География растений
Шрифт:
книги Гумбольдт написал проспект, в котором кратко излагал ее содержание,
и послал этот проспект немецкому географу Генриху Берггаузу (Н. Berghaus),
издателю журнала «Hertha», в сопровождении письма, в котором Гумбольдт
пишет: «Он [проспект] извещает Вас о новом большом труде, который в течение
многих лет прилежнейшим образом подготовлялся мной совместно с Кунтом..
В этом проспекте
и развертываю мои воззрения на то, как эта наука должна восприниматься и
толковаться, с позиций, которые прежде не всегда были настолько в центре моего
внимания, насколько я попытался это сделать здесь. Поэтому мне и хочется, чтобы
Вы через «Hertha» распространили этот проспект в Германии». Проспект был
напечатан в седьмом томе «Hertha» в отделе «Geographische Zeitung», 1826 г.,
стр. 52—60. Вместе с письмом Гумбольдта он был перепечатан потом в
трехтомной переписке Александра фон Гумбольдта с Генрихом Берггаузом в годы от
1825 до 1858 (Briefwechsel Alexander von Humboldt's mit Heinrich Berghaus aus
den Jahren 1825 bis 1858), Лейпциг, Hermann Costenoble, 1863, в томе I, стр.
62—77. В примечании к этому письму Берггауз пишет: «Это гениальное, можно
сказать, классическое «книгопродавческое объявление» появилось в «Hertha»,
но, против моего распоряжения, в таком месте, где это столь значительное
сочинение осталось почти незамеченным». Действительно, проспект о книге
Гумбольдта был помещен в конце журнала, в отделе, посвященном критике вышедших
географических сочинений. Что касается до самой книги, о которой шла речь
в проспекте, то она так и не появилась, потому что не была Гумбольдтом
написана.
В последний раз излагает Гумбольдт свои идеи о географическом
распространении растений в разделе об органической жизни первого тома «Космоса»,
вышедшего в 1845 г. Всего было 5 изданий «Космоса»: в 1869 г.—второе,
юбилейное издание, в 1874 г.—в избранных сочинениях Гумбольдта, в 1889 г.—в
собрании его сочинений, и, наконец, последнее в том же году, но уже отдельным
изданием. Все они вышли в изд. Cotta. Наряду с вышеуказанными полными
изданиями «Космоса» выходили и сокращенные издания, а также краткие изложения
его. Такое изложение вышло в 1905 г. в Штуттгарте; сокращенные издания—
в 1910 г. в Лейпциге и в 1913 г. в Берлине. Полностью «Космос» в XX веке не
переиздавался.
Из девяти работ Гумбольдта, целиком или частично посвященных
географии растений, на русский язык переведены лишь две: «Физиогномика растений»
и «Космос». Первый перевод «Физиогномики растений» принадлежит
академику А. Севастьянову, уделявшему много внимания популяризации у нас
современных ему достижений иностранной науки, а честь издания его Академии
наук, почетным членом которой Гумбольдт был избран 11 февраля 1818 г.
Титульный лист этого перевода, вышедшего отдельной книжкой в 42 стр., гласил:
«О физиогномике растений. Сочинение Алекс. Гумбольда. Перевод с немецкого.
С. Петербург, при Императорской Академии наук, 1823 г.». Подпись
переводчика помещалась после текста. Язык перевода резко отличается от всех
дальнейших переводов этой книги своей архаичностью. Выражения вроде «зер-
цаловидною поверхностью вод», «орудия» (т. е. органы), «ежегодно природа
стесняется мразом под полюсами» (т. е. в холодном поясе природа ежегодно-
погружается в оцепенение) и т. п. характерны для него. Переведен был только·
текст брошюры, вышедшей в Германии в 1806 г. и не содержавшей еще
научных объяснений.
* Эта последняя была, в несколько иной редакции, напечатана еще в 1820 г.
в Dictionn. des sciences naturelles, t. XVIII, а затем в виде отдельного
издания.
Между выходом этого перевода и первым переводом «Картин природы»
(1885 г.) произошло событие, благодаря которому имя Гумбольдта стало
популярным в России: по предложению русского правительства он совершил в 1829 г.
путешествие по Уралу и азиатской России. Н. Мельгунов, в «Отечественных
записках» за 1839 г. (т. VI) в статье о Гумбольдте пишет по этому поводу: «Нужно
ли русским читателям сказывать, что такое Александр Гумбольдт? Его имя, и без
того уже европейское, или, лучше сказать, всемирное—ибо он столько же
знаменит в новом, сколько и в старом свете—сделалось у нас еще более известным с тех