Генерал Кутепов. Гибель Старой гвардии. 1882–1914
Шрифт:
Хотя империя формально все еще находилась не в состоянии войны, вся русская общественность со дня на день ожидала окончательной развязки происходящего.
18 (31) июля. Австро-Венгрия и Германия объявили о мобилизации.
19 июля (1 августа). Германия объявила России войну.
– Война! Война! – кричали на улицах Санкт-Петербурга продавцы газет. – Германия объявила войну России!
20 июля (2 августа) император подписал манифест с объявлением войны Германии. В тот же день в Зимнем дворце манифест был обнародован. Председатель Государственной думы М. В. Родзянко писал об этом событии: «В день манифеста о войне с Германией огромная толпа собралась перед Зимним дворцом. После молебна о даровании победы Государь обратился с несколькими словами, которые закончил торжественным обещанием не кончать войны, пока хоть одна пядь русской земли будет занята неприятелем. Громовое «ура» наполнило дворец и покатилось ответным эхом в толпе на площади. После молебствия Государь вышел на балкон к народу, за ним императрица. Огромная толпа заполнила всю площадь и прилегающие к ней улицы, и когда она увидела Государя, ее словно пронизала электрическая искра, и громовое «ура» огласило воздух. Флаги, плакаты с надписями «Да здравствует Россия и славянство!» склонились до земли, и вся толпа, как один человек, упала перед царем на колени. Государь хотел что-то сказать, он поднял руку, передние ряды затихли, но шум толпы, несмолкавшее «ура» не дали ему говорить. Он опустил голову и стоял некоторое время, охваченный торжественностью минуты единения царя со своим народом…» [342] . Народ единодушно приветствовал историческое решение своего государя. В манифестации участвовали и рабочие. Несколько дней назад они бастовали, отстаивая свои политические и экономические требования, а теперь тоже были охвачены патриотическим чувством. Сам факт, что Германия первая объявила войну России, формировал в сознании людей восприятие ее как войны справедливой, направленной на отражение германской агрессии. Волна патриотических манифестаций прокатилась по всей России. Приведем другое свидетельство очевидца событий того времени: «За несколько дней до выступления в поход, офицеры Петербургского гарнизона собрались в Зимнем Дворце, и в присутствии Государя и всей Царской Семьи, придворным протодьяконом был прочитан Высочайший манифест об объявлении Россией войны Германии и Австрии. «Не положу оружия, доколе единый неприятельский солдат останется на земле Нашей», такими словами заканчивался Манифест, и кто мог тогда думать, что эти знаменательные слова, сказанные еще Императором Александром I в день перехода Наполеоном Немана, окажутся лишь красиво звучащей фразой. В эту минуту никто не сомневался в победе, и когда Государь, по окончании чтения Манифеста обратился с кратким словом к собравшимся офицерам и сказал: «В Вашем лице, столь дорогие
342
Родзянко М. В. Крушение империи // Архив русской революции. Т. 17. М.: Терра-Политиздат, 1993. С. 57.
343
Торнау С. А. Указ. соч. С. 11–12.
По плану на мобилизацию полку было отведено тринадцать дней. Уже на третий день дворы казарм заполнили партии запасных, призванные для укомплектования полка до штатов военного времени. Закипела работа. Осознавая всю важность происходящего, офицеры и солдаты трудились не жалея сил. То и дело напротив казарм останавливались толпы взволнованных горожан. «Ура, преображенцы», – кричали они при виде офицеров, размахивали трехцветными флагами, пели гимн, держали в руках портреты государя. В ответ офицеры подходили к окнам и отдавали честь. Штабс-капитану Кутепову эти события напомнили картины начала 1904 года, когда победа над Японией многим казалась делом ближайшего времени. Однако сразу после гибели адмирала С. О. Макарова в народе появилась едкая поговорка «у них – Того, а у нас – никого» [344] , а вслед за первыми неудачами на фронте – поражениями на реке Ялу, при Вафангоу и блокадой Порт-Артура – настроение в обществе быстро испортилось… А в конце июля 1914-го Александр Павлович только и слышал вокруг разговоры, что Россия, Англия и Франция быстро заставят Германию заключить мир, что война закончится самое большее через четыре месяца и гвардия к Рождеству с победой вернется в Петербург. Военную мощь Германии явно преуменьшали. Опыт предыдущей войны подсказывал Александру Павловичу, что победа над опытным и стойким врагом не может быть легкой, но, вероятно, и он в некоторой степени поддался общему настроению…
344
Адмирал маркиз Того Хейхатиро (27 января 1848, Кагосима – 30 мая 1934, Токио) – японский адмирал флота и маршал Японской империи (21 апреля 1913), командующий Объединенным флотом Японии в Русско-японской войне 1904–1905 годов.
