Гений подземки (сборник)

– Фиг его знает… – отозвался из-под прилавка Митяй.

Он вернулся назад, на точку, и вернул смартфон на витрину, а свой мобильник в карман. И почти в тот же момент мобильник зазвонил – пришлось по новой его вытаскивать.

Звонил Степаныч.

– Да, шеф! – бодро ответил Митяй.

– Здорово, лодырь, – буркнул Степаныч. – Там у вас ща свет отключат, будь готов.

– Уже отключили, – отрапортовал Митяй. – Буквально вот только что, минуты не прошло.

– Понятно. Тогда сворачивайся, запирай лавочку и гуляй до понедельника, света не будет, там чего-то монтируют эти дни. Зарплату потом получишь.

– Есть сворачиваться и гулять, – покорно вздохнул Митяй.

Шеф сбросил соединение. Митяй несколько секунд держал трубку у уха, потом отнял и с ненавистью поглядел на экранчик.

– Потом получишь, – пробормотал он негромко. – Коз-зел! А жрать мне, типа, не надо! И за хату платить тоже!

Сердито воткнув ни в чем не повинную «Нокию» в карман, Митяй запер кассу, снова поднырнул под прилавок и принялся опускать ролеты.

– Шабашишь? – поинтересовался Дуст из-за своего прилавка.

– Ага. Степаныч позвонил, сказал – аж до понедельника света не будет. И зарплату зажал, скотина!

– Тогда и я закрываюсь на хрен, – решил Дуст.

Через пару минут и Митяй, и Дуст закончили – торговые точки были надежно заперты. Многие из соседей тоже шабашили, видимо, о грядущем монтаже только Митяй с Дустом не были осведомлены. Покупатели, чертыхаясь сквозь зубы, брели на свет – к выходу.

– Ну что, по пивку? – предложил Дуст воодушевленно. – Раз уж выпали каникулы, надо время проводить с пользой.

Митяй прикинул собственную платежеспособность и решил, что пивко не нанесет совсем уж невосполнимых потерь его бюджету.

– Можно и по-пивку, – вздохнул он, пряча ключи от точки в другой карман джинсов, где не было «Нокии». – А можно и по чему покрепче…

* * *

Неожиданный мини-отпуск, несомненно, поспособствовал тому, что странности со сломанным и затем внезапно ожившим смартфоном-обманкой основательно затерлись в памяти. Нет, Митяй о сюрпризах того четверга, конечно же, помнил, но из сиюминутных воспоминаний они оказались вытеснены более свежими событиями – и посиделками в «Кварце» с Дустом и девчонками, и субботним футбольным матчем, куда Митяй ходил с дружками-соседями по старому двору («Спартак» в кои-то веки не продул, а выиграл, причем крупно и всухую, три-ноль), и воскресной премьерой «Лабиринта отражений» по Первому каналу, и вечерним свиданием с Анжелой, подругой дустовой Натахи, с которой Митяй познакомился в четверг в «Кварце». В общем, явившись на работу в понедельник и застав точку уже открытой – с ранней рани изволил заявиться Степаныч, – Митяй на злополучный смартфон с витрины даже и не глянул. Вопреки опасениям Степаныч сразу же отстегнул Митяю законную сумму – ввиду нерабочей пятницы несколько меньшую, нежели обычно, но к этому Митяй был морально готов, поэтому особо и не расстроился.

– Я там забрал кое-что с витрины на «Овощ», – предупредил Степаныч. – Все, работай!

«Овощем» называлась вторая точка Степаныча, у самого метро, помещавшаяся в уголке напротив входа в овощной отдел «Пятерочки».

– Ага, – кивнул Митяй и принялся рассовывать в ящики под прилавком свежепривезенные шефом коробки с гаджетами и комплектухой. К открытию рынка для покупателей Митяй как раз успел все рассовать и выставить новинки на витрину. Того самого смартфона на виду не оказалось, видимо, его забрал Степаныч. Митяй этот факт мельком отметил, но, поскольку как раз подоспел мелкий оптовик из Владимира, отвлекся и в этот день ни о каких странностях не вспоминал вовсе.

