Ген
Шрифт:
Глава 12.
Так как выйти из помещения в такую погоду, не представлялось ни как возможным, то Миру пришлось попросить Габера дать ему какие-нибудь лекарства, чтобы дотянуть до того, как он доберётся до больницы.
В особенности он у него спрашивал, имеется ли Аспирин. Единственное лекарство, которое помогает от боли в голове (хоть что-то, чем не чего) и которое Мир знал в глаза.
Но Габер сказал, что Аспирин, только ухудшед симптомы, а не предотвратит их.
– Ну, а что тогда можно? – так чисто по интересу спросил Мир.
Габер поднял глаза на лоб и немного подумал.
– Градусов пятнадцать тебе бы сейчас не помешало...
У Мирослава от предложения кончики
– ... но такого у нас здесь не водится. Так что будем тебя лечить народными средствами!
– Да нет, знаешь, народными сейчас, опасно наверняка.
– Нет, ты меня не понял. Я тебе не просто выпить предлагаю. Я тебе предлагаю ослабить мозги. Они сейчас очень напряжены. Работают не так, как нужно. Кровь сейчас туда тебе, – и указал на черепушку Мира – не поступает вообще. А спиртное, лучше послабше, промоет тебе голову вместе с кровью. И завтра ты проснёшься пьяный, но достаточно крепкий по здоровью, чтобы дотянуть до медиков.
Мир, как считал, что его друг предлагает просто опохмелиться, так и сейчас считает. Но как уж ему понравилась его речь. Очень убедительно и правдоподобно она прозвучала. Почти что ни наесть речь настоящего медика.
– Да?! И...
– Сиди здесь сейчас принесу.
– Эмм...ладно неси.
Габер выйдя из-за стола, похлопал его по плечу и пошёл за спиртным. И вот вновь Мирослав остался один.
– Интересный парень, – подумал вслух Мир, обращая эти слова к Габеру. Теперь, когда он просидел с ним порядком часа два. Узнал его получше. Он понял, что первое впечатление по поводу его покупателя, было частично ошибочным. Он уже не относил его к тому списку людей, от которых надо бы держаться по дальше. Не считал его кем-то из вон прям выходящих. Нет. После беседы, которая длилась повторяю больше двух часов, он узнал многое об этом человеке, и об этом многом он в жизни не приписал к нему, не познакомившись с ним по ближе. Хотя для настоящей оценки ещё мало прошло времени, но уже базовая оценка на Габера Воца, у Мирослава уже имелась…
– Ну, вот! Эльеское.
– Эльеское? – переспросил Мир.
– Да. Пробовал что ли уже?
– Да! Приятное очень! Только на молоко похоже.
– Хм…да у тебя самого ещё молоко с губ не обсохло! Не понимаешь ты ещё в этом ни чего. Тебе сколько сейчас вообще? Двадцать четыре, двадцать пять?
– Двадцать три.
– Малой ещё! – сказал Габер, поставив стакан и чарку на стол, и начав откупоривать бутылку. Скоро из этой бутылки полилась жидкость малинового цвета.
– Ну, за что выпьем, больной?!
Мирослав, немного подумав, ответил:
– За буру…и все её последствия.
– За последствия.
Потом за этим последовали многочисленные тосты, после которых содержимое бутылки сокращалось с типичной для этого быстротой.
Просидев до глубокой ночи и до того момента, когда всё Эльеское было выпито, Габер, и приглашённый им Мирослав отправились по тёмным коридорам к комнате охраны. По пути, Габер рассказывал своему новому другу о структуре этого здания, о его бывших хозяев и его, Габера, работы здесь. Мирослав же в свою очередь очень внимательно слушал его рассказы, ступая по тёмным коридорам, будучи в пьяном состоянии.
– Долго ещё идти? – наконец перебил Мир Габера, устав от долгих хождений.
– Нет! Ещё немного осталось! Чуть-чуть совсем.
– М-м-м…ну ладно тогда, веди!
– Следуй за мной, юнга!
– Есть капитан!
Пройдя ещё несколько поворотов, Мир вдруг услышал, что Габер уже не впереди него, а где-то сзади.