Штабс-капитан Кутепов жил в то время на казенной квартире в казармах первого батальона лейб-гвардии Преображенского полка по адресу – улица Миллионная, дом 33 (Весь Петербург 1913). Брат Александра Павловича подпоручик 1-го Железнодорожного полка Борис Кутепов обосновался на Обводном канале в доме 115 [345] . Вероятно, их сестры – Раиса с Александрой – жили в то время у Бориса. Именно этот адрес Раисы указан ею в прошении от 23 июля (5 августа) 1913 года для поступления на Высшие женские Бестужевские курсы [346] . Тогда ею одновременно были поданы документы на юридический, историко-филологический и физико-математический факультет (специальность биология), на который она и была зачислена. 1 (14) июня 1913 года Раиса окончила восьмой дополнительный класс женской гимназии имени Б. И. Бенардаки в Осташкове Тверской губернии [347] . В той же гимназии шестой класс окончила и Александра Кутепова. Ей тогда не исполнилось еще и шестнадцати лет. После смерти в 1912 году отца, Павла Александровича Кутепова, сестры перебрались в Петербург к братьям. Александра пошла в седьмой класс в Петроградскую гимназию П. А. Макаровой, бывшей Ставинской, а летом 1914 года, следуя примеру старшей сестры, готовилась поступать на Высшие женские Бестужевские курсы, выбрав историко-филологический факультет [348] .
345
Весь Петроград 1915.
346
ЦГИА СПб. Ф. 113. Оп. 7. Д. 226. Л. 8.
347
ЦГИА СПб. Ф. 113. Оп. 7. Д. 226. Л 9.
348
ЦГИА СПб. Ф. 113. Оп. 1. Д. 203. Л. 35 об.
На проводы Александра и Бориса на фронт из Твери должен был приехать Сергей. Он, благодаря знакомству старшего брата с тверским губернатором Николаем Георгиевичем Бюнтингом [349] , только что был принят на службу в губернскую канцелярию. В 1911 году Н. Г. Бюнтинг помог со служебным переводом отчима братьев Кутеповых Павла Александровича Кутепова из Архангельской губернии в город Осташков Тверской губернии.
Внимая просьбе боевого офицера лейб-гвардейца о переводе его отца, тверской губернатор счел нужным навести соответствующие справки. В частности, 12 (25) февраля 1911 года в письме архангельскому губернатору он просил: «Ввиду сего прошу Ваше Превосходительство сообщить мне подробно вполне откровенные сведения о службе и нравственных качествах, деятельности и политическом направлении названного Кутепова, а также и о том, как он вел дела землеустройства, будучи чиновником по крестьянским делам…» [350] . В ответе, датированном 9 (22) марта того же года, говорилось: «…Павел Александрович Кутепов за время своей служебной деятельности, в качестве чиновника по крестьянским делам, зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. Прекрасно знакомый с крестьянским делом, в высшей степени трудоспособный и энергичный… Независимо от сего, как человек высокой нравственности и безукоризненной честности, г. Кутепов снискал себе за время пребывания своего в Архангельской губернии чувства всеобщей любви и уважения» [351] . Столь безупречная характеристика поставила точку в обозначенном вопросе.