Не вспомнил и на следующий день, и в среду – покупатель ринулся косяком, и Митяй вертелся как белка в колесе, то и дело телефонируя Степанычу о грядущих подвозах. Торговля, как говорят рыночные аборигены, пошла, иногда такое бывает, чаще всего – перед праздниками, но случается, что и на ровном месте, как сейчас. Митяй ничуть не возражал, поскольку за хорошие продажи ему полагалась премия, а кто ж будет возражать против премии?

В общем, день за днем, неделя за неделей, новые события и впечатления пластовались в памяти Митяя поверх того случая, и о необычном смартфоне он и сам не думал, и никому не рассказывал. Митяй не забыл, нет – просто сами мысли к нему не возвращались, а напомнить было некому.

Однако ближе к зиме все-таки вспомнил. И опять все произошло у него на точке и снова в конце рабочей недели, правда, на этот раз в штатную пятницу, а не днем раньше. Продав очередной китаефон счастливому юнцу лет двенадцати, Митяй полез записывать уход товара в специальную тетрадочку, которую заставлял вести Степаныч. Касса кассой, говорил шеф, а бумага надежнее. Митяй так не считал и гораздо охотнее вел бы учет продаж на компе, но с начальством особо не поспоришь. Вот и приходилось упражняться в постепенно отмирающем искусстве писания от руки.

Он накорябал модель проданного мобильника, указал цену и собрался уже было закрыть тетрадь, но что-то его остановило. Сегодняшняя запись сопровождалась каким-то непривычным ощущением, неуловимым, но несомненным. Митяй надолго задумался и наконец сообразил: в тетради сегодня обнаружилась не та ручка, к которой он привык, – не дешевый одноразовый «Bic» оранжевого цвета с синим колпачком, а что-то на вид куда более солидное, чуть ли не «Паркер».

Митяй взял авторучку и поднес к лицу, разглядывая. Черная, с блестящей кнопкой на одном торце и аккуратным конусом писчего стержня на другом. Зачем-то Митяй пару раз нажал на кнопку – с еле слышным щелчком конус сначала спрятался, а потом снова показался. В общем, ручка была хоть и незнакомой, но особенно ничем не примечательной, если не считать несомненную дороговизну. Однако Митяй не мог остановиться и зачем-то решил раскрутить ее. Зачем – он и сам не мог толком объяснить. Поглядеть на писчий стержень? Полюбоваться пружинкой?

Но с первого раза раскрутить ручку ему не удалось, завинчена была на удивление плотно. Тогда Митяй крякнул, сжал ее обеими руками и изо всех сил попытался сдвинуть резьбу с места. Вместо этого ручка просто сломалась.

– Тьфу ты, – в сердцах буркнул Митяй и осекся.

В ручке не было никакого стержня. Она вообще была словно монолитная и место слома слабо серебрилось в свете энергосберегающей лампы. Внутренняя структура ручки напоминала опять же силумин или другой какой-нибудь материал, в котором отчетливо выделяются крупинки.

У Митяя враз пересохло в горле, хотя он не понимал – почему.

Почти не сомневаясь в результате, Митяй взял две половинки сломанной ручки и прижал друг к другу местами слома. Прижал, подержал так секунд пять-шесть. Потом присмотрелся.

Ручка «склеилась» – на ней не осталось ни царапинки, и выглядела она так, словно никто и никогда ее не ломал.

Митяй опасливо пощелкал кнопкой на торце – головка писчего стержня исправно то показывалась, то пряталась. И писала ручка, как и прежде, – тоненькой темно-синей линией, аккуратной и однородной.

– Елки-палки, – прошептал Митяй и вдруг заметил, что напротив его точки у прилавка Юрки Денежкина стоит человек и пристально глядит через проход на него, Митяя, а вовсе не на прилавок Юрки, что было бы куда логичнее, да и просто естественнее. Человек был высокий и худой; одет в черный костюм, белую рубашку, черный галстук, черные штиблеты и вдобавок он носил круглые солнцезащитные очки в тонкой металлической оправе.

Это поздней осенью-то солнцезащитные очки!

Митяя аж передернуло.