Генералы подвалов

— А если не окупится? — спросила Настя.

— Ну, во-первых, знаешь, есть такая поговорка: «Деньги к деньгам». Если в дело моего знакомого вложить достаточно средств, то прибыль будет в любом случае. А во-вторых, деньги тебе все равно нужно легализовать, хотя бы часть. Это-то ты понимаешь?

— Ну, с этим я согласна. Хотя ведь бандиты живут же себе без всяких легализаций!

— Здрасьте! — протянул Димка. — А для чего они казино открывают, ты не в курсе? Чтобы бабки «отмывать» — это так называется. Берут себе не только магазины, но, я знаю, даже газеты...

— Вот «Карусель», например, — сказал Куз, — чисто на бандитском капитале издание. И не только газеты, а и радиостанций парочка есть...

— Да. — Димка кивнул головой. — Об этом же все знают.

— Так вот, я продолжаю. — Куз поднял руку, прервав Димку, который хотел еще что-то добавить. — Считай, что у тебя деньги в безнале. За обналичивание, ты знаешь, сколько берут?

— Процентов десять? — спросил Димка.

— По-разному. Иногда меньше, иногда больше... И если что и потеряешь, так это процент за обналичку... Но мы не потеряем. Я чувствую, — сказал Куз и еще раз наполнил свою рюмку.

— Как думаешь, Дим? — спросила Настя.

— Я — за. Не век же нам действительно сидеть взаперти на этих бабках...

— Я согласна, — кивнула Настя. — Когда поедем?

— Сейчас я позвоню, договоримся.

— Подождите, давайте сначала кое-что сразу обговорим, — сказал Димка. — Это дело непростое. Я думаю, надо будет «крышу» менять. И тут же платить взносы. За завтрашнюю охрану. Иначе возьмут у нас эти пятьдесят штук, и привет горячий. Могут и пришить. Что скорее всего. Вы это сечете?

— Да... — Куз почесал голову. — Я как-то об этом не подумал.

— Точно, — поддержала Димку Настя. — Это же отморозки. Это вам, Марк Аронович, не Европа какая-нибудь. Заплатили, ударили по рукам и разошлись довольные друг другом. Нет... Я уже имела дело как-то раз... — Она потянулась к бутылке и, плеснув водки в Димкину рюмку, быстро выпила. Ни Димка, ни Куз даже слова сказать не успели.

— Какое это дело ты имела? — спросил Куз.

Димка предостерегающе поднял руку, но Настя посмотрела прямо в глаза журналисту и сказала:

— А вот когда я за папу хотела отомстить, пошла к бандитам. Все им рассказала. Объяснила, что заплачу за работу. А они меня просто изнасиловали, и все. Вот так-то, Марк Аронович... Так что Димка прав. Надо «крышу».

— За такую работу нужно будет завтра минимум десятку отстегнуть, — заметил Димка.

Настя повертела в руках пустую рюмку, поморщилась:

— Какая гадость эта ваша водка... Ну, десятка, положим, не проблема. А вот кому ее отдавать, ты знаешь?

— Думаю, да.

— Не «кинут»?

— Не думаю. Это надежная крыша, ментовская... Это же их хлеб. Если они решатся «кинуть», к ним просто обращаться перестанут: в городе об их финте все будет известно на следующий же день.

— Так что будем решать? — спросил Куз.

— Что решать?.. — Димка хлопнул себя по коленям. — Настя! Ты окончательно решила?

— Да.

— Тогда я поехал. Звоните своей Барракуде...

— Своему.

— Ну, своему. Говорите, что мы покупаем магазин. Деньги будут завтра утром. Пусть забивает стрелу со своими бандюгами. А я... я поеду сейчас к людям... Короче, звоните мне на пейджер, — сказал он, имея в виду тот, что купил совсем недавно, в очередной раз выйдя за подарками для Насти. — Теперь «трубы» нам с тобой, Настюха, придется покупать...

— Не называй меня так. Меня так папа звал.

— Извини. Все! Я поехал! — Димка, как был в спортивных штанах и курточке, отправился в прихожую, натянул кроссовки и вышел, хлопнув входной дверью.

Куз прошелся по кухне, посматривая на Настю. Та сидела молча, уставившись в одну точку. С известных пор это стало обыкновением.

— Ты как вообще-то, Настя? — спросил Куз.

— А что вы имеете в виду?

— Живешь как? О чем думаешь?

— Господи... Да что вы все одно и то же... Сами же сейчас сказали, будем магазином этим заниматься... — ответила она довольно резко.

— Тебе это неинтересно?

— Знаете, Марк Аронович... Я к вам очень хорошо отношусь, но не надо со мной так вот тотошкаться... Ну, неинтересно... Мне вообще ничего не интересно... Вас это устраивает?

— Если честно, то нет.

— Ну, это, в конце концов, ваше дело.

— Парень у тебя хороший, — сказал Куз. — Энергичный такой...

— Да. Что есть, то есть. Только не надо меня спрашивать, люблю я его или нет. Мне с ним хорошо. Он мне, между прочим, жизнь спас.

— Я знаю.

— И вам, между прочим.

— Да. Все так. Все правильно...

Настя исподлобья наблюдала, как Куз снова потянулся к бутылке, налил и выпил не закусывая, только смешно сморщил нос, проглотив очередную порцию водки.

— А вы все пьете...

— Это не самое плохое, что люди делают в этой жизни, — ответил Куз.

— А вы знаете, что самое плохое?

— Боюсь, что нет, — ответил Куз. — Иногда кажется, что знаю, а на следующий день выясняется, что люди способны еще и на большие мерзости...

Он помолчал, потом как-то неожиданно робко заговорил:

— Настя, ты извини... Так ты со школой совсем покончила, да?

— Марк Аронович...

— Зови меня просто Марк.

— Марк, ну вы сами подумайте — зачем мне эта школа? Какой смысл?

— Не волнуйся... — Он чуть не сказал «детка», но вовремя спохватился. — Настя. Я просто спросил.

— Да. Я в школу не пойду. А если вас интересует, как у меня с так называемыми жизненными ценностями, то они у меня есть.

— Ну и?

— Месть.

— Месть? Кому?

— Всем. Всем, из-за кого я вот так... я... из-за кого мама...

Марк увидел, что у нее на глаза наворачиваются слезы.

— Перестань, девочка моя, перестань... — Он обнял ее, и Настя уткнулась лицом в его пиджак.

— Простите меня, — тихо всхлипывая, прошептала она. — Простите... Я чушь несу... Я же не такая...

— Я знаю, знаю, милая... знаю... Держись, девочка, держись...

* * *

Димка приехал вечером. Через полчаса прибыл и Барракуда, с разрешения Насти вызванный Кузом для знакомства и окончательного улаживания дела. Предстояло решить множество проблем. Ведь передача магазина из рук в руки — штука довольно непростая.