Где принц, если все мужики...

empty-line/>

— Анюта, я боюсь, что...

Я его уже не слушала. Просто кормила ребенка. Вот этого стесняться точно не буду. А то с его разглагольствованиями малышу от голода плохо станет. За своими мыслями я не заметила, как Федя затих.

— Чего случилось? Или опять скажешь, что я чего-то не так делаю?

— Нет, все верно. — ответил он. Почесал затылок, отвернулся.

— Я смотрю, ты и кроватку собрал? Спасибо.

— И обработал. Все протер. Мы еще с Анютой все вещи перегладили.

— Спасибо.

— Ребят, а как малыша назвать решили? — в комнату вошла Анюта. Мы с Федей переглянулись.

— Я так и не придумала, как назвать. — честно ответила я. — Все время думала о нем, как о малыше.

— Не, ну такое имя для заграницы подошло бы. У нас не прокатит. Его же во дворе засмеют. Если еще вырастит дяденька под два метра, а его кличить будут малыш, то точно один смех. — возразила Анюта.

— Понятное дело, что так звать его не будут. Надо подумать.

— А как насчет Юры? — предложил Федя. — В честь Гагарина. Он смелым человеком был. В космос летал.

— Юра? А можно и Юрой. Юрий Федорович. Вроде звучит. Я ему отчеством имя своего отца запишу. — сказала я, разглядывая малыша, который все это время мирно жевал. В комнате стояла тишина, потом Анюта согнулась пополам от смеха. А я не могла понять почему. Чего такого странного я сказала? Потом до меня дошло. Я посмотрела на Федю. Он стоял красный как рак. Я же сама готова была рассмеяться. — Забавно вышло. Я ведь даже параллели не провела.

— Нормально все. — буркнул Федя.

Нормально. Не знаю, чтобы я без него делала. Потому что в первые дни от Феди была большая помощь. Я не знала, почему Юра плачет. Но подходил Федя и в его руках он тут же затихал. Все его движения были четко отработаны до автоматизма. Он не задумывался, что он делал, но при этом все получалось.

Август сменился сентябрем, который перешел в октябрь. Я крутилась как белка в колесе. Нужно было успевать и по дому что-то делать: хотя бы еду приготовить и вещи постирать, заодно приходилось и с малышом заниматься. Плюс еще ночные бдения около кроватки.

Несколько дней Юра только и делал, что капризничал. Ночью плохо спал. Я уже валилась с ног. Голова просто гудела от его постоянного хныканья. Я ходила с ним из угла в угол, стараясь, чтоб он успокоился. Федя зашел в комнату.

— Все никак?

— Нет. Не хочет спать и все тут. — покачала я головой. — Уложил девочек?

— Вроде улеглись. Давай я попробую? Может у меня уснет?

— Ничего, я еще держусь. Тебе хоть иногда отдыхать нужно.

— Так я и не устал особо. А тебе надо переключиться. В душ сходить. Вон, волосы соплюшками висят. Иди пока. И о нас не беспокойся. — забирая у меня ребенка, сказал он. Помыть голову было нужно. Тут я даже спорить не стала. Когда маленький ребенок, то такие простые вещи, как просто помыться уже кажутся чем-то волшебным. Вернувшись в комнату, я увидела странную картину. Федя развалился поперек кровати, положив себе под спину подушки, и дремал. При этом еще поддерживал спящего малыша. Пока они там отдыхали, я налила чай и вернулась уже в комнату с двумя кружками.

Федя. Здоровый, как медведь. Такой же неуклюжий, смущающийся по любому поводу, и упрямо стоящий на своем, если он считал себя правым. Рядом с ним было не страшно. Спокойно и надежно. При всей своей медвежьей объемности он легко оставался незаметным. Мог сидеть в комнате, а я полностью забывала о его присутствии, как и девочки. Но при этом мы знали, что он рядом и если потребуется помощь, то он окажется рядом. К этому легко было привыкнуть. Он много отдавал и энергии, и доброты. При этом ничего не просил взамен. Словно считал, что по-другому и быть не может. Человек не из нашего мира.

— Кажется, я задремал. — он посмотрел на меня.

— Всего-то минут пятнадцать спал. Я тебе чай принесла.

— Спасибо. — он поднялся и уложил малыша в кроватку. — Видно на перемену погоды среагировал. Как раз мороз обещали.

— Может поспит хоть пару часов.

— Поспит. — он подошел к столу и взял кружку. — Тебе тоже поспать надо. Уже круги под глазами.

— Высплюсь еще. — Я подошла к кроватке. Проверила малыша и села на кровать. — Вот смотрю на Юру и не могу поверить, что из такого малыша вырастит высокий парень.

— Глазом не успеешь моргнуть, как уже будем на его свадьбе гулять. Только вначале моим девчонкам достойных принцев найдем...

— Не надо принцев. — остановила я его. Даже вздрогнула. — Нет принцев в этом мире. И не надо приучать их к этой мысли. Знаешь, как потом тяжело на своих ошибках осознавать? Пусть ищут добрых и работящих, таких как ты, а не что-то эфемерное и волшебное.

— Да чего я-то? Такие не в цене. Нужны сильные и смелые. Я же трус еще тот.

— Ты не трус, а осторожный. Тебе вначале все обдумать надо.

— Есть вещи, которые уже по тысяче раз обдуманы, а все равно шаг сделать боюсь. И знаю почему: так проще все на своих местах оставлять. Потому что иначе...

— А я так не могу. Мне проще сделать и сожалеть, чем ничего не делать. Тем более что это и печальные последствия могут принести. Да и всегда есть две стороны медали. Может все поменяться как в худшую сторону, так и в лучшую. — ответила я.

— То же верно.

Он поставил кружку на стол и сел рядом со мной. Взял за руку. Я уже привыкла к тому, что он порой водил, как ребенка маленького за ручку. У каждого свои тараканы. А его были слишком стеснительные. Смелости им хватало лишь на то, чтоб взять меня за руку.

— Ника, а если... Или... — замолчал. Опять засмущался. Чудной, но добрый.

— А ты попробуй. — предложила я.