Где танцуют тени

Себастьяну пришла на ум только одна особа, которая могла – предположительно – знать правду и захотеть об этом побеседовать. Тема, конечно, не из тех, которые обычно обсуждаются джентльменом с благовоспитанной будущей супругой. Но ведь и мисс Геро Джарвис – дама необычная.

Виконт сошел с тротуара и отправился на поиски своей нареченной невесты.

ГЛАВА 32

Эти ранние послеобеденные часы мисс Джарвис проводила на площади Дюкс-Плейс, в части Лондона, известной как Олдгейт [37] .

37

Дюкс Плейс(дословно «площадь герцога») – здесь до 1531 года находилось аббатство Пресвятой Троицы. После роспуска монастырей Генрих VIII пожаловал эту землю лорд-канцлеру Томасу Одли, который снес древние здания и застроил участок домами, хотя некоторые фрагменты средневековых стен действительно уцелели до начала XIX века. Владения перешли по наследству зятю Одли, герцогу Норфолкскому – отсюда и название.

Олдгейт– самые восточные ворота лондонского Сити, существовавшие еще во времена римлян. Через них можно было попасть в Уайтчепел и Ист-Энд. Ворота дали свое название прилегающему району Сити и были окончательно снесены в 1761 г.

Лет сто тому назад Дюкс-Плейс считалась фешенебельным местом. Но чем дальше к западу переселялись сливки лондонского общества, тем захудалее становился этот район. Теперь открытую площадь загромождали покосившиеся торговые прилавки, где толпились бледные, изможденные женщины в дырявых шалях и поношенных юбках. Некогда величественные особняки, смотрящие окнами на рынок, давным-давно пришли в запустение. Из осторожности баронская дочь велела держаться карете и двум дюжим каменнолицым лакеям неподалеку. Чистокровные лошади в упряжке беспокойно переминались и вскидывали головы при виде каждого оборванного мальчишки, осмелившегося подойти поближе. Горничная стояла рядышком, нервно сжимая хозяйкины альбомы, рисовальные принадлежности и зонтик.

Руки самой мисс Джарвис тоже были заняты: в одной она держала записную книжку, другой прижимала к бедру внушительного размера сборник карт Лондона. Исследовательница как раз внимательно изучала заложенный кирпичом арочный дверной проем в древней каменной кладке, когда на стену упала мужская тень. Подняв глаза, Геро увидела лорда Девлина, наблюдающего за ней с трудноопределимым выражением худощавого привлекательного лица.

– Милорд, – с удивлением вопросила она, – что вы здесь делаете?

– Вас разыскиваю. – Виконт перевел взгляд на строение: – А что вы тут так зачарованно рассматриваете?

– По моему убеждению, Дюкс-Плейс в точности повторяет внешние очертания галерей древнего аббатства Пресвятой Троицы, снесенного после роспуска монастырей Генрихом Восьмым. Взгляните сюда, – указала Геро на старинную стену. – Думаю, здесь первоначально был вход в общий зал для монашеской братии.

Игнорируя указующий жест, Девлин воззрился на невесту:

– Я и не знал, что вы интересуетесь подобными вещами.

Мисс Джарвис вручила карты служанке, забрав свой зонтик.

– Доктор Литлтон составляет книгу об уцелевших постройках средневекового Лондона, и я предложила свою помощь в написании раздела о следах городских монастырей. Оказывается, это неимоверно увлекательно. Поразительно, сколь многое можно еще увидеть, если только знаешь, где искать. К сожалению, остатки старины исчезают слишком быстро.

– Надо же, – весело прищурились диковато-янтарные глаза, – а я полагал вас поборницей современной науки и техники.

– Да, меня восхищают возможности, открываемые нынешними научными достижениями, но я считаю не менее важным сохранение памяток и следов прошлого. – Собеседники повернулись и пошли по краю площади, удаляясь от суеты грязного рынка. – Вы, должно быть, тоже чем-то интересуетесь – помимо обычных мужских увлечений оружием, рысаками, борзыми и выпивкой?

Себастьян рассмеялся:

– Я люблю поэзию и музыку. Это меня оправдывает? И театр люблю, – добавил виконт, но, судя по виду, тут же пожалел о вырвавшихся словах.

