География растений
Шрифт:
пластичности, какая свойственна только человеку и некоторым из
домашних животных, которые его окружают. Уже канадские и
пенсильванские земляники отличаются от европейских. Когда мы перевалили
через снежные горы Киндиу, из долины Магдалены в долину
реки Кауки, нам показалось,—Бонплану и мне,—что мы нашли
некоторые из видов этих земляник в Южной Америке. Дикая природа
этой
ароматичных Styrax29 и древовидных пассифлор, дикость прилегающих
местностей, все эти обстоятельства исключали возможность заноса
семян этих земляник птицами или даже рукой человека. Но
действительно ли была нами найдена Fragaria vesca? Не установили ли бы
мы в цветах, если бы мы их увидели, разницы между андийской и
европейской Fragaria, поскольку многие виды этого рода отличаются
один от другого по тончайшим признакам?
Многие германские и шведские растения, которые когда-либо·
были якобы находимы на гранитных скалах Огненной Земли, на
побережьях Магелланового перешейка, при более тщательном их
исследовании Де-Кандолем, Вильденовым* и Десфонтеном были
признаны близкими, но отличающимися от европейских, видами.
Я по крайней мере смею с уверенностью утверждать, что за
четыре года, в течение которых я гербаризировал в Южной Америке,
в обоих полушариях, я ни одного дикорастущего европейского ра-
* См. прекрасно разработанный отдел «История растений» в «Основах
природоведения» (1802, р. 564) Вильденова.
стения, свойственного новому континенту до его открытия, не
наблюдал.
О многих растениях, как, например, Alsine media, Solanum
nigrum, Sonchus oleraceus, Apium graveolens и Portulaca oleracea30,
можно просто утверждать, что они, так же как и народы кавказской
расы, распространены по значительной части северного полушария.
Существуют ли они также и в южном полушарии, где их до сих пор
еще не находили, представляет собою вопрос, ответить на который
нельзя. Естествоиспытатели еще очень мало проникали в глубь
африканского, южноамериканского и новоголландского материков,
?? еще менее того имеем мы право льстить себе знанием флоры этих
стран: если в Европе почти ежедневно открывают еще неописанные
травянистые растения, то, в это же время, в часто посещавшейся
Пенсильвании находят неизвестные еще деревья*.
Вследствие этого осторожнее по этому вопросу воздержаться
от каких-либо общих неоспоримых выводов. Ботаник легко впал бы
в ошибку тех геологов, многие из которых конструируют весь
земной шар по модели холмов,, которые к ним ближе всего расположены.
Для разрешения большой проблемы миграции растений,
ботаническая география проникает в глубь земли, чтобы там в
памятниках прежних времен—окаменелой древесине, отпечатках растений,
отложениях торфа, каменном угле, представляющих собою места
погребения первой растительности нашей планеты,—искать ответа.
В недрах земли холодного севера она находит погребенными
южноиндийские плоды, стволы пальм, древовидные папоротники,
листья пизанга и тропические бамбуки. Она определяет, не
принесены ли с экватора в умеренные зоны силой морских течений, во
время всеобщего покрытия водами, растения жаркого климата, точно
так же как и клыки слонов, скелеты тапиров, крокодилов и
двуутробок, недавно найденные в Европе, или же некогда эти области
северного климата сами произвели пизанговые деревья и слонов,
крокодилов и древовидные бамбуки.
Спокойствие отложений слоев, в которых находят эти продукты
Индии, как будто говорит против первой из этих гипотез, тогда как
астрономические основания противоречат второй из них. Но быть
может возможны значительные изменения климата, без
необходимости прибегать к крупным смещениям земной оси и пертурбациям,
соответственно современному уровню физической астрономии мало
вероятным.
Если все геологические явления свидетельствуют о том, что
кора нашей планеты еще недавно была жидкой, если из данных
характера отложений горных пород можно заключить, что осаждение
и окаменение горных массивов на всем земном шаре происходило
неодновременно, то из этого видно, как при переходе материи из