349
Николай Георгиевич Бюнтинг (15(27).07.1861-02(15).03.1917, Тверь) – российский государственный деятель, тверской губернатор. Православный. Потомственный дворянин Псковской губернии. В его имении Халахальня в Псковской губернии (950 десятин) в пригороде Изборска было организовано передовое молочное хозяйство и многопольный севооборот. По окончании Императорского училища правоведения в Санкт-Петербурге (1883) слушал лекции в Берлинском университете. Выпускник училища был удостоен чина 10-го класса и награжден золотой медалью. Затем поступил на службу по Министерству юстиции, с 1884 по 1891 г. служил в Правительствующем сенате. Поднялся с чина титулярного советника до действительного статского советника (соответствовало армейскому чину генерал-майор). 01(13).01.1888 – камер-юнкер Двора Его Императорского Величества. В 1891 г. перешел в Министерство внутренних дел сначала чиновником особых поручений, затем секретарем канцелярии. 14(26).05.96 участвовал в коронации императора Николая II. 26.05.(07.06)1896 церемониймейстер Двора Его Императорского Величества. С 26.09.(08.10)1897 курский вице-губернатор, 06(19).09.1902 – гофмейстер Двора Его Императорского Величества. В январе 1903 г. Н. Е. Бюнтинга вызвали в Министерство внутренних дел для участия в работе по губернской реформе. С 10(23).05.1904 – архангельский губернатор. С 8(21). 11.1905 – эстляндский губернатор. Согласно прошению 21.01.(03.02)1906 уволен с должности эстляндского губернатора и причислен к Министерству внутренних дел. С 15(28).04.1906 – тверской губернатор. Был членом многих тверских обществ – ученой архивной комиссии, почетным членом благотворительного общества «Доброхотная копейка», почетным членом православного братства святой благоверной княгини Анны Кашиной (в Кашине), почетным членом православного братства святого благоверного князя Михаила Ярославича (в Твери), почетным членом общества хоругвеносцев (в Старице и Торжке). Убежденный монархист. Убит в Твери во время Февральской революции 2(15).03.1917. В тот день восставшие рабочие и солдаты ворвались в губернаторский дворец. Н. Г. Бюнтинг был отправлен на гауптвахту, но по дороге убит выстрелом из револьвера. Толпа издевалась над телом, которое пролежало на главной улице до позднего вечера. Сохранилась фотография, на которой чья-то рука в 1917 г. вывела: «Враг Революции. Тверской губернатор Бюнтинг – верный слуга церкви и царя».
350
ГААО. Ф. 71. Оп. 4. Д. 452. Л. 23 об.
351
ГААО. Ф. 71. Оп. 4. Д. 452. Л. 24–24 об.
После смерти П. А. Кутепова в 1912 году Н. Г. Бюнтинг, вероятно, помог выхлопотать пенсию на содержание Раисы и Александры, которую они получали до совершеннолетия. В дальнейшем он принимает горячее участие в судьбе Сергея Кутепова и приближает к себе, обеспечив ему быстрое продвижение по служебной лестнице. Если в 1914 году Сергей Кутепов – младший, не имеющий чина чиновник особых поручений при губернаторе (Адрес-календарь Тверской губернии на 1914 год), то в 1915 году он уже коллежский секретарь и становится старшим чиновником [352] . В 1916 году коллежский секретарь С. П. Кутепов также уже в губернском правлении [353] .
352
Адрес-календарь Тверской губернии на 1915 год.
353
Адрес-календарь Тверской губернии на 1916 год.
23 июля (5 августа) Борису Кутепову исполнилось двадцать семь лет. Вероятно, в тот день вечером братья и сестры Кутеповы собрались у него на квартире на Обводном канале в доме 115. О чем родные говорили за столом? Александр, как всегда, шутил. Возможно, вспоминал, как он любил в гостях у сестер поддразнивать компанию курсисток и студентов своим «черносотенством», или рассказывал забавные истории из фронтовой жизни на Русско-японской войне. Например, как в перерывах между боями молодые офицеры устраивали шуточные «балы». Сами готовили пельмени и пирожки, украшали цветными китайскими фонариками площадку, где затем под музыку полкового оркестра весело кружились пары юных офицеров. Не мог же он рассказывать двадцатилетней Раисе и семнадцатилетней Александре, как в первые фронтовые дни на склонах Путиловской сопки он видел груды окровавленных человеческих тел – следы рукопашного боя, как темными ночами пробирался с командой разведчиков у вражеских траншей, где каждый неверный шаг мог стоить жизни, как едва не погиб, когда рубился с отрядом хунхузов в жестокой сабельной сшибке…
Родные шутили, смеялись, поздравляли Бориса с днем рождения, конечно, говорили о предстоящей войне и поднимали бокалы с верой в скорую победу. Шутили, по очереди садились между старшим братом и младшей Кутеповой – между Сашей и Сашей – и загадывали самое заветное желание. Однако чувствовалось, что в сердцах у них поселилась тревога. Они беспокоились за судьбу старшего брата, ведь он скоро поедет на фронт. В воздухе повисло смутное чувство ожидания надвигающихся грозных событий. Особенно волновались Раиса и Александра. Старший брат с детства был для них примером, опорой, «палочкой-выручалочкой» на все случаи жизни. А после смерти отчима Александр по праву стал главой семьи. И не случайно в одной из его служебных характеристик записано: «Содержит семью и нуждается в ежемесячном пособии в 100 рублей» [354] .
