Где наша не пропадала. Трилогия
Шрифт:
– И через кого, – тут же подхватил кто-то ещё.
Кто именно, пока не могу разобрать, сидят спиной ко мне. И по голосу не определить, потому что очень тихо разговаривают. Одна Александра, это понял, а кто две другие? Ближе бы подобраться, чтобы слух не напрягать, но так точно услышат…
– И через кого, – согласилась первая и добавила, как припечатала. – Да и старая ты для него…
– Что это я старая? – огрызнулась Александра. Но больше для приличия огрызнулась, чтобы слово за собой оставить.
– А то! Если мы все немного помолодели телом
– Ты зачем мне об этом сейчас напоминаешь?
– Чтобы ты иллюзий не строила. Нафантазируешь себе, потом сама страдать будешь.
– Так ты обо мне, оказывается, заботишься?
– Конечно.
– Или о себе? Может, ты сама на что-то рассчитываешь и поэтому меня отговариваешь?
– Ох и дура ты, Сашка! На что я рассчитываю, по-твоему?
– На парня, на кого же ещё.
– На какого парня, бестолковая? Он же для нас всех мальчишка совсем!
– Ты кому-нибудь другому это скажи. А то я не вижу, как ты вокруг него вьёшься!
– Да не вьюсь я, не вьюсь! Что ты себе придумала? Я же заместитель, мне положено чаще других рядом с ним находиться!
– Положено ей… Знаю, что тебе там положено!
– Так, всё! Хватит! Последний раз говорю. Успокойся! Ещё не хватало всех в округе разбудить.
– Зря ты на Лиду наговариваешь, – заступилась за заместителя третья. И потянулась к собранной куче валежника, развернулась ко мне лицом.
Ага, теперь я её узнал. Лена это, которая крепкая такая и коренастая.
– Да что вы ко мне прицепились! – отмахнулась от них Александра. – Надоели со своей заботой! Отстаньте!
И замолчала. И Лида тоже замерла. Стою, даже не дышу. И уйти теперь не получится, Лена сразу увидит движение. Да и остальные немного развернулись, наблюдают, как Лена дровишки в костерок подкидывает. Ну и я тоже вынужденно за этим процессом наблюдаю…
– Хватит, больше не надо, – остановила разошедшуюся костровую Лида. – А то до утра гореть будет.
– Ну и пусть горит, – отмахнулась та, но подбрасывать валежник прекратила. – Зато утром не придётся огонь разводить.
Зашевелились, заговорили, отвернулись, можно и мне наконец-то вздохнуть. Ну и от навалившихся на меня кровососов отмахнуться. Отогнал эту пищащую нечисть и сразу же щит поставил. Теперь пищите на здоровье, всё равно не достанете. Почесал искусанную шею, медленно отступил назад. И снова замер. Как-то слишком шумно у меня получилось шагнуть назад, зацепился ногой за что-то, женщины даже на шум обернулись.
– Вы, бабы, зря на меня накинулись, – тихо произнесла Александра, отворачиваясь к огню и отмахиваясь ладошкой от комарья.
Очень тихо, буквально на грани слышимости. Я даже вперёд наклонился, чтобы ни слова не пропустить. Неудобно получилось, но раз уйти не получается…
– Я же всё понимаю, – продолжила та. – И про разницу в возрасте тоже всё верно, и про наш печальный опыт, будь он неладен, и что б все они в аду сгорели, тоже понимаю. Ещё и этот, последний, случай… Просто…
Александра
замолчала. В огонь уставилась, замерла. И всё вокруг затихло, словно на паузу встало. Тишина на поляне. Рыба в озере перестала плескаться, на комаров внимания уже не обращаю.Тут кто-то из спящих под навесом женщин всхрапнул, разрушив разом эту хрупкую тишину. И продолжил размеренно похрапывать дальше. Александра очнулась, вскинула голову:
– Хочется, чтобы ничего этого не было… Понимаете? Не было! Чтобы всё было как раньше. Без войны, без этих… Забыть бы всё, как страшный сон, а не получается! А тут он, с колдовством своим… У меня после одного только взгляда на него душа перестаёт кровоточить. Ну а после колдовства так вообще… Словно в прежние времена возвращаюсь. У вас разве не так? Бабы между собой тихонько о том же самом говорят…
– И у нас так, – Лида пересела под бочок Александре, обняла её за плечи, прижала к себе. С другого боку точно так же подсела Лена. – Ничего, скоро доберёмся до наших, там всё забудется.
– Ничего там не забудется. Везде будет одно и то же… Только рядом с ним всё иначе, разве вы не понимаете?
– Это мы ещё посмотрим…
– Ну-ну…
И женщины замолчали. А я тихонько убрался назад. Похоже, разговор закончился. А если и не закончился, то дальше подслушивать нет никакого смысла, всё уже понятно.
Занырнул в бронетранспортёр, устроился на своём ложе, постарался уснуть. Ничего нового я не услышал… Буду ли что-то менять в своём отношении к кому-то из них, не хочу говорить к кому? Нет. И не по тем причинам, что они тут озвучивали, а по совершенно другим. Много их вокруг меня, вот почему. Стоит только обратить внимание на одну из них, оказать ей хоть какую-то толику внимания, и всё! Кабздец спокойной жизни! Тут же возникнут ссоры и раздоры. Нет, пусть уж лучше всё остаётся по-прежнему. Да и не до этого мне пока, других забот хватает. Тут за день так накувыркаешься, что не до баб вообще…
Интересная ситуация складывается… Я-то грешным делом думал, что после всего с ними произошедшего они мужиков стороной обходить будут, а тут оно вона как… Похоже, моё исцеление не только физическую оболочку восстанавливает, но и психику в порядок приводит? Может быть…
Ладно, не знаю, о чём они там договорятся, но я своего отношения к ним менять не собираюсь. Мне проблемы в походе не нужны. Да и вообще, добраться бы до своих поскорее и сбросить с шеи этот добровольный хомут. И забыть… Забыть, м-да.
Поёрзал на лежаке, как-то жёстко вдруг стало. И озеро припомнилось, то, возле базы отдыха. И обнажённые женские тела на песчаном берегу…
Тьфу ты! Спать! Только спать! Устал я, устал. Завтра очередной тяжёлый день, который вновь высосет из меня все силы. И уж точно будет не до воспоминаний. И не до размышлений этих глупых.
Повернулся набок и заставил себя заснуть. Правда, перед тем, как отключиться, всколыхнулось что-то в груди, всколыхнулось. Доброе и хорошее. Выходит, и я кому-то нужен… Это хорошо… С этой мыслью я и заснул.