Где найдешь, где потеряешь…

Они расположились в мягких креслах. Разговор мужчин перешел на дела и общих знакомых. Анфисе приходилось поддерживать беседу с Карин. Умом Карин явно не отличалась, она не могла

связать двух слов, зато у нее была привлекательная внешность и довольно пышная грудь.

Чуть позже они переместились той же компанией за стол. У стола крутились услужливые официанты. Есть и пить Анфисе больше не хотелось. Ей становилось все тоскливее. Все скучнее.

Впрочем, совсем заскучать ей не дали. Неожиданно рука Ник-Ника легла на ее бедро. Потом скользнула ниже, и Ник-Ник сжал заклеенное пластырем колено. Анфиса непроизвольно вскрикнула от боли.

– Что случилось? – почти одновременно все задали ей этот вопрос. Глаза Ник-Ника метнули в ее сторону молнии.

– Ничего, – стараясь говорить спокойнее, произнесла Анфиса, хотя в глубине души она негодовала. – Просто у меня болит колено, и я случайно его задела. Больно дотронуться, – она вложила в эти слова сарказм. – Извините.

Все облегченно вздохнули. Ник-Ник довольно заулыбался и подмигнул ей.

– Боль – это нехорошо, – произнес он. – Я не терплю боли. Андрей, – обратился он к мужу Анфисы, – вы должны беречь свою жену. Лечить. Она у вас очень недурна… Очень…

От выпитого вина у Анфисы слегка кружилась голова, щеки залил румянец.

Да, Анфиса действительно была недурна. Не красавица, конечно, но довольно мила. Среднего роста, с точеной фигуркой, стройными ножками. О таких обычно мужчины говорят: «У нее все на месте». Темные каштановые, волосы Анфисе даже никогда не приходилось подкрашивать.

Выразительные карие глаза, придающий своеобразие ее лицу греческий профиль – в общем, все к месту.

Андрей был смущен, он растерялся от неожиданной выходки Анфисы и никак не мог найти что ответить. Анфиса решила прервать этот разговор и поспешила ему на помощь.

– Я не выношу таблеток, – сказала Анфиса.

– Ну, кто же говорит о таблетках. Это сейчас уже просто средневековье. Мы живем на пороге двадцать первого века и можем себе позволить кое-что… – Ник-Ник многозначительно улыбался. Ему доставляло удовольствие, что его собеседники не понимают, о чем речь, и держал паузу.

Глядя на него, Анфиса вспомнила знаменитый фильм «Театр» с Вией Артмане в главной роли. «Не делай паузу, – говорил один из героев фильма.– А если уж взяла ее, то тяни, тяни…» Брать паузу Ник-Ник умел. Но всему когда-то приходит конец.

– Андрей, – обратился он к мужу Анфисы, – вы слышали что-нибудь о «синей клубнике»?

– О чем?

– Замечательная вещь, я скажу вам. Моя Карин от нее становится просто секс-бомбой… – Ник-Ник похотливо захихикал.

Анфиса надеялась, что Андрей как-то намекнет Ник-Нику, что его пошлости неуместны, но, глянув на мужа, поняла, что ее надеждам не суждено сбыться. Андрей тоже угодливо смеялся. «Да, видно, слишком нужный и важный гусь этот Ник-Ник», – решила Анфиса.

– А что это? – машинально поинтересовалась Анфиса.

– Такой синий порошочек. Очень редкий. И дорогой… В последнее время его стало совсем невозможно достать – продолжал Ник-Ник. – Мы с вами потом обсудим этот вопрос, Андрей. Деньги – это не проблема женщин, это проблема мужчин, – изрек он, тем самым дав понять, что оная тема на время закрыта.

Прием подошел к концу. Они распрощались с Ник-Ником и его дамой. И Анфиса наконец облегченно вздохнула. Впереди сон, как раньше писали – объятия Морфея. Кажется, так. И ей ужасно хотелось упасть в эти объятия часов на десять, оставив позади этот бесконечный и тяжелый день.

В такси Андрей обнял Анфису. Он был доволен вечером.

– Ты меня не подвела. Ты у меня молодец, –проворковал он нежно.

Анфисе неохота было возражать, что теперь она не у него, теперь она кошка, которая гуляет сама по себе. К тому же она не считала, что д ля нее этот вечер прошел удачно. Она отвернулась и стала разглядывать проплывающую за окном ночную Москву, переливающуюся разноцветными огнями реклам и вывесок.

Андрей пододвинулся к ней ближе.

– Отстань, – отстранилась она от мужа. – Спать хочется.

Но он вновь привлек ее к себе. В присутствии шофера Анфиса не могла устраивать сцену. Ее личная жизнь не должна быть достоянием кого бы то ни было. И она не стала сопротивляться ласкам Андрея.

– Конечно, дорогая, – прошептал он ей, целуя

в ухо. – Но сначала… Сначала мы почитаем, – глаза Андрея заблестели, как у мартовского кота.

На языке Андрея «почитать» значило «заняться любовью». «Читать женщину, как интересную книжку», – и где он только услышал эту дурь? Слово это вошло в его лексикон, оно злило Анфису. А «читать» Андрея ей не хотелось. Она подумала, что слишком мало в нем осталось непрочитанных интересных страниц. Или она не права?

– Ну уж нет, – процедила она зло сквозь зубы. – И вообще, катился бы ты в гостиницу, – тихо прошептала она ему на ухо. – Вон, «Космос» простаивает.

Андрей отрицательно закачал головой:

– Я обещал тете Маше, что ночевать буду у вас, – он вновь приблизился к ее ушку и слегка укусил мочку с сережкой.

Неожиданно Анфиса рассмеялась. Андрей отпрянул, не понимая,в чем дело.

– Что такое? – поинтересовался он.

Анфиса видела, что он начал злиться. Андрей

не любил, когда его дурачат и когда он не в курсе, что происходит.

– Да вдруг представила, – решила объяснить ему Анфиса, – что проглотишь случайно сережку… Ты же тогда с горшка не слезешь. Ценность свою добывать будешь… – она продолжала смеяться.

– Вот дура, – буркнул обиженно Андрей. – Тебя что, в деревне Матюгалино воспитывали?

– Нет. В Итоне. Среди отпрысков английских аристократических фамилий.

– Оно и видно…

Глава 7 БУРНЫЕ НОЧИ, ПРОХЛАДНЫЕ ДНИ

Спокойно эта ночь не прошла. Дома тетя Маша преподнесла Анфисе «подарок» от всей души.

– А я вам постельку приготовила, – приветливо встретила их тетя Маша и открыла дверь в комнату. Там было приготовлено их ложе, застеленное новеньким индийским комплектом. И Анфиса поняла, что от Андрея ей сегодня не избавиться.

«Еще, наверное, с застойных времен белье постельное припасла, – удивилась Анфиса. – Для Андрея старается. Милая, милая тетушка…» Огорчать ее Анфисе не хотелось. «Да и чего устраивать споры, когда спать охота?.. Какая разница, одной ночью больше, одной ночью меньше… Но никаких «почитать» он не получит, – твердо решила она.