Геро рассудила, что при данных обстоятельствах лучше проигнорировать услышанное.

– И еще убийства, – заметила она. – Вам нравится расследовать убийства.

– Не сказал бы, что это мне нравится. Но я действительно усердно стараюсь добиться торжества справедливости.

– Вы хоть немного продвинулись в поисках справедливости для Александра Росса?

Губы Девлина разочаровано сжались. Геро начинала понимать, как много душевных сил он вкладывает в свои искания правосудия.

– Пожалуй, нет. Я выяснил, чем Росс занимался в предшествующие смерти дни, но и только.

Спутники вошли в узкий, мрачный проход, который вел к вырисовывавшейся вдалеке громаде церкви Святого Иакова [38] . Тут оказалось прохладно, меж древних камней воздух был спертым и пронизывающе сырым. Семенившая следом горничная мисс Джарвис поежилась.

– И чем же занимался Александр в последние дни своей жизни?

– Ну, в среду он встречался с неким лишенным сана французским священником, страстным собирателем старинных книг.

38

Церковь Святого Иакова– ныне утраченная церковь Лондона. Была построена после обращения жителей окрестных улиц к королю Иакову І и названа в его честь. Освящена в 1622 г. Церковь пережила Великий лондонский пожар 1666 года, но пришла в упадок и была восстановлена в 1727 г. Бедность округи и возрастание в ней еврейского населения привели к тому, что содержать церковь становилось все труднее. Джордж Годвин, известный английский архитектор, издавший в 1838 г. замечательный труд о лондонских церквях, отозвался о здании так: «обыкновенное, как кирпичный склад, строение, совершенно не заслуживающее описания».

– Имеете в виду Антуана де Ла Рока?

– Вы его знаете?

Спутница кивнула:

– Он завсегдатай салонов лондонских ученых дам, в частности мисс Херши и сестер Берри.

Виконт широко, словно в изумлении, распахнул глаза:

– А вы?

– Я бы не назвала себя «завсегдатаем», – хмыкнула Геро,– хотя действительно иногда туда наведываюсь. А кто вам рассказал про де Ла Рока?

– Хозяйка кофейни «Je Reviens».

– Анжелина Шампань?

– Только не говорите, что вы и с ней знакомы.

– Она тоже посещает упомянутые салоны, только, разумеется, не в компании с де Ла Роком.

– Да, – заметил виконт, – у меня сложилось впечатление, что мадам не питает симпатии к соотечественнику.

– Не без того.

– Вам известно, по какой причине?

– Может, потому, что он до смешного напыщенный тип. Хотя, подозреваю, тут кроется нечто большее. Думаю, они знали друг друга раньше, в Париже.

– Я слышал, мужем француженки был барон Шампань.

– Его убили во время сентябрьских расправ, – кивнула Геро, не сводя глаз с покрытой пятнами копоти старинной колокольни. – Супругов заключили в тюрьму Ла Форс, вместе с принцессой де Ламбаль [39] . Ворвавшаяся толпа выволокла узников во двор. Барона растерзали на глазах у жены, а ее саму… с ней жестоко обошлись. Из-за побоев и насилия она потеряла глаз.

39

Мария-Тереза-Луиза Савойская, принцесса де Ламбаль (8 сентября 1749, Турин — 3 сентября 1792, Париж) — французская аристократка, подруга королевы Марии-Антуанетты. Различные жуткие слухи, ходившие по поводу подробностей гибели принцессы де Ламбаль, нашли своё отражение в мемуарах и художественной литературе, посвящённой французской революции.

Помолчав, Девлин спросил:

– Что было потом?

– Когда обнаружилось, что баронесса жива, ее опять бросили в камеру. Анжелина ожидала отправки на гильотину, но за ней так и не пришли. Года через четыре ее выпустили.

– Вот почему мадам Шампань так любит солнце, – негромко заметил Себастьян.

Геро снова кивнула.

– Она редко заговаривает о тех временах. Но я слышала, у нее был ребенок. Мальчик. Малыш оказался в тюрьме вместе с матерью и долго не прожил.

– Это, несомненно, объясняет глубину ее ненависти к революции. С другой стороны, де Ла Рок тоже заявляет, что презирает существующий во Франции режим.