Генератор Кошмаров

Алан намотал заплетённые в косу волосы циркачки на кулак и тут же отпрыгнул назад. На всю рискованную, балансирующую на грани провала операцию у него ушло не белее двух секунд. Отпрыгивая, Блейз со всей силы дёрнул за косу. Глаза Эльвиры чуть не вылезли из орбит, когда она поняла, что угодила в капкан. Заднюю часть головы пронзила резкая боль, девушке показалось, что с неё заживо сдирают скальп. Из глаз Эльвиры хлынули слёзы. Она зашипела, как сгорающее на сковородке масло. И тут же сильнейший толчок сбил её с ног.

Блейз вскочил на стол, таща за собой рычащую от боли и ярости циркачку. Эльвира билась на полу выброшенной на берег рыбиной, упираясь ногами и изрыгая страшные проклятия. Ножи по-прежнему сверкали у неё в руках. Алан невольно поперхнулась, когда понял, что в его плане имеется один небольшой, невидимый на первый взгляд изъян. Ну, если только Эльвира догадается!

Она догадалась. Накаркал, придурок, мрачно подумал Алан, опуская косу девушки за миг до того, как сведённая в судороге от напряжения рука перехватила ножом у самого основания черепа натянутые струной волосы. В одночасье обзаведясь новомодной короткой стрижкой, Эльвира распрямленной пружиной взвилась на дыбы и сломя голову, с потемневшими от гнева глазами набросилась на юношу.

С облезших губ циркачки слетала слюна и отборнейшие ругательства, голубые глаза напоминали зенки какого-нибудь слетевшего с катушек буйно помешенного зомби-психа из фильмов Джорджа Ромеро. Поддавшись животной ярости и завладевшей разумом злости, Эльвира не стала сильнее. Вовсе нет. Часы весов начали склоняться в пользу Алана, а Эльвира превратилась из охотника в дичь. Алан же, в отличие от взбесившейся девушки-фрика, был спокоен и предельно сосредоточен.

Схватка продолжилась на столе. Чистая скатерть тут же превратилась в истерзанное, изгаженное поле битвы. Чашки и блюдца были немилосердно растоптаны, сахарница и заварник разбиты в дребезги, ноги дерущихся крошили в пыль фарфоровые осколки, оставшиеся от кухонной утвари. С хриплым хеканьем Эльвира полосовала Блейза ножами, но больше ни один из ударов не достиг цели. Тёмные глаза юноши заиндевели, безошибочно отслеживая каждый шаг, каждое начинавшееся движение рук Эльвиры. Блейз ещё в зародыше начал гасить каждую новую атаку циркачки. Она ещё не поняла, что проиграла.

Поймав в захват левую руку девушки, Алан провёл болевой приём, сдвигая плечевой сустав на излом. Эльвира тонко взвизгнула. Всю руку от запястья до шеи пронзила несусветная боль. Пальцы циркачки сами собой разжались, роняя нож. Прекрасно сбалансированный клинок упал остриём вниз и впился в поверхность стола. Эльвиру захлестнула пелена первобытной ярости. Она, практически ничего не видя от залившей глаза, выворачивающей наизнанку боли, попыталась ударить не отпускающего её Алана вторым ножом.

Лезвие воткнулось во что-то очень твёрдое и неподатливое. Эльвира, едва не теряя сознание, даже не поняла, куда она попала. Руку, казалось, пожирают все демоны ада, боль разлилась по всему телу, врываясь сводящими с ума толчками в мозг. Через секунду её рука была сломана в трёх местах, и мощный бросок отшвырнул её, совершенно беспомощную и скулящую от боли на десяток футов.

Эльвира ударилась о кухонный гарнитур, расколов несколько покрытых лаком досок, и обессилено сползла на пол. Тут же оказавшийся рядом Алан схватил её за грудки и вздёрнул вверх, встряхивая, как злобный терьер, поймавший крысу. Глаза Эльвиры закатились, зрачков видно не было, руки и ноги девушки болтались, как у безвольной тряпичной куклы.