– Эй, ты куда?!
– Надо дверь закрыть!
– Зачем!
– Чтобы ни
кто не вошёл и не обокрал нас!– Ха-ха!
Заперевшись, Габер повел своего приятеля по узкому, но длинному коридору. Под ногами Мирослав почувствовал что-то мягкое, наверняка ковёр.
– Всё! Мы на месте, – сказал Габер открывая дверь и включая свет.
Немного попозже, Мир спросил, до сих пор стоя в коридоре и рассматривая мелко освещённую дверь, в конце коридора.
– Да? Странно. Я думал нам ещё долго идти. Прямо через эту дверь, – и указал рукою на ту дверь.
– Неа, там эта…как её…кухня короче!
– А…понятно! – говорил Мир уже входя в комнатку и щурясь от света, который ему резал глаза, своей яркостью.
Глава 13.
Утром Мира разбудил тихий, но довольно тревожный гул, прошедшийся по всему зданию. Быстро вскочив на ноги от испуга, он начал смотреть во все стороны. Старался понять, что происходит.
Через пару секунд гул стремительно закончился, как и начался.
Протерев глаза, Мирослав уселся на мягкое кресло охранника. Потом он начал протирать себя по лбу, щекам, затылку, рукам. Он вдруг почувствовал, что из внутри него исходит какой-то жар. Такое впечатление, что от него сейчас будет идти пар, как от человека, пробежавшего довольно большое расстояние на лыжах зимой.
Обтеревшись, как следует, он вновь встал. Подошёл к столику, налил себе чай в пластмассовый стаканчик. Облокотился на угол стола и начал пить.
Горячая жидкость прошлась по гортани и стала проникать туда, куда ей нужно. Жар немного спал.
– Хорошо! Уже лучше! – оценил своё состояние Мир, начав разглядывать комнату, в которой находился. И теперь, когда он выспался, он видел то, что не разглядел вчера ночью. Бумажные учёты, экраны производства “Новекс”, наклейка на столе с надписью “Брембо”. Даже цвет стен какой-то другой. И ещё, и ещё, он находил какие-то новшества. Но при всех этих открытиях чего-то не хватало. И это чувство почему-то рисовалось на двух вещах. На чём-то объятном и не объятном.
Глубоко вздохнув и поведя зрачками из стороны в сторону, Мирослав призадумался.
– Габер! – как ошпаренный проговорил Мир, вновь вертя головой тщательно осматривая комнату. – Хм, нет. Куда же он делся? Курить, что ли пошёл?
Но на этот вопрос, мог ответить только сам Габер.
Отпив последний глоток, Новок поставил стакан на подставку и сделал пару шагов к двери. И здесь произошло очень странное чувство. Даже целых два чувства. Одно из них означало то необъятное состояние, которое молодой человек не мог вспомнить – головокружение. Его не было. Как будто его не появлялось и вовсе. Это должно было очень обрадовать, даже ошеломить Мира. Но всё заглушилось, когда перед глазами встала зелёная дверь. По коже пробежалась волна мурашек. От темечка до пяток. Появилась мелкая дрожь в зубах. В голове вновь стало пусто. Ни комнаты, ни Габера, ни звука дождя где-то снаружи, ни даже стен с другой расцветкой. Только зелёная дверь в створках. А дальше как будто тьма, туман, мгла, бездна.
Мир сделал первый шаг и его пошатнуло. Не от болезни, нет, от страха.
Мир сделал второй шаг, стало слышится как сердце стучится. Казалось, что оно сейчас вырвется наружу.
Мир сделал третий, решающий шаг. Теперь дверь была прямо перед его лицом. Во всей своей красе. Во всём своём блеске.
Даже странно, но страх всегда даёт вещам обворожительный вид. Нам одновременно и страшно, но от того, что создаёт наш страх, не оторваться глазами. Оно приманивает нас своей, как ни странно это говорить, красотой. Своей силой и мощью. Нам кажется, что то, что создаёт наш страх может всё. И оно ни покалебимо. Не поддаётся простому описанию. Свой страх мы рисуем всегда всемогущим.