354
Штейфон Б. А. Указ. соч. С. 356.
В граммофон поставили любимую пластинку. Далеким эхом минувшей войны зазвучал вальс И. А Шатрова «Мокшанский полк на сопках Маньчжурии» [355] .
Страшно вокруг,И ветер на сопках рыдает.Порой из-за туч выплывает луна,Могилы солдат освещает.Белеют крестыДалеких героев прекрасных.И прошлого тени кружатся вокруг,Твердят нам о жертвах напрасных.Средь будничной тьмы,Житейской обыденной прозы,Забыть до сих пор мы не можем войны,И льются горячие слезы [356] .355
«Мокшанский
полк на сопках Маньчжурии» – русский вальс начала XX века, посвященный погибшим в Русско-японской войне воинам 214-го резервного Мокшанского пехотного полка. Автор – военный капельмейстер полка Илья Алексеевич Шатров.356
Фрагмент первого варианта слов вальса «Мокшанский полк на сопках Маньчжурии», написанных Степаном Гавриловичем Петровым в 1906 году.
Восемь дней осталось у Александра Павловича до отправки на фронт. Многое надо успеть, но он обязательно выкроит время и напишет в Новгород, матери своего друга подпоручика Максима Эдуардовича Леви, погибшего 20 февраля (5 марта) 1905 года, в самом начале Мукденского сражения, и передаст теплые слова его сестре Зине. Однажды, приехав в Новгород после войны, он с чувством сказал госпоже Леви: «У вас нет сына, а у меня нет матери». Она полюбила его как родного, всегда ждала весточку от него и по-родственному называла Шуриком. Первое письмо с траурной вестью Александр Павлович написал тогда же на Сторожевой сопке, в двадцатых числах февраля 1905-го. Последнее письмо датировано 23 января 1930 года – Париж, за три дня до своего последнего боя – схватки с агентами советской спецслужбы из группы Я. И. Серебрянского [357] .
357
Яков Исаакович Серебрянский (26.11.(08.12) 1891, Минск – 30.03.1956, Москва) – полковник госбезопасности (1945), сотрудник Иностранного отдела ОГПУ – НКВД, один из руководителей заграничной разведывательной и диверсионной работы советских органов госбезопасности. Родился в бедной еврейской семье. Окончил четырехклассное городское училище в Минске (1908). В 1907 г. вступил в ученическую организацию эсеров-максималистов. В 1909 г. был арестован за хранение «переписки преступного содержания» и по подозрению в соучастии в убийстве начальника Минской тюрьмы. Один год провел в тюрьме, после чего был административно выслан в Витебск, где работал электромонтером на электростанции. В августе 1912 г. – призван в армию, рядовой 122-го Тамбовского полка в Харькове. В начале Великой войны был в действующей армии во второй роте 105-го Оренбургского полка. 07(20).08.1914 в Восточной Пруссии под Матишкеменом был тяжело ранен и после госпиталя – демобилизован. С февраля 1915 г. работал электромонтером на нефтепромыслах Баку. После Февральской революции активно участвовал в деятельности местной организации партии социалистов-революционеров. Член Бакинского совета. От партии эсеров на 1-м съезде Советов Северного Кавказа. В марте 1918 г. командир отряда по охране продовольственных грузов на Владикавказской железной дороге. После падения Бакинской коммуны уехал в Персию. В 1920 г. – сотрудник особого отдела Персидской Красной армии (при содействии Я. Г. Блюмкина). Вернулся в Россию и с августа 1920 г. – сотрудник центрального аппарата ВЧК в Москве. В августе 1921 г. демобилизовался и поступил в Электротехнический институт. В декабре 1921 г. арестован на квартире своего старого