Где обитает любовь
Шрифт:
Элен, потягивая эль, подняла высоко чашу, закрывая лицо. Она боялась, что глаза выдадут ее тайные мысли.
Откажись она от побега, от помощи сообщников — Дилан назовет ее безмозглой дурой и проклянет. Если же она согласится, то нарушит данное Ричарду слово. Что хуже?
В разгар трапезы появился Генри Блуэ и быстрым шагом направился к месту, где восседал Ричард.
— Милорд! — воскликнул он на ходу. — Я должен с тобой поговорить.
Это было нарушение застольного ритуала, но Ричард знал, что Генри не станет бить в тревожный колокол по пустякам. Опустив пальцы
— Я готов, — произнес он, поклонился, извиняясь, Элей и позвал взглядом Жиля, который тотчас же устремился вслед за ним.
Три рыцаря сошлись в стороне от пиршественного стола для беседы.
— Уэльский пес требует разговора с тобой наедине, милорд, — гневно процедил сквозь зубы Генри. — Он бродит вдоль стен и твердит, что, если ты не явишься немедленно, он перестанет верить твоим обещаниям и накличет беду. Он не назвал своего имени, но говорит, что его слова предназначены только для твоих ушей. Мне это не нравится, сэр. Позволь сопровождать тебя.
Ричард в раздумье уставился в пол. Он не желал, чтобы верный и слишком услужливый рыцарь заглядывал ему в глаза.
— Пустяки, Генри. Я догадываюсь, кто он. Где мне его найти?
— У задних ворот. Идет сильный дождь, так что захвати плащ, чтобы не промокнуть.
Ричард одобрительно кивнул:
— Это не помешает, как и несколько крепких людей на страже. Жиль! Не отходи от Элен ни на шаг. Этот дикарь, может быть, послан к нам как наживка. Чем черт не шутит! Рхис способен устроить мне и такую ловушку.
Ричард тут же отправился к выходу и сразу понял, насколько лучше в такую погоду быть под крышей, чем под открытым небом.
Друзья накинули на него просмоленный холст, и все равно капли дождя били его по лицу и отвратительно щекотали кожу. А еще порывистый ветер кидал их за ворот кольчуги, пропитывая сыростью рубаху. Вдобавок из темных углов выползал густой белый туман. «Хорошенький денек, как раз подходящий, чтобы умереть от предательского удара», — подумал Ричард.
Закутанная в тяжелый отсыревший плащ фигура возникла перед ним неожиданно. Жиль и Генри приотстали, чтобы не мешать разговору.
Когда тяжелый капюшон приподнялся, Ричард увидел знакомое лицо уэльского проводника.
— Это ты, Хайвел? Я не ошибся?
— Да, ты правильно запомнил мое имя.
Ричард предпочел промолчать, а уэльсец нахмурился, покусал губы, как бы в раздумье, и наконец выговорил, сопровождая свои слова тяжким вздохом:
— Я не люблю англичан. Мне бы хотелось, чтобы вся ваша раса исчезла, чтобы и следа ее не осталось на земле. Но вы сильнее, и мне непонятно, почему вы помиловали некоторых из нас. Ты проявил великодушие, Ричард Кент, а подобные поступки мы не оставляем без благодарности.
Нелегко было уэльсцу произносить эту речь, потому что он был крепко избит стражей. Но держался он с достоинством.
— Нас не купишь ничем, но нас осталось в живых так мало, что мы готовы вымолить или выкупить жизнь двух уэльсцев, которые томятся у тебя в подземелье.
— И для этого торга ты вызвал меня на дождь? —
нарочито громко рассмеялся Ричард. — Никак не поверю!Уэльсец ухмыльнулся:
— Я хотел, чтобы твои перышки тоже намокли, как и мои. Но скажи мне, Ричард Бассет, Кентский Волк, ты так же мстителен, как и твои сородичи?
— Не больше, чем твои сородичи, уэльсец.
— Но ты оказался не способен уничтожить всю деревню, убить всех — от мала до велика.
Ричарду не нравился этот разговор. Пришелец намекал на некоторые его слабости и пытался извлечь из них выгоду для себя.
— Да, я пощадил тех, кто не в силах причинить урон моему войску и королевской власти. Ты сражался как наемник под одним со мной знаменем, хоть и принадлежишь к другому племени. Ты спрашиваешь, я отвечаю. Мы товарищи по оружию. Говори честно, зачем ты вызвал меня на этот разговор?
— Существует заговор, чтобы освободить твоих пленников.
Ричард ничем не выдал своего интереса.
— Продолжай! — тихо произнес он.
— Я мало о нем знаю. И не хочу, чтобы пострадали невиновные. Я провел ночь в молитвах, и наша Богоматерь дала мне разрешение предупредить тебя. Скоро люди, вооруженные люди, спустятся с гор. Некоторые из них уже находятся в стенах Гуинлина.
«Раз так, медлить нельзя. Надо прощупать всю прислугу и гарнизон, провести через допрос с пристрастием», — подумал Ричард, а вслух спросил:
— Это все, что ты хотел сообщить, уэльсец?
— Всему виной женщина, — мрачно отозвался его собеседник.
Ричард вздрогнул. Неужели он позволил одурачить себя настолько, что Элен удалось впустить в крепость сообщников? Неужели он уже стал игрушкой в руках таинственного Рхиса и облегчил его задачу, разрешив ей спокойно расхаживать по замку? Вполне возможно, что она уже наладила связь с мятежниками. Злорадствует ли над ним уэльсец, принесший ему столь «добрые» вести?
— Спасибо за предостережение.
— Мы надеемся на ответную благодарность англичан.
Промокший Хайвел оценивающим взглядом окинул рыцаря. На какое-то мгновение Ричард подумал, что тот ждет от него денежного вознаграждения, но это было бы смертельным оскорблением для гордого уэльсца.
— Мы ничего друг другу не должны — ни ты, ни я. Пусть только равенство и справедливость будут руководить нашими поступками. На это ты твердо можешь надеяться, Хайвел.
— Пока ты жив, Ричард Кент, — жестко подчеркнул уэльсец.
— О, я достаточно долго проживу! — Ричард одарил его ледяной улыбкой. — Если ты расскажешь, откуда у тебя сведения о заговоре.
Мужчина поежился. Даже его, привычного к здешнему климату, донимала сырость.
— Новости в Уэльсе разносят не гонцы, а ветер и ручьи, надо только понимать их язык.
— Что ж, — сухо откликнулся Ричарда, — англичанину это знание недоступно.
Пришелец поплотнее завернулся в плащ, собираясь уходить. Он сказал в предупреждение:
— Если кто спросит, о чем мы говорили, скажи, что я просил помиловать деревенского мальчишку, по вине которого пострадал один из волов.
— А на самом деле так и случилось? — поинтересовался Ричард.