

Внизу вспыхивают три зеленых силовых поля. Это сработали артефакты, уберегая зверей от превращения в лепешку.

Я вскакиваю на ноги, балансируя на спине дракончика, словно верхом на бревне. Перед прыжком связываюсь по телепатии одновременно с Леной и Морхетом. Передаю обоим одинаковый приказ:

«Мы их задержим. Приземляйтесь, группируйтесь и атакуйте».

Накидываю на себя каменный доспех. Со стремительной скоростью дракончик пикирует к противнику. Мне приходится присесть и схватиться за торчащие чешуйки. Грохочет пулемет ханьцев, но пули отскакивают от зеленых полей, окутавших дракончика.

В перерыве между попаданиями я отталкиваюсь и приземляюсь боком на крышу джипа. Бронированная поверхность сминается подо мной как картон. Тачке конец. Кажется, я кого-то придавил. Ну главное, что не Адию, у казашки другой накопитель.

— Китайский драндулет, — выплевываю я, скатываясь с машины. Рядом проносится Змейка, вонзая когти в головы двум автоматчикам.

— Рррвать, фака! Рррвать! — отшвыривает хищница мертвые тела.

От Горгоны не отстают и волкомедведи, а может, они даже ее превосходят — по разорванным ошметкам сложно наспех посчитать количество убитых. Лохматые рэмбо поубивали всех вокруг меня. Но грохот очередей не останавливается, а это плохо. Заряд зеркал не бесконечен.

«Отступаем к своим» — я приказываю зверям, и мы вместе бросаемся прочь от колонны машин.

Низкорослые ханьцы с воплями стреляют нам в спины. Зеркала спасают моих питомцев, сам я в доспехе, мне огнестрел по барабану. Поэтому успеваю обернуться и прихлопнуть пару высунувшихся из бронемобиля врагов.

— Ну вы и задали там жару! — пораженно восклицает Соколова, когда добегаем до высадившихся вертолетов. — Сиганули им на голову, как десантники! Только без парашютов почему-то!

— Меры безопасности для слабаков, — отмахиваюсь и оборачиваюсь к Морхету с Гришкой. — Там где-то три Мастера, но приблизиться к ним не получилось. Еще несколько Воинов по мелочи. Адию не ощутил. Наверное, она в середине колонны.

— Берем противника штурмом, — кивает Морхет. — Нас около сотни, а вы уже порешили достаточное число.

— Там темно, — замечаю. — Ты не мог видеть, скольких мы убили.

— Я верю, что много, — спокойно замечает казаха, не моргнув глазом. Ох, уж этот азиатский флегматизм.

Казахи и гвардейцы рассредотачиваются и, оставив позади вертолеты, двигаются на джипы. Невесты, Змейка и волкомедведи также не отстают. Я прикрываю Тьмой наши группы. Сегодня безлунная ночь, и черный покров отличное подспорье в предстоящей бойне.

Сражение наступает резко. Оказывается, ханьцы тоже двинулись навстречу, видимо, приуменьшив наши силы. Поэтому битва разворачивается на открытой местности, что выгодно нам, ведь ханьцы не могут спрятаться за бронированные машины.

Ханьцы мажут, как слепые. Мой покров неплохо этому способствует. Кроме того, я раскидываю вокруг себя гранитные плиты, за которыми тут же прячутся казахи и мои гвардейцы. Теперь в укрытии оказываются мои стрелки, а ханьцам остается лишь получать щедрые пули. Замечаю, как одного вражеского Мастера одолевают мои невесты. Ханьский огневик ничего не успевает ответить на огненную атаку Светки, как ему в спину наносят атаки Камилы с Леной. Растут девчонки!

Но нашим бойцам тоже приходится несладко. Особенно, когда из темноты им прилетают острые каменные диски. Круглые снаряды, как бумеранги, срубают конечности то одному, то другому казаху и улетают обратно в темноту. Гвардейцев пока спасают зеркала. Мне приходится бросаться к раненым и через касания останавливать кровотечение. Камила потом залечит и прирастит руки с ногами. Сейчас это не главное. Я же пока не даю парням помереть, да и убираю боль. Бойцы не разочаровывают. Одному казаху срубает ногу, но тот после моего лечения невозмутимо ложится на живот и, подтянув автомат, стреляет уже из этой позиции.

Когда очередной диск едва не срубает одну из рук Змейки, это становится для меня последней каплей. Хватит этого безобразия! Схватив из воздуха каменный топор, я бросаюсь в темноту прямо на свист дисков. Каменщик допрыгался. Сейчас его бумеранговая техника станет моей, но я не жадный, и взамен ханец получит мой топор. Прямо между глаз.

Глава 12

За учебным планом

Я прекрасно вижу цель, ночная тьма для меня прозрачна. Каменщик спрятался за десятком автоматчиков. Ха, бесполезный живой щит. Накрываюсь Покровом и проскальзываю мимо вороненых стволов. Следом за мной несутся волкомедведи, вот они пусть и занимаются сошкой поменьше. Только сама сошка не горит взаимным желанием. Ханьцы с ужасом разбегаются от зверей, но куда там! Хочешь рассмешить Бога — попробуй удрать от волкомедведя. Визги боли взметаются к небу. Я же не размениваюсь по пустякам и сразу настигаю дискомета. Он еще не догадался, как глубоко попал, поэтому резво бросает очередной диск. Я отбиваю топором острую глыбу, и она разлетается на куски. В следующий миг оказываюсь возле ханьца, и топор уже врубается ему в шлем. Гранитная броня выдерживает, но сам ханец падает на задницу, и уже следующий удар приходится ему по каменному воротнику под более удачным углом. Более хрупкий доспех трескается, и ханец кричит яростно.