товарища по партии эсеров. Четыре месяца провел в тюрьме. Затем работал в тресте «Москвотоп». В 1923 г. арестован по подозрению во взяточничестве, однако обвинения не были доказаны. В ноябре 1923 г. Я. Г. Блюмкин, назначенный резидентом нелегальной разведки в Палестине, предложил Я. И. Серебрянскому стать его заместителем. В декабре 1923 г. Я. И. Серебрянский в должности особоуполномоченного Закордонной части ИНО ОГПУ вместе с Я. Г. Блюмкиным выехал в Яффу. Ему удалось завербовать нескольких эмигрантов из России, ставших ядром боевой группы (известной как «группа Яши»). В 1924 г. к ним присоединилась жена Серебрянского – Полина Натановна Беленькая. В 1925–1926 гг. Серебрянский – нелегальный резидент ИНО ОГПУ в Бельгии. В феврале 1927 г. в Москве принят в члены ВКП(б). Затем направлен нелегальным резидентом в Париж (до марта 1929 г.). В апреле 1929 г. вернулся в Москву и назначен начальником 1-го отделения ИНО ОГПУ, одновременно продолжая руководить особой группой («группой Яши»), подчинявшейся непосредственно председателю ОГПУ В. Р. Менжинскому. В 1929 г. была подготовлена, а 26 января 1930 г. – под непосредственным руководством Серебрянского и заместителя начальника контрразведывательного отдела ОГПУ С. В. Пузицкого в Париже членами «группы Яши» была осуществлена операция по похищению председателя Русского общевоинского союза (РОВС) генерала А. П. Кутепова. 30.03.1930 за эту операцию Я. И. Серебрянский награжден орденом Красного Знамени. Создавал автономную агентурную сеть в различных странах. За границей лично завербовал более 200 человек. В 1931 г. арестован в Румынии, но вскоре освобожден и продолжил нелегальную деятельность. В 1932 г. выезжал в США, в 1934 г. – в Париж. 13.07.1934 утвержден руководителем Спецгруппы особого назначения (СГОН) при НКВД СССР. В ноябре 1935 г. – присвоено звание старшего майора госбезопасности. В 1935–1936 гг. – в командировке в Китае и Японии. После начала гражданской войны в Испании занимался закупкой и поставкой оружия для республиканцев. Так, в сентябре 1936 г. сотрудники Спецгруппы закупили у французской фирмы «Девуатин» 12 военных самолетов, которые доставили на приграничный с Испанией аэродром, откуда их под предлогом летных испытаний перегнали в Барселону. За эту операцию Серебрянский был награжден орденом Ленина. В ноябре 1936 г. нелегалам СГОН с помощью агента М. Зборовского, внедренного в окружение сына Л. Д. Троцкого Л. Л. Седова, удалось захватить часть архива Международного секретариата троцкистов. В 1937 г. Л. Л. Седов по указанию отца приступил к подготовке I съезда IV Интернационала, который должен был состояться летом 1938 г. в Париже. Похищение Л. Л. Седова поручили группе Я. И. Серебрянского. Операция не состоялась – в феврале 1938 г. Л. Л. Седов умер после аппендэктомии. Летом 1938 г. резидент НКВД в Испании Орлов приехал во Францию. Его срочно отозвали в Москву. Опасаясь ареста, Орлов с семьей скрылся в США, что бросило тень на руководство разведки. 10.11.1938 Я. И. Серебрянский вместе с женой арестован в Москве у трапа самолета по ордеру, подписанному Л. П. Берия. До февраля 1939 г. содержался под стражей без санкции прокурора. Следствие вел будущий министр МГБ B. C. Абакумов (на более поздней стадии следователи С. Р. Мильштейн и П. И. Гудимович). Первый допрос состоялся 13.11.1938. На протоколе допроса имеется резолюция Берия: «Тов. Абакумову! Хорошенько допросить!».
