Где Спряталась Ложь?

— Выбрось в мусорный мешок. Хозяйки не объявятся, — равнодушным тоном заявил он.

С удовольствием, на каком поймала себя сама и самую малость устыдилась, пропела:

— Да?!.. Я выброшу. Не пожалей потом…

Покончив с экзотикой на победной нотке, Лена перевела взгляд, на выложенную им на стол, гору дорогих продуктов, не сдержав свой язык на верёвочке, ляпнула:

— Хорошие ж ты чаевые за ремонт телефонов берёшь.

— Когда с какими клиентами повезёт. Вот сегодня подфантило. — Сдерживая смех, объяснил он.

Лена подёргала его за рукав:

— Эй! Давай, я деньги за проживание и еду заплачу?

— Это зачем? — кинул он в рот, потерев в ладони виноградинку.

— Ты ж тратишься на меня.

— А почему только на тебя и на себя тоже. Придётся мне пожить с тобой для безопасности полётов. А вообще-то это идея всё посчитать, ссумировать и выставить тебе счёт. Ты барышня не бедная, обобрать тебя большого греха не будет.

Напоровшись на язвительность, Лена, раздумав есть, кинула обратно в пакет апельсин и, метнув в него уничтожающие стрелы молний, ушла в спальню. «Что толку трепать нервы, с него как с гуся вода. Надо покупаться и ложиться спать. Пусть ест один». Идея расправы над вредным парнем понравилась. Порывшись в сумке, достала ночную рубашечку и халатик. Но тут осенило: «Нет, сначала надо сменить постельное бельё. После разных белошвеек, я на эту постель не лягу». Подумала и взялась за дело. А чего откладывать?! Открыв шкаф, сразу наткнулась на стопки постельных принадлежностей. Порывшись, выбрала понравившийся цвет. Перестелила. Снятое, пахнущее смесью из чужих духов и сладковатой мужской спермой, сгребла в охапку и на вытянутых руках, показательно, понесла в кухню. Именно там видела стиральную машину. Пока шла в голову впрыгнула мысль: «Здесь были не дешёвые бабы, такие духи стоят приличных денег. Откуда у него средства на таких девиц, да и та туалетная вода, что он пользуется не из рядовых. А вдруг он вообще в свободное от работы время занимается бандитизмом или сутенёрством. О! Придумала. Какому сутенёру я нужна, разве что на органы продадут. Вот это да!.. Совсем не смешно, а что, если и, правда, на органы. Таких случаев сейчас сколько хочешь. Это объясняет наличие у него денег. Самое время начать рассказывать о том, что я вся больная и мои органы ни на что не пригодные».

— Чем тебе бельё помешало, его в субботу только поменяли? — развернулся он от плиты на её пыхтение за спиной.

Она не могла отказать себе, чтоб не огрызнуться и, получая удовольствие, тявкнула:

— От чужих духов и ещё кое-чего не собираюсь задыхаться.

Он поскрябал кончиком ножа щёку и, не скрывая яд, прохихикал:

— Да?! Я не подумал об этом. А с чего ты решила, что твоё место на кровати. Я вообще-то планировал положить тебя в кабинете, на диване…

Лена встала, как вкопанная. И, правда, что на неё нашло, с чего это она в чужом доме так расслабилась. Лучшее чем можно ошарашить противника, это признать вину и извиниться. Метод проверенный. Запросто лишает противника оружия.

— Теперь моя очередь извиняться. — Упёрлась она взглядом в носки своих тапочек не поднимая лица от пола, стараясь не смотреть в эти нахальные и так её раздражающие глаза. Ещё не дай бог соблазниться плюнуть в них или выцарапать. Она б не отказалась сейчас от такого удовольствия. И справилась. Но сказала спокойно:- Я сейчас немедленно переберусь туда. Извини, за то, что лишила тебя запаха дорогих и горячо любимых потаскушек. Ну вот извинения принесены, теперь отойди в сторонку, я загружу машинку и перестираю.

Он мельком кинул взгляд на гору белья в её руках и царапающим её по сердцу равнодушием произнёс:

— Кинь в ящик для грязного белья в ванной комнате. Какие претензии…

Конечно, он пожалел, что завёл разговор на эту тему, но марку держал.

Претензии? Нет, претензий с её стороны никаких не было, но Лена пыхтела, как самовар. О! Он не знает с кем связался. Она непременно настоит на своём. Хоть и маленькая и не нужная, а победа будет за ней.