За плечами Блейза зашевелилась темнота. Темнота же отражалась и в его глазах. В грудной клетке девушки, чуть пониже диафрагмы торчала короткая рукоять метательного ножа. Видимо, неудачно упав, Эльвира, так и не выпустив из здоровой руки второй нож, принесла себе смерть своим же излюбленным оружием. Погибла от собственного клинка.

Леди-нож скончалась, и Алан держал на согнутых в локтях руках безжизненное, начинающее остывать тело.

Блейз разжал пальцы, и труп Эльвиры грузным кулем упал ему под ноги. Юноша присел на корточки и неожиданно мягким и нежным прикосновением закрыл покойной глаза.

– Покойся с миром, - прошептал Алан. – Из нас никто не виноват, что в душах демоны ожили…

Он так и не задал Эльвире главный вопрос. Не факт, что циркачка захотела бы отвечать на него, но спросить определённо стоило. Более того, было жизненно необходимым! Только сейчас, остыв от вскипятившей кровь горячки боя, Алан задумался о возможных последствиях своей нерасторопности, помноженной на внезапную смерть Эльвиры (если такую смерть можно назвать внезапной, конечно). Перспективы вырисовывались далеко не самые радужные.

Алан отвернулся от мёртвой метательницы ножей. Его глаза давно привыкли к закутавшей весь дом в непроглядные сумерки темноте. Но тьмы становилось всё больше и больше, и Алан не хотел, чтобы мрак окончательно заполонил старинный особняк Фредерика де Феса. Когда для тьмы не останется свободного места под сводами особняка, она, тьма, непременно начнёт искать ещё не занятые места. Будет искать настойчиво и кропотливо, не пропуская никого. И обязательно найдёт. В душах. В самых слабых и безвольных человеческих душах.

Главный распределительный щиток с рубильниками и группой предохранителей находился в подвале. Странно, что до сих пор никто не добрался до него раньше Алана. По идее электричество должно было появиться спустя несколько минут. Старина Фред первым забил бы тревогу и бросился в щитовую. Но свет и не думал загораться. Странно… Либо Эльвира что-нибудь сломала, либо… Либо кроме Блейза больше некому спускаться в подвал. Алан поджал губы, взвешивая все за и против. Ему очень не нравилась вырисовывающаяся на горизонте ситуация. Слишком много недомолвок и непонятностей возникает, громоздясь на уже известные, но так и не разрешённые проблемы.

Что же делать? Бежать в подвал и проверить предохранители или подняться наверх и убедиться, что с Шелли всё в порядке? Или же метнуться в спальню Фреда узнать, почему старик до сих пор не появился на шум драки? С другой стороны, почему НИКТО не появился на пороге, когда они с Эльвирой подняли оглушительный грохот, с криками и руганью лупцуя друг друга и превращая кухню в поле танковых баталий?!.

И, чёрт возьми, как Эльвира Леди-нож, изменившаяся циркачка, смогла войти в дом? Каким образом она очутилась внутри? Это был самый главный вопрос, который мог в корне изменить всё, и который Алан не успел задать. Эльвира не имела права без разрешения войти в дом. Алан чётко усвоил за последние часы это магическое, подчиняющее законы Порядка и Хаоса правило. Нечисть не может без разрешения переступить через порог. Эльвира совсем недавно наглядно доказала, что чище она не стала ни на йоту. Но, тем не менее, она оказалась за стенами родового особняка Фредерика и преспокойно устроила засаду! Они ожидали нападения на подступах к дому, и никто не подумал о том, что неприятный сюрприз может ожидать внутри. Ещё один вопрос, а когда именно Эльвира вошла в дом? И что делал её нож на кухне? Чтобы это значило: предупреждение или обыкновенная рассеянность?

Алан в отчаянии схватился за нечесаную голову. Столько вопросов! С ума можно сойти. А решать что-то нужно, и чем быстрее, тем лучше. С чего начинать? Если он не сможет узнать, как Эльвира… Ладно, сурово одернул себя юноша, хватит вилять хвостом и ходить вокруг да около. Пора называть вещи своими именами, как бы тошно и жутко это не звучало. Если он не сможет узнать, КТО впустил Эльвиру в дом, то всех остальных, в том числе и его, ждут очень-преочень большие проблемы.

Больше всего в мире Блейз не любил две вещи. Лжи и предательства.