16.11.1938, в присутствии Л. П. Берия, Б. З. Кобулова и B. C. Абакумова, Я. И. Серебрянского подвергли «интенсивным методам допроса» и он оговорил себя. 25.01.1939 его перевели в Лефортовскую тюрьму (на допросе в 1954 г. Я. И. Серебрянский показал, что еще до суда он отказался от показаний, в которых признавал себя виновным и оговорил других). 07.07.1941 Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Серебрянского, обвиненного в шпионаже в пользу Англии и Франции, связях с «заговорщиками» из НКВД во главе с Г. Г. Ягодой и подготовке терактов против советских руководителей, к расстрелу, а его жену – к 10 годам лагерей «за недоносительство о враждебной деятельности мужа». Однако приговор не приведен в исполнение. Шла Великая Отечественная война, и разведке катастрофически не хватало опытных сотрудников. В августе 1941 г. благодаря ходатайству П. А. Судоплатова и вмешательству Л. П. Берия Серебрянский решением Президиума Верховного Совета СССР был амнистирован, восстановлен в органах НКВД и партии. С 03.09.1941 Я. И. Серебрянский – руководитель группы во 2-м отделе, с 18.01.1942 – начальник группы, начальник 3-го отделения 4-го управления НКВД – НКГБ СССР. С ноября 1943 г. – в особом резерве 4-го управления НКГБ СССР на должности руководителя группы. Сотрудником этого управления Серебрянский состоял все военные годы, лично участвуя во многих разведывательных операциях, руководил разведывательно-диверсионной работой в Западной и Восточной Европе. В качестве примера можно назвать вербовку взятого в плен немецкого адмирала Эриха Редера. В мае 1946 г. вышел на пенсию по состоянию здоровья. Просил уволить в отставку, однако Управление кадров МГБ формулировку не изменило. В мае 1953 г. приглашен П. А. Судоплатовым на работу в центральный аппарат МВД на должность оперативного работника негласного штата 9-го (Разведывательно-диверсионного) отдела. С июня 1953 г. – сотрудник ВГУ МВД СССР. В июле 1953 г. уволен из МВД в запас Министерства обороны. 8 октября 1953 г. в третий раз арестован. В декабре 1954 г. было отменено решение об амнистии от августа 1941 г. В связи с тем что по уголовному делу, возбужденному в 1953 г., достаточных доказательств вины Я. И. Серебрянского как участника заговорщической деятельности Л. П. Берия добыто не было, а его осуждение в 1941 г. было признано Прокуратурой СССР обоснованным, дело 1941 г. было направлено в Верховный суд СССР с предложением заменить расстрел двадцатью пятью годами лишения свободы. 30 марта 1956 г. Серебрянский скончался в Бутырской тюрьме на допросе у следователя Военной прокуратуры генерал-майора юридической службы П. К. Цареградского.
24 июля (6 августа) Австро-Венгрия объявила войну России, а Сербия – Германии.
Знамя лейб-гвардии Преображенского полка хранилось в Зимнем дворце. Вынес его из императорского кабинета младший офицер его величества роты поручик Мещеринов [358] , о чем позднее он вспоминал: «Вынося знамя, я был бледен как полотно. Трудно передать, какие чувства я испытывал, вынося на войну нашу полковую святыню» [359] . К окончанию мобилизации в лейб-гвардии Преображенском полку состояло 83 офицера и около 5000 нижних чинов.
358
Сергей Александрович Мещеринов (1890(?) – после 02.1954). Потомственный дворянин. Отец полковник А. Мещеринов. Мать Вера Вячеславовна Мещеринова. С. А. Мещеринов окончил Пажеский корпус (1909). Выпущен подпоручиком в лейб-гвардии Преображенский полк. В 1913 г. проживал по адресу: СПб., улица Миллионная, дом 11, квартира 15. Поручик (1913). В составе того же полка выступил на Великую войну младшим офицером Его Величества роты. Ранен во время трехдневного боя у Зарашова (Польша) 25–27.08.(07–09.09.) 1914. В лейб-гвардии Преображенском полку – капитан. Участник Белого движения. Подполковник. В эмиграции во Франции. В 1940 г. секретарь «Союза пажей» в Париже, затем генеральный секретарь, член главного правления «Союза пажей». Скончался после февраля 1954 г.
