Генератор счастья

Я, немного подумав, кивнула. Наверно, я опять рискую, однако в сложившейся ситуации разобраться надо.

— Спасибо, Света!

— Мне пора, Олег Петрович.

— До какого часа ты завтра работаешь?

Я ответила на его вопрос, и он сообщил, что приедет и встретит меня.

…Олег ухаживал за мной почти целый год, терпеливо и настойчиво, но никогда меня не торопил. Он понимал то, что я очень хотела удостовериться в его чувствах и намерениях, перестраховывалась.

Окончательно я оттаяла в конце августа, когда вышла из отпуска и обнаружила, что в той школе, в которой я теперь работаю, появился новый учитель химии.

У Олега уроки всегда были в первую смену, и к двум часам его рабочий день обычно заканчивался. Я вела группу продлённого дня и заканчивала в пять. Олег всегда ждал меня: сидел в учительской, проверял тетради или составлял планы.

В один из промозглых октябрьских дней, когда мы под дождём бежали к машине, я вдруг остановилась. Олег тоже остановился, удивлённо глядя на меня, и тогда я решилась: поцеловала его первая.

Через несколько дней, в субботу, Олег приехал к нам домой, и попросил у мамы и папы моей руки. А потом мы все вместе поехали к его родителям.

Мы с Олегом поженились в декабре тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года. И ни разу за прошедшие годы я не пожалела о том, что смогла переступить через собственную гордыню и страхи. Мы оба по-прежнему работаем всё в той же школе, теперь это лицей. И Олег уже шестнадцать лет, как стал директором.

— А почему Олег Петрович так расстроился сегодня, прочитав ваш дневник? — спросила дотошная и любопытная Дина.

— Олег не знал о том, что я уже тогда была в него настолько серьёзно влюблена и так мучилась. То есть, он, безусловно чувствовал, что нравится мне, но не знал, насколько. Ещё раз спасибо вам, Дина…

— Здравствуйте! — рядом раздался довольно низкий мужской голос, и Дина со Светланой Леонидовной, не сговариваясь, вскочили.

Рядом с их столиком стоял мужчина, как две капли воды похожий на Олега Петровича, только намного моложе, и не в плаще и костюме, а в джинсах и в тёмно-серой ветровке.

— Никита! — воскликнула Светлана Леонидовна. — Испугал нас. Ты откуда здесь?

Глава шестая

— Отец позвонил мне, сказал, что вас нужно встретить и привезти домой. Ему-то самому некогда, у него приёмка на носу, вот и попросил меня.

— Дина, познакомьтесь, это Никита, наш с Олегом младший сын. Никита, это Дина, очень хороший и неравнодушный человек.

Никита усмехнулся, недоверчиво глядя на Дину, однако протянутую руку пожал. И его рукопожатие вдруг понравилось Дине.

Светлана Леонидовна и Дина сели обратно, а Никита, сняв ветровку и небрежно бросив её на спинку стула, тоже устроился за столом. Под курткой у него оказалась тёмно-синяя футболка. В меру широкие плечи, крепкая шея и крепкие руки. Кожа не очень смуглая, но и не белая.

Рядом тут же оказался официант, и Никита заказал салат и чай.

— Мы бы с Диной и пешком прогулялись до дома, я хотела гостье показать наш город. Но хорошо, что ты приехал. Может, повозишь нас немного по городу?

— Безусловно, повожу, — кивнул Никита.

Дина пыталась понять, что её беспокоит в поведении Никиты, и вскоре уловила это ощущение: молодой человек хочет выглядеть более резким и холодным, чем есть на самом деле, и от этого его поведение кажется слегка демонстративным, как у подростка.

И судя по всему, он не в восторге от того, что его мама встречается вот так запросто с какой-то незнакомой девицей, да ещё собирается показывать ей город.

— Никита работает на кафедре электронного машиностроения в техническом университете, — сказала Светлана Леонидовна, и в её голосе прозвучали нотки гордости за сына. — А наш старший сын, Дмитрий, пошёл по стопам отца, только работает не в школе, а инженером на химическом производстве. Дима похож на меня, и его дочери тоже, — обе рыженькие, хотя жена Димы, Алина, — брюнетка. А Никита — вылитый отец.

Никита молча ел салат и, казалось, даже не слышал того, что говорят о нём. Дина, впервые за сегодняшний день, начала вдруг чувствовать себя не в своей тарелке от его молчаливого и несколько враждебного нейтралитета. Или она нагнетает?

— Ты ведь пока в отпуске, Никита?

— Угу, — кивнул он, отодвинул пустую тарелку и взял в руки чашку с чаем. — Ещё неделю, даже чуть больше.

— А давайте завтра в монастырь съездим? Мы же давно собирались, а тут и повод появился: покажем Дине одну из наших главных достопримечательностей. Вы ведь не против, Дина?

— Нет, конечно, Светлана Леонидовна! Я только за. Спасибо вам.

— Давайте съездим, — пожал плечами Никита.

По правде говоря, Дина с удовольствием бы съездила в монастырь в компании Светланы Леонидовны и Олега Петровича, а Никита Олегович совсем не понравился ей. Очень уж высокомерный тип.

— Не обращайте внимания на то, что Никита немного резковат, Диночка, — быстро заговорила Светлана Леонидовна, когда Никита вышел из зала кафе, чтобы поговорить по телефону. — Он всегда такой, особенно, в последнее время. К вам это не имеет никакого отношения. Он год назад расстался с девушкой, с которой встречался ещё со времён учёбы в университете. А сейчас ему двадцать шесть лет. Никита очень тяжело пережил разрыв, и с тех пор ни с кем не встречается. Старшему, Диме, тридцать два года, и он уже почти десять лет, как женат. А Никита всё один.

Светлана Леонидовна была очень симпатична Дине, потому та не стала выражать своё мнение, заключающееся в том, что нет в мире причин, которыми можно оправдать грубость и бескультурье.

В этот день они долго ездили по городу, а когда приехали домой к Ивановым, Олег Петрович был уже дома.

Вечер прошёл прекрасно, несмотря на немного давящее присутствие Никиты Олеговича. Оставаться с ночёвкой Дина категорически отказалась, ей было очень неудобно.

В хостел Дину повёз, естественно, Никита.

— А теперь рассказывайте, с какой целью вы втёрлись в доверие к моим родителям? Сказки свои оставьте для них, я всё равно не поверю ни единому слову.

Значит, родители ни о чём ему не рассказали? Он не в курсе?

— Это не мой секрет, Никита Олегович, потому прошу понять меня правильно… Я ни о чём вам не расскажу. Если Светлана Леонидовна и Олег Петрович захотят рассказать, они сделают это сами.

— То есть как это — не расскажете? — Никита Олегович, видимо, настолько опешил от её твёрдости (или от наглости?), что ощутимо сбавил обороты.