— Отойди, — решительно потребовала она.

Почувствовав угрозу своему здоровью, он отступил:

— Хорошо, без резких движений только, раз хочется, стирай. Порошок в тумбочке рядом. И не пыли на счёт кабинета. Я пошутил. Книжки убили в тебе женщину, ты не ориентируешься в юморе.

— Иди к чёрту, — бросив резко на ходу, она повернулась к нему спиной и, запустив машинку, направилась прочь. Её догнал его насмешливый голос:

— Эй, куда. Ужинать сейчас будем.

Оборачиваться не стала, но буркнуть, буркнула:

— Я не хочу.

Его голос стал вкрадчивым и бархатным:

— А на обиженных воду возят. Надо уметь наслаждаться жизнью. Садись.

Так и быть она брякнула стул об пол и села, а куда ж деваться, чай не у себя. Загнанная обстоятельствами в угол, она вынуждена была пользоваться его помощью. А так хотелось треснуть по холёной довольной морде и уйти. Его запечённая рыба с луком и лимоном обсыпанная жареной картошкой была совсем не плоха. «Бабы не все так приготовят», — пронеслось в её голове.

Он совсем по-домашнему предложил:

— Давай по рюмочке коньячку.

Лена процедила:

— Это не по моим зубам. Знаешь же мои возможности.

Он сделал вид, что не заметил её скрипу и продолжил:

— Тогда: мартини, шампанское или есть очень неплохое вино.

Лена поморщилась и скорее, чтоб отстал, чем сделала выбор, буркнула:

— Пусть будет мартини.

Он поднялся, достал из бара бутылку, из холодильника сок и лимон, разлив по бокалам, приблизил свой к её и, дождавшись желанного звона, с улыбкой произнёс:

— Ну что, книжница, за удачу. Ешь вкусно или не нравится?

Ей нравилось, на такого мужика можно молиться, но она принципиально перекривилась. И не утерпев съязвила:

— Может, ты ещё и в ресторане поваром подрабатываешь?

Опять сверкнули в ослепительной улыбке его белые, ровные зубы. «Чем он так страшно доволен?» — прыгнуло мячиком в её голове.

— Это плохо? — переспросил он не спуская с неё глаз.

«Наверное, неплохо, но чего он улыбается всё время. Зачем такому паразиту ещё в довесок сводящая с ума улыбка… Дать бы ему по тем зубам, чтоб не сверкали. — Но тут же напугалась своей кровожадности. — Надо держать себя в руках, куда-то меня не туда ведёт». Одёрнув свои расшатавшиеся мысли, Лена отвела взгляд и попробовала выглядевшее аппетитно блюдо. Против её воли вырвалось:

— Вкусно!

А он добавил без малейшего изменения в голосе и не отнимая глаз от её лица:

— Тогда жуй. А то Данька решит, что я жалею для тебя даже объедков с моего стола!

«О, как он доволен сам собой! Пиявка!» Она жевала и наслаждалась, хоть и про себя, маленькой местью, а он нахально глядя ей в глаза взял и преспокойненько отпил из её бокала. Её рот в изумлении открылся сам по себе. Она немедленно разозлилась на беспардонного субъекта, навязавшегося к ней прикрываясь её сыном в охранники. С чего он так стреляет по ней глазами, осыпая её звездопадом… Ищет над чем бы посмеяться? Зачем устроил сю-сю му-сю с её бокалом? Хочет проверить её моральную устойчивость? «Что за мысли ненормальные?!»

Лена и сама не смогла бы объяснить, зачем она задала ему тот вопрос, наверное, чтоб поставить на место и обозначить дистанцию, в общем, взяла вот и спросила:

— Сколько тебе лет?

Он среагировал моментально и со своей ехидной улыбочкой, наклонившись к ней, уточнил:

— А что, есть желание меня усыновить?

О! Какой фрукт! Сейчас она тоже сделает ему больно… Ишь какой… Лена проглотила то, что попало в рот, не жуя, выплюнуть было бы уже чересчур. Потом резко встала, одним жестом счистила оставшуюся еду с тарелки в мусорный пакет, помыла за собой посуду и ушла. Вот так! Собственный желудок, конечно, сжался от обиды, но должна же она была ему насолить… Он по-видимому думает, что лишил её ума. Пусть теперь попробует так подумать…