Где принц, если все мужики...

Но придумывать отговорки я вечно не могла. И почему боялась-то? Ведь не первый раз. Да и с Геной у нас были довольно близкие отношения. Но тут прям накатил страх и все. Не могла я с этим ничего поделать.

— Улеглась? — спросил он, задувая свечу. Теперь в темноте мелькал только огонек его сигареты.

— На улице ветер поднялся. Гроза будет. — слушая, как ветер свистит в щелях, сказала я.

— Нам это не страшно. Заодно проверим, как крышу починили. Или ты боишься грозы?

— Скорее боюсь, как ветер свистит.

— Надо потом дыры заткнуть в щелях. — он затушил сигарету, проверил печку и начал раздеваться. Я испуганно сглотнула ком, что встал в горле. Гена лег рядом. — Значит спать со мной в одной кровати, а эту кровать на прочность проверять, так сразу до остановки сердца себя довести хочешь?

— Не знаю, что на меня нашло.

— Только плакать не думай. И так сегодня целый день на твои слезы любуюсь. Давай я тебя обниму, а приставать сегодня не буду.

— Почему? — тут же спросила я.

— Девка, ты хоть определись, чего тебе надо! — рассмеялся он. — А приставать не буду, потому что вижу, что ты почему-то боишься. Я же никуда не тороплюсь. Лучше идти медленно, но верно.

Он провел ладонью по моей спине. Капли застучали в окно. Начался дождь. Молния вспышкой осветила комнату. Сразу грянул гром. Казалось, он раздался прямо над нашим домом. Я испуганно прижалась к Гене.

— Как же хорошо, что ты рядом. — прошептала я. Ветер свистел в щелях. Было страшно. Ветер ударял в стены с такой силой, что я боялась, как бы дом ни развалился. Но дом пережидал не одну такую бурю и оставался на месте, так почему он должен был развалиться именно сегодня?

— Ничего, гроза пройдет. А жизнь продолжится. Так всегда происходит. Когда вместе, то не так страшно любую грозу встречать. — он переплел свои пальцы с моими. Тут я с ним была согласна. Вдвоем было не так страшно.

Глава 18.

Погода испортилась так сильно, что от вчерашнего жаркого дня не осталось и следа. Пришлось достать свитер. Из кровати особо вылезать не хотелось. Я высунула нос, только когда растопилась печка. От холодного пола мерзли ноги. Я нацепила шерстяные носки. А у печки было тепло. Было как-то душевно пить горячий чай из кружки, смотреть в окно, как ветер гонит низкие тучи. Гена сидел рядом и дымил своей сигаретой. Может вот такая жизнь и есть счастье? А где-то там была другая жизнь. Там был большой город с красивыми огнями. Там была динамика и жизнь. Веселье и проблемы, которые были намного легче, чем здесь. Никому бы и в голову из моих однокурсниц не пришло, что надо чинить крышу или пол. Помню мы переживали о сессии и о мальчишках, но никак о бытовых проблемах.

Мне было еще двадцать. Гена предлагал сесть дома и варить кашу. Но готова ли я к этому? Семья. Потом дети. Это значит я уже точно не увижу белого света за пеленками и распашонками. Я вспомнила его слова, что через год мы подумаем о ребенке. Это он решил, а не я. Меня же просто поставил перед фактом. Нужна ли мне такая жизнь? Скорее всего, нет. С Геной было спокойно. Но скорее как со старшим братом, а не женихом. Да я даже ничего не почувствовала, когда он меня поцеловал. Даже с Пашей какой-то проблеск желания был. Тут же ничего. И ответить отрицательно ему я не могла. Это как пригреть шелудивого пса, который спит в твоей кровати, таскает лакомые куски из хозяйской тарелки, грызет тапки, а выгнать его нельзя, потому что жалко. Не получалось у меня воспринимать Гену как мужчину.

Я надела куртку и пошла за водой на колонку. Ветер высушил землю после вчерашнего дождя. Продолжал наклонять макушки деревьев. Именно таким я и представляла себе ветер перемен, который уносил Мэри Поппинс. Но мне перемен не видать. Наверное, надо смериться со своим местом в этой жизни? Не так ведь все и плохо. Холодная вода обожгла льдом руку. Намок рукав куртки. Как же все это раздражало. Но разве кому-то есть дело до моего раздражения, моих потребностей, желаний? Никому. Одна я в этом мире.

— Привет, Ника. — Володя подъехал на велосипеде. Улыбнулся.

— Привет. Какими судьбами? Давно тебя не было видно.

— Да неприятности были. Давай с ведрами помогу, если моего железного коня не бросишь.

— От помощи не откажусь. — забирая у него велосипед, ответила я. — Чего за неприятности?

— Да я после того вечера несколько дней пил не просыхая. А потом чего-то меня за руль потянуло. Ничего не случилось, да только остановили. Я в драку полез. Итогом стали пятнадцать суток ареста и лишение прав. Пока отсидел, пока машину продал. Зачем она мне без прав? С работы уволился.

— Ничего себе! Прям черная полоса.

— Нет, сам во всем виноват. Вот машину продал, так теперь думаю в Москву податься. Там счастья поискать. Деньги на первое время есть. Шанс найти работу намного больше. Поедешь со мной, сестренка? Чего тебе здесь прозябать?

— Неожиданно.

— Ника, там можно будет все начать сначала. Большой город — это большой шанс. Да, там страшно, но мы будем вместе держаться друг за друга, а значит не пропадем. Так как?

— Мне подумать надо. — ответила я, замечая, что Гена вышел на улицу.

— Понято. — Володя тоже увидел Гену.

— Койку сдаю.

— А, тогда понятно. Ника, тебе нечего здесь делать. У тебя вся жизнь впереди. Там и образование получишь и замуж выйдешь. А что здесь тебя ждет? Работа кондуктором? Продавцом?

— А если я вечером тебе ответ скажу? Подождешь?

— Давай до вечера. Тогда же поедем билеты купим.

— Договорились.

Я не хотела, чтоб Володя подходил к дому. Наверное, он это понял. Оставил ведра на дороге. Забрал у меня свой велосипед.

— Тогда, до вечера, сестренка.

— До вечера.

Я занесла ведра в дом и вышла к Гене. Он был около остатков бани. Сидел на старом бревне. Я села рядом.