Где таятся змеи

– Я уплачу за браслет десять гиней.

– Пятнадцать, – бросила ямайка.

– Двенадцать.

– Тринадцать.

– Хорошо, тринадцать, – мисс Джарвис полезла в сумочку за деньгами. Она была готова заплатить вдвойне. – А что вы можете рассказать о Розе?

Одним ловким движением Тасмин Пул опустила ей в ладонь браслет и выхватила деньги:

– А это за отдельную плату.

ГЛАВА 18

Пытаясь задобрить свою впечатлительную французскую кухарку, лорд Девлин, сидя в столовой, ковырял изысканную закуску из холодного лосося. В это время вернулся Том с сообщением, что Люк О’Брайан, названный Иэном Кейном в качестве воздыхателя Розы, – торговый агент, чья клиентура простирается от Индии до Карибского моря и Канады.

– Этот парень покупает для них все подряд: от бочонков с гвоздями и плугов до мебели, ковров и всякой домашней утвари – все, что надо. И ни души не нашлось, кто бы его охаял. Говорят, О’Брайан наскрозь честный со своими заказчиками, да и поставщикам руки не выкручивает.

– Ну, просто идеал, – Себастьян свернул и отложил салфетку. Поймав взгляд Морея, он распорядился:

– Скажите Калхоуну, что он мне понадобится прямо сейчас.

Дворецкий, поклонившись, вышел.

– Иде – чего? – нахмурившись, переспросил Том.

– Идеал. Самый лучший и совершенный образец.

– Ага, в самый раз про него.

– И это вызывает вопрос, правда? – поднялся из-за стола виконт. – Что же столь образцовый джентльмен захаживает в такие места, как «Академия на Орчард-стрит»?

* * * * *

– Как вам коричневый вельвет? – предложил Калхоун, перебирая ту часть хозяйского гардероба, которая была собрана из лавок старьевщиков на Розмари-лейн и Монмут-стрит. – Он вопиюще не сочетается с красным жилетом, но ищейки с Боу-стрит питают сильнейшее пристрастие к коричневому вельвету. А вот это должно вам особенно понравиться, – камердинер повернулся, держа кончиками пальцев черный шейный платок. – Продавший мне эту тряпку тип уверял, что ее можно носить месяц, не стирая.

Себастьян, втирающий пудру в волосы, обернулся. С помощью пудры и толики искусно наложенного театрального грима он уже добавил себе десятка два лет. А намотанная вокруг торса подкладка должна была прирастить фунтов двадцать веса.

– Всего лишь месяц?

– Два, как пить дать – рассмеялся Калхоун.

* * * * *

Задав у реки пару вопросов, виконт вскоре очутился у доков Вест-Индской компании на Собачьем острове [23] , где и нашел руководившего погрузкой парусины и пеньки на судно, идущее на Барбадос, Люка О’Брайана и немного понаблюдал за ним из отдаления. Торговый агент оказался хорошо сложенным мужчиной лет тридцати-тридцати пяти, одетым дорого, но не вычурно. Его поведение было одинаково ровным, что с капитаном, что с матросами.

23

Историки до сих пор не пришли к единому мнению, почему эта местность получила столь экзотическое название – Собачий остров(Isle of Dogs). По одной из версий, на острове располагались псарни короля Генриха VIII, и собак доставляли по Темзе на лодках к месту королевской охоты в Гринвиче.

Несмотря на название «Собачий остров», это, по сути, полуостров, имеющий форму вытянутого собачьего языка. В прежние времена здесь располагались главные лондонские доки и вовсю кипела жизнь портового города.

Большинство из попадавшихся Себастьяну сыщиков с Боу-стрит были людьми грубыми и воинственными. Именно такой вид Девлин напустил на себя, вживаясь в образ, так что даже осанка и походка изменились, пока он шел вдоль продуваемого ветром дока. Этим трюкам Себастьяна научила Кэт, когда они оба были юными влюбленными и пребывали в губительном неведении о родственной крови, текущей в их жилах.

– Это вы О’Брайан? – бесцеремонно спросил виконт. – Люк О’Брайан?

Торговый агент обернулся: русые волосы и светящиеся живым умом светло-карие глаза.

– Совершенно верно. Чем могу служить?

– Меня зовут Тейлор, – ухватившись за лацканы вельветового пиджака, Себастьян выпятил грудь. – Саймон Тейлор. Мы расследуем смерть Розы Флетчер.

Не было нужды называтьсясыщиком с Боу-стрит: если выглядеть и вести себя соответственно, это подразумевалось само собой.

С лица Люка О’Брайана сползла дежурная улыбка, а губы приоткрылись в быстром, бесшумном вдохе.

– Смерть? Роза умерла? Вы уверены?

– По нашим сведениям, она находилась среди обитательниц приюта Магдалины, сгоревшего в понедельник вечером.

О’Брайан отвернулся к каналу, прижав ладонь ко рту и крепко зажмурившись. Он был либо действительно раздавлен горем, либо превосходным актером. Прошло несколько мгновений, прежде чем мужчина смог заговорить.

– Может, это ошибка?

От едкой вони горячей смолы и дохлой рыбы у Себастьяна запершило в носу.

– Навряд ли. Когда вы в последний раз виделись?

О’Брайан, все еще с полуотвернутым лицом, покрутил головой и ответил прерывистым шепотом:

– Не знаю… Дней десять тому, пожалуй… Она не упоминала, что собирается покинуть «Академию». А потом я как-то заглянул туда, и мне сказали, что Роза ушла…– внезапно Люк резко повернулся. – Вы точно уверены, что именно она погибла в приюте Магдалины?

– Разве с этими девицами можно знать наверняка? Она никогда не называла вам свое настоящее имя?

– Нет. Роза предпочитала не откровенничать о своей жизни… прежней.

– Ну, хоть что-то она вам рассказывала?

Собеседник задумчиво вертел в руках брелок, висевший на цепочке карманных часов. Виконт заметил, что вещица золотая, неброская, но модная. Манжеты и воротник рубашки агента были тщательно наглажены, галстук – снежно-белый, и никаких черных шейных платков.

– Только то, что ее мать умерла, – ответил О’Брайан, глядя поверх качающихся мачт кораблей, вставших на якорь вне доков. – По одному-двум оброненным словам я понял, что семья жила в Нортгемптоншире. У Розы, кажется, имелись две сестры – и еще брат, по-моему, военный. Но она не любила говорить о них.

– В Нортгемптоншире? Вам известно, почему она ушла из дома?

– Нет, – покачал головой Люк.

– А почему сбежала с Орчард-стрит, тоже не известно?

– Нет. Роза ведь знала, как я к ней отношусь. Если она попала в беду, то почему не обратилась ко мне?

– Думаете, у нее были проблемы с Кейном? – уточнил Себастьян.

– Возможно, – сжал челюсти торговый агент. – Но скорее с этим чертовым магистратом.

– Каким магистратом?

Ноздри мужчины раздулись от резкого вдоха.

– Сэром Уильямом. Ублюдок пару раз крепко ее избил.

– Иэн Кейн утверждает, что не подпускает к своим девочкам грубых клиентов.

– Как правило, – О’Брайан посмотрел на вышедшее из-за тучи солнце, под лучами которого заискрилась и засверкала водная гладь. – Но как можно не подпустить магистрата с Боу-стрит?

– С Боу-стрит? Вы про сэра Уильяма Хэдли?

Собеседник искоса взглянул на Себастьяна, искривив губы в неожиданно циничной усмешке:

– Вот именно. Сэр Уильям Хэдли собственной персоной. И что вы будете с этим делать? А, мистер ищейка?