Геомант 2. Последний из рода

— Приступай. И давай без глупостей! Контролируй силу. Тебе нужно только создать канал для силы, а не влить ее прямо сейчас.

Гемофаг кивнула и опустилась на колени перед свежей могилой. Чтобы воззвать к хозяину на расстоянии, требовалось заранее к этому подготовиться и создать связь, по которой можно будет влить силу практически с любого расстояния. Правда, чем дальше, тем больший запас энергии может потребоваться, но того, что удалось накопить, вполне хватит, чтобы поднять лича, находясь даже за городскими стенами.

Агнес прикрыла глаза и сосредоточилась. Поначалу ничего не происходило, а затем темнота под прикрытыми веками начала рассеиваться, уступая очертаниям окружающей местности. И не только. В магическом зрении она видела то, что не доступно обычным глазам. Множество мертвых тел, истлевших за долгое годы до скелетов. Очертания давно умерших людей, истлевших до скелетов, становились все четче, но даже на их фоне ярко выделялся один-единственный, закопанный в свежую могилу.

Гемофаг почувствовала все более усиливающееся покалывание в кончиках пальцев. Машинально стряхнула кисти и принялась тоненькой струйкой отдавать накопленную силу. В магическом зрении это выглядело как формирующаяся прямо в воздухе темно-серая цепь из мелких звеньев, которая тянулась из ее руки к оскаленному черепу будущего лича. Когда цепь была полностью готова, сила принялась перекраивать кое-как сложенный скелет, восстанавливая правильное положение костей, соединяя их магическими скрепами.

Агнес резко перекрыла поток, когда черепушка звучно клацнула челюстью и скелет дернулся в попытке подняться.

— Готово!

Девушка поднялась с колен, чувствуя, как руку холодит невидимая стальная цепь, разорвать которую по силам теперь только очень сильному магу.

— Вижу. — демон покрутил головой, запоминая приметы места захоронения. — Молодец, я тобой доволен. А теперь идем. Следует хорошенько объяснить моим родственникам, как и что им следует сделать.

***

— Ааапчхи!

Будь здоров!

— Вот уж не думал, что в этих краях и в этом мире подобное пожелание в ходу, — буркнул я.

Не в ходу. Но я подчерпнул его в твоей памяти и подумал, что раз уж ты вот уже пятые сутки не стремишься ни с кем разговаривать, то неплохо бы хотя бы время от времени напоминать тебе про человеческую речь.

— Ты очень любезен.

Стараюсь.

Через два дня после злополучной атаки на казарму, в которой погибла Лиа, объединенная армия Кносса и Лабиринта двинулась в западном направлении. Надо признать, что на меня это произвело сильное впечатление. По роду своей прошлой службы я никогда не участвовал в каких-либо массовых маневрах или перемещениях. Все по тылам да втихую, знаете ли... А тут двухтысячная силища просто взяла и разом снялась с места. Грохот при этом стоял до небес. И теперь люди и нелюди бок о бок шагали в сторону Кидонии.

Я плелся в самом конце походной колонны, всем своим видом показывая, что не настроен на дружеские беседы. В подобном положении, помимо уединения, был один огромный жирный минус — пыль, поднимаемая тысячей ног, напоминала песчаную бурю, которую не был способен разогнать гуляющий по равнинам и ущельям ветерок. Я даже в какой-то момент попытался использовать дар, применив заклятие Пылевой завесы наоборот, но очень быстро понял, что до Кидонии доберусь мумифицированным от истощения. Хорошо хоть мой аронхорс не нуждался в воздухе и не сбивался с дороги.

Сатир, глядя на мою кислую морду, почти сразу плюнул в мою сторону и умчался куда-то вперед. Актеон разрывался между желанием составить мне компанию и ответственностью за своих бойцов. В конце концов, чувство долга победило и рогатый остался со своими, напоследок сказав мне, чтобы я сразу же обращался, если понадобится помощь.

Анатол с Богомолом после покушения старались не отдаляться от меня больше чем на тридцать шагов, взяв на себя обязанности телохранителей. И кажется, начинающим фанатикам было абсолютно начхать на все возможные неудобства. В прямом и переносном смысле. Хорошо хоть с разговорами не лезли, предоставив своему господину пережить горе в одиночестве.

Я усмехнулся, вспомнив, как Пиролат среагировал на разрушение казармы. Феодор, как искушенный в политических делах человек, не преминул обернуть случившееся в свою пользу. Глашатаи на всех углах вещали о вероломном нападении «узурпатора» на город. И люди верили, даже не подозревая об истинной подоплеке случившегося. Поток новобранцев в армию сразу же увеличился, а робкие голоса, призывающие не лезть на соседей, мол, «пусть там в собственном соку варятся», сразу же стихли. Собственно, я не был особо против подобного подхода. Пропаганда — неотъемлемая часть военной машины, а моральный дух — очень сложная штука и нуждается в постоянной подпитке.

— Как, ты говоришь, зовут этих убийц?

Махитины. Страшная сказка на ночь для эллинов. Многие думают, что их вообще не существует. Элитный отряд боевых жрецов, подчиняющихся и действующих только по воле Ареса. Эллины, когда обсуждают скромного тихого человека, часто называют таких махитинами. В шутку, конечно, намекая на его незаметность.

— Не понимаю, зачем моя смерть понадобилась местным божкам.

У меня нет ответа на этот вопрос, Милан. Жители Олимпа, насколько я знаю, никогда открыто не выступали против Восьмерых и кланов. Да и сами Истинные маги не притесняли веру в богов.

Я пожал плечами. Неизвестность порядком раздражала и когда-нибудь я обязательно узнаю, чем так провинился, что меня решили убрать. Но пока что для этого не было никакой возможности, так что я отложил подобные мысли в долгий ящик и достал из кармана висящий на простой цепочке аметист, в котором в такт биению моего сердца пульсировала небольшая искорка.

Интересно, что от меня нужно магам Смерти? Всезнайка Димитр лишь пожал плечами, сказав, что кланы Якостроф и Танатис не пересекались уже лет триста. А эта штука явно предназначалась именно мне. По крайней мере, я начал ощущать сущность, запертую в клинке, гораздо яснее и даже обрел способность отдавать ей приказы. Правда, бесследно это не проходило. Почерневшие и уже начавшие отслаиваться ногти на правой руке не дадут соврать.

Остановку на ночлег объявили, когда до заката оставалось еще часа три, приметив подходящую небольшую речку. И это было вполне обоснованно. Разбивать палатки в потемках — то еще удовольствие, а ведь надо и пожрать успеть приготовить...

Анатол и Богомол принялись ставить палатки для себя и для меня. Поначалу я был против и порывался помогать, но едва ли не впервые на моей памяти Приближенные ненавязчиво, но твердо ослушались меня, заявив, что это их обязанность. Я почесал репу и плюнул на подобную инициативность. Не надорвутся.

Я же приготовился к тренировке. В последней стычке мне крупно повезло, что нашлось средство, позволившее выжить и победить. Но вечно так фартить не может, к тому же в убийственной ясностью стало понятно, что в сражении с действительно сильным противником мой нынешний уровень позволяет разве что эффективно обороняться, но никак не атаковать. И этот барьер следует во что бы то ни стало преодолеть. Пистоль — не панацея, тем более что до совершенства ей еще ох как далеко. Достаточно вспомнить, что я пока не придумал, как автоматизировать подачу «пульки» в ствол, поэтому после выстрела приходилось вставлять новую.