359
Андоленко С. П. Лейб-гвардии Преображенский полк в Великую войну. Париж, 1969. С. 1.
Накануне дня отправки на фронт – 31 июля (13 августа) весь полк собрался на площади перед Спасо-Преображенским собором [360] . Проститься с преображенцами пришли великие княгини Мария Павловна (Старшая), Виктория Федоровна и Елена Владимировна. Торжественно отслужили молебен. Внушительно смотрелись четыре тысячи отборных солдат-великанов, занявших всю соборную площадь.
Молебен и парад перед полковым собором накануне выступления в поход
360
Спасо-Преображенский собор (официальное название – собор Преображения Господня всей гвардии) в Санкт-Петербурге – православный храм Санкт-Петербургской и Ладожской епархии Русской православной церкви, располагается на Преображенской площади, дом 1. Построен по проекту архитектора Василия Петровича Стасова (24.07. (04.08.)1769–24.08.(05.07.)1848) в 1825–1829 гг. на месте храма, который сильно пострадал во время пожара 8(20).08.1825. Сгоревший собор был возведен по повелению императрицы Елизаветы Петровны в период с 1743 по 1754 г. по проекту архитектора Михаила Григорьевича Земцова (1688–1743) на месте съезжей избы (штаба) гренадерской роты лейб-гвардейского Преображенского полка в память о восшествии императрицы на престол с помощью солдат и офицеров преображенцев. Закладка трехпридельного собора состоялась 09(20).06.1743. После смерти М.Г. Земцова строительством руководил архитектор Пьетро Антонио Трезини (1692 – после 1760), который несколько изменил проект, сделав собор в стиле барокко пятиглавым. Освящен собор архиепископом Сильвестром 5(16) августа 1754 г. накануне праздника Преображения Господня. Пятиярусный иконостас и алтарная сень выполнены московскими резчиками Кобылинскими по эскизу архитектора Франческо Бартоломео Растрелли. Образа написал художник Мина Лукич Колокольников (1707–1775). 12(23). 11.1796 по повелению императора Павла I Спасо-Преображенский собор получил название «собор всей гвардии». Как выглядел собор, построенный по проекту архитекторов М. Г. Земцова и П. А. Трезини, неизвестно, поскольку все чертежи и рисунки утрачены. С него восстановилась традиция строить в России пятикупольные храмы.
После пожара в 1825 г. от собора остались одни стены, но святыни удалось спасти. В. П. Стасов восстановил собор в стиле ампир. В этом виде собор дошел до наших дней. Освящен митрополитом Серафимом 5(17).08.1829. Главный алтарь был освящен в честь праздника Преображения Господня, правый (южный) придел – в честь Преподобного Сергия Радонежского, а левый (северный) – в честь священномучеников Климента Римского и Петра Александрийского, день памяти которых – 25 ноября (по старому стилю). Ограду сквера, окружающую собор, изготовили из сотни трофейных пушечных стволов, добытых в боях Русско-турецкой войны. Для позолоты куполов без использования золота В. П. Стасов изобрел краски, которые создавали абсолютную иллюзию золотых куполов. Рецепт этих красок до наших дней не дошел. В соборе хранились трофеи Русско-турецкой и других войн, боевые знамена, а также Преображенские мундиры русских монархов и сабля, принадлежавшая императору Александру II и бывшая на нем в день трагической смерти 1(13).03.1881, а также другие святыни.
При соборе с 1871 г. действовало приходское благотворительное общество, которое содержало богадельню, детский приют, столовую, школу для солдатских детей и бесплатные квартиры. С 1912 г. в нем действовало Братство трезвости и целомудрия. В праздник Преображения Господня (Яблочный спас), приходящийся на 6 августа (19 по старому стилю), у храма устраивался традиционный фруктовый базар.
После Октябрьской революции 1917 г. собор оставался действующим. В 1918 г. он стал приходским, и знамена, орудия и военные трофеи, хранившиеся в соборе, были изъяты и переданы в Артиллерийский музей, а с 1950 г. эти реликвии находятся в коллекции Эрмитажа. Также в 1920-е гг. были изъяты многие ценные иконы.