Гений
Шрифт:
Она выделялась в любой толпе, и привлекла его внимание в первый же день, своей не местной яркостью похожая на Веру — та же светлая кожа, серо-голубые глаза и яркие губы, она не красила их, но это было и не нужно, их форма была совершенна, а цвет вызывал ассоциации то ли с цветами, то ли с фруктовыми десертами.
Девушка вдруг поймала его взгляд и чуть улыбнулась, наигранно-смущённо, слегка игриво, поправила волосы и отвела глаза.
«Она знает о своей красоте. И знает, что с помощью этой красоты сможет заполучить кого-нибудь получше меня. А я даже не знаю, как к ней обратиться.»
На перекличке её звали
«И как это будет по-нормальному — Ясилина? Ясинис? Надо сходить в библиотеку…»
Девушка что-то сказала соседке по парте на ухо, соседка посмотрела на Барта через плечо, они захихикали.
«Интересно, хоть кто-нибудь может палиться так же бездарно, как я?»
Он вспомнил картину, которую случайно застал утром на третьей квартире — Вера и Шен, она в халате, он без рубашки и с мокрыми волосами, обнимает её сзади и что-то шепчет на ухо.
«Как они к этому пришли? Ходили выкали друг другу, как будто размножения в мире вообще не существует, а потом — раз! — и он у неё ночует. Волшебство грёбаное.»
Фарфоровая рука Ясечки поднялась, запуская тонкие пальцы в волосы, по упругим волнам локонов скакали блики солнца, отражённые от бронзового шпиля за окном, так ярко, что почти слепили, пришлось закрыть глаза. И заставлять себя не представлять на этом месте свои пальцы, это слишком круто, это уровень «тебе не светит, малыш».
«Тебе не светит, забудь.»
Прозвенел звонок, все вскочили, Барт собирал вещи так медленно, как будто от того, насколько идеально он их уложит, зависела его жизнь — он сидел на последней парте, чтобы выйти из аудитории, нужно было пройти мимо него.
Ясечка проскакала мимо вприпрыжку, громко смеясь над чем-то, что рассказывала подружка, Барт на неё не смотрел, и она на него, конечно же, не смотрела, но качнувшийся воздух принёс тонкий запах её волос, какой-то очень не местный, как будто пряности с юга или благовония с востока.
«Или цветы из рая. Надо выяснить её имя.»
Он быстро побросал остатки вещей в сумку и вышел из аудитории — так можно было идти сразу за ними, а вид сзади был определённо хорош. Все шли в столовую, и он тоже туда пошёл, тем более, что утром поесть не успел. Из-за дальнего стола ему махнул рукой Шен, подзывая к себе. Барт собрался — не факт, что что-то случилось, но само присутствие Шена обычно приводило его в предельно сосредоточенное состояние, потому что Шен замечал даже малейшие ошибки, всегда, даже если казалось, что он не смотрит, можно было быть уверенным — однажды он напомнит и заставит заплатить.
«Но, похоже, не сегодня.»
Он выглядел подозрительно благодушно, на столе стояли контейнеры с едой явно из Вериного холодильника, и что окончательно привело Барта в шок — два из четырёх контейнеров Шен придвинул к нему.
«Ходят слухи, что любой, кто тронет вещи Шена или еду Шена, исчезает в тот же день, и больше его никто не видит.»
На самом деле, Барт в это не верил, но и на себе проверять желанием не горел, поэтому смотрел на еду с опаской. Шен усмехнулся и сказал шёпотом:
— Это для тебя, у меня своё такое же. Ешь давай, и слушай задание.
Барт взял ложку и сделал вид, что собирается есть, Шен стал
рассказывать:— После занятий зайдёшь к Доку, там есть для тебя пара вопросов, это быстро. Потом пойдёшь к портному, с тебя снимут мерки для нового мундира.
Барт удивился, но промолчал, Шен ответил на незаданный вопрос:
— Скоро бал, я на него не пойду, Веру должен будет сопровождать один надёжный человек, он не сможет находиться при ней ежесекундно, поэтому часть времени её будет сопровождать Артур. Но Артур тоже человек публичный, у него есть светские обязанности, ему придётся от неё отходить, хотя бы на время танцев, так что я планирую организовать как можно больше вариантов сопровождающих для неё.
Барт поднимал брови всё выше, но молчал. Шен усмехнулся:
— Она уже несколько раз упоминала о тебе как о своём брате, так что ты подходящий кандидат. По документам, ты рядовой запаса спецкорпуса, так что я могу прислать тебе официальное приглашение на бал, ты имеешь право там находиться, там будут все, у кого диплом с отличием. Ты запасной вариант, но должен быть готов выйти к ней в любой момент, возможно, тебе придётся танцевать, так что готовься.
Барт прошептал в ужасе:
— Я не умею танцевать.
— Научишься, время есть. Но мундир шьётся долго, так что сходи сегодня до вечера.
— Мы же шили в прошлом году мундир?
— Он уже маленький.
Барт напрягался всё сильнее, недоверчиво глядя на то, с каким аппетитом Шен ест, в то время как Барту кусок в горло не лез от ощущения какой-то непонятной глобальной подставы. Он взял ложку, поковырял еду и осторожно сказал:
— Прошлогодний мундир должен подойти, я уже не расту, — он посмотрел на рукава своего кителя, указал на него Шену: — Это прошлогодняя форма.
Шен бросил на него короткий взгляд и сказал:
— Она тоже маленькая, закажи новую. Ешь, контейнеры потом вернёшь на третью квартиру, и мои захватишь, — он быстро доел, посмотрел на часы и встал, Барт тоже вскочил, Шен отмахнулся от поклона и ушёл. Барт сел обратно за стол с круглыми глазами.
«Что-то определённо происходит. Неизвестно только, хорошее или плохое.»
Обычно Шен ревностно следил за всеми, даже малейшими проявлениями воспитания, а сегодня отмахнулся, как от чего-то несущественного.
«Магия Веры.»
Он немного посидел над едой в размышлениях, потом быстро доел и пошёл на следующую пару.
3.27.3Б Знакомство с Эльви в библиотеке
После занятий, Дока и портного Барт вернулся в академию, чтобы найти кое-какую дополнительную информацию по учёбе, читальный зал был почти пуст, в одном углу занимались старшекурсники, на ближних рядах сидели одиночки, на каждом столе горели лампы — поздно уже, стемнело. Он знал, где лежат книги, которые ему нужны, поэтому взял их сам, сам нашёл всё необходимое, и сам потом отнёс книги обратно. Но свернув на нужном ряду шкафов, вдруг остановился — возле того места, куда ему нужно было поставить книгу, стояла его одногруппница. Он не общался с ней, но имя помнил — Эльвина, она часто отвечала у доски, её знали все преподаватели, а студентки всегда просили у неё списать, так что её имя звучало каждый день. И когда формировали группы для лабораторных работ, её и ещё двух отличниц поставили в одну группу с Бартом, как самых умных. С ней было легко и приятно работать, но говорили они только по делу.