Генерал Скала и сиротка

Прикусив губу, я рванула вперед.

— Посторонись, одноногий! — рявкнула, чуть не уткнувшись носом в его спину. И он… качнулся в сторону, уступая дорогу. Еще, еще!

В зале перестало хватать воздуха. Я ловила его ртом, но он никак не проталкивался в горло. Нога одеревенела, но я упрямо двигалась, не обращая внимания на боль. Ну же!

Оставшиеся круги прошли в тумане. Мне что-то кричали, грозились обогнать. Метров за десять до финиша даже догнали с двух сторон и попытались плечами отжать назад. Понятия не имею кто это был, я уже плохо видела. Но одна-то нога у меня была свободной, поэтому извернувшись, я ловко поставила обоим подножки. И с удовольствием послушала грохот за спиной, перемежаемый проклятиями.

Последний рывок я сделала… просто упав вперед, потому что сил практически не осталось. Просто рухнула на пол, припечатав его ладонями, с криком «Первая!».

И стучала дальше, требуя подтверждения. Пока Скала не сел рядом и, положив ладонь мне на плечо, не сообщил: «Первая ты, Хельвин, первая. Умница. Ты хотела гарантий, считай, они у тебя есть».

Все! Две! Две звезды у меня скоро будут. Мысли неслись, никак не успокаиваясь, словно я продолжала бежать.

— И правда молодец, — с другой стороны на доски плюхнулся Ходок. Но тоже не ничком, а спиной и облокотившись на локти. — Красава просто, вальнула меня прямо у финиша. Наш человек.

— Сразу видно — очень хочет учиться… у Скалы, — заметил Малой, тоже присаживаясь за компанию.

Удачно так приземлился, прямо у моей ноги. Ладно, пожалею. Во-первых, потому что я милостивый победитель. А во-вторых, потому что не могу даже шевельнуть этой самой ногой.

Видела бы меня сейчас Пра, можно сказать — делаю все по ее рекомендации: валяюсь в окружении полуобнаженных мужчин, вся такая маленькая и победительная.

Голос Форсмота надо мной снова зарокотал, я дернулась, но широкая ладонь удержала меня за плечо словно припечатывая:

— Кошель, скажи нам аналитику по девушке, пусть она тоже послушает, привыкает к тебе.

Я хотела спросить, зачем мне привыкать к этому молодому человеку, как он заговорил:

— Несовершеннолетняя, ориентировочное количество искр… удивительно… десять-одиннадцать, возможно, даже выше…

Ха. Промахнулся. Но пугает, как он вообще «считал» их количество всего по двум упражнениям. Это немного напрягало, учитывая, что он и дальше будет за мной наблюдать. Зато порадовали озадаченные хмыканья Малого и Ходока.

— … физически неравномерно развитое тело. В приоритете все, что ниже пояса… — продолжил Кошель.

Ну не скотина ли? Ноги! Ноги у меня хорошо развиты, а не все, что ниже пояса, включая неназываемое.

— … Вынослива, сдержана, упряма, внимательна, мстительна…

Ну-у-у… Я полна полезных семейных черт характера. Малой, слышал?

— … Идеальная заготовка под ученика. Можно брать. Но слишком мало времени на ее развитие.

— Хорошо, над этим я подумаю, — тут же сказал Скала. — Благородные лэры, вы можете продолжить тренировку, а я поговорю с ученицей.

Все, кроме него, подскочили и заспешили в центр зала. При этом, насколько я слышала, они обсуждали зачем Ульриху эта головная боль.

Я хотела приподняться и, наконец, сесть нормально, но из-под тяжелой ладони вдруг потянуло теплом. Расслабляющим, мягким потоком смывающим усталость.

Я прикусила губу, чтобы не застонать от удовольствия.

— Я был мальчишкой, — тихо сказал Скала, — мне не было и девяти, когда одиноким, практически нищим, я пришел к знаменитому заклинателю из рода Беранже. И три дня сидел под его воротами рядом с другими детьми. Мы все мечтали об ученичестве, но под дождем, без еды, на голой земле, с каждым часом нас оставалось все меньше. Кто-то уходил тихо, другие скандалили и кричали, пытались прорваться силой. Первыми сдались сытые, тепло одетые дети. Для них учеба была необязательна. Зато я смог доказать, что готов на все ради занятий. А на что готова ты, Хельвин?

Хм. Наличие мотивации я вроде бы доказала. Или он спрашивает, чем именно я готова пожертвовать? Вот тут да, у меня есть границы. Я не нищий мальчишка, которому нечего терять — за мной люди, клан, земля. И обещать «что угодно за звезду» — не мой путь.

— Я — сирота, — мой голос прозвучал негромко и ровно. Форсмот приподнял ладонь и — снова опустил, легким, почти неуловимым движением погладив меня по голове будто маленькую. Странное ощущение. Он что, меня жалеет? — Но! У меня есть сестры и кое-какие планы на будущее. Поэтому жизнь я не отдам и семью предавать не собираюсь. Зато… все, что могу сама — силы, время, мои личные ресурсы — все это жалеть не буду, и себя в том числе. Кошель правильно сказал — я хороший кандидат в ученики.

Мышцы все еще тихо гудели, но почти все искры уже восстановились, поэтому я опасливо отстранилась от мужской руки, которая вливала бодрость, но при этом вызывала глупое желание прижаться поближе.

— Похоже, тебе есть что терять, — задумчиво сказал Скала, наблюдая как я поднимаюсь и сажусь на подобающе приличном расстоянии. — Обычно я работаю с полными отморозками.

Он хохотнул, покосившись на тренирующуюся в другом конце зала троицу. — Так что ты не идеальный вариант, но свои плюсы есть. Психику тебе укреплять не придется. Ты и сейчас почти не волнуешься. Значит возможности раскрыть звезду у нас ограничены, а сегодня к ночи ты обязана ее получить, чтобы завтра мы успели хоть немного потренироваться с заклинанием.

— Сегодня-я-я, — от нахлынувших на меня эмоций я чуть снова не завалилась на маты.

— Да, — продолжил Форсмот. В отличие от меня после разминки он вообще не выглядел уставшим. Мощная грудная клетка не блестела от пота, на коже лишь тускло посверкивали спящие созвездия. — За такой короткий срок звезду можно получить тремя способами.

— Тремя способами-и-и, — пропела я, глядя на него влюбленными глазами. Ракхот его задери, как хорош. Но самое лучшее в нем — это слова, которые он говорит. Целых три способа! А-а-а.

— Первый — эмоциональная буря. После которой энергию всех искр заливают в одну, поджигая ее до звезды. Но ты слишком быстро успокаиваешься, редкая особенность…

Это мне уже Пра высказала. Дескать, нервничаю мало для звезды, слишком быстро беру себя в руки. А я бы не согласилась, мне все время кажется, что нужно еще меньше переживать. Гектор говорит: «Настоящий боец живет сражаясь, а сражается думая». Вот я и стараюсь размышлять, а не психовать. А оказывается, это мне мешает до звезд дотянуться.

— Сами вы тоже не выглядите слишком беспокойным, — заметила я.

— Потому что эмоциями можно управлять, кроме того — есть и другие способы развития. Даже когда мало времени.

— А самый быстрый? — я подалась вперед. На щеку упал выбившийся из узла волос локон, пришлось убирать его за ухо, чтобы не мешался.

Скала внимательно проследил за движением моей руки, сделал паузу, отвечая не сразу…

— Быстрее всего — зельями. Большие кланы не часто заморачиваются обучением слуг, но телохранители со звездами лишними не бывают, поэтому бойцов просто поят химией. Быстро получая заклинателей.