Геомант. Последний из рода

— Вы не посмеете! Я Хранитель заклинательного зала! Ваш отец…

— Еще одно слово и ты получишь свою жену по частям! — рявкнул блондин, перебивая поток праведного возмущения. — Ты сделаешь то, что я тебе велю. А поскольку только что посмел перечить мне…

Ириний повысил голос:

— Казий, этот червяк посмел перечить мне. Отруби этой дуре палец.

Хранитель побледнел еще сильнее и возопил:

— Не надо господин! Я согласен, я все сделаю!

— Сделаешь. Но прежде будешь наказан.

Из голософона послышался громкий крик, перешедший в захлебывающиеся рыдания.

— Еще раз посмеешь вякнуть что-либо — и она лишится кисти.

Хранитель трясущимися руками принял поделку ромала:

— Господин, сядьте на стул.

Ириний сделал требуемое и бледный, словно смерть, Хранитель потянулся было к удерживающим ремням, но был остановлен жестом руки:

— Сегодня обойдемся без связываний. Поторопись, я начинаю терять терпение. Казий, не прерывай связь. Если он надумает выкинуть какой-нибудь фортель — прикажи убить его дражайшую жену.

Услышав приказ младшего наследника, Пелагея передернуло. Он осторожно взял поддельную пирамиду и аккуратно вставил в нужную выемку.

По залу раздался гул. Круги на полу вспыхивали один за другим, от внутреннего к внешнему, пока письмена на всех пяти не запылали.

Затем огонь резко взревел, взметнулся на высоту в два человеческих роста и пять пламенных кругов начали стремительно сужаться, пока не образовали вокруг Ириния узкую, не шире метра, стену непреодолимого огня.

Пиролат почувствовал, как, не выдержав жара, начинает пузыриться кожа, как вспыхивают волосы и заорал было от нахлынувшей боли, как вдруг пламя опало.

Только вот Заклинательного зала больше не было. По крайней мере, в своем изначальном виде. Закопченные стены. Дыры в полу, из которых вверх то и дело били огромные языки пламени. На стенах появились рисунки, изображающие невиданных ранее существ. Приглядевшись, Пиролат понял, что картинки медленно движутся, а неведомые существа сошлись в жестокой битве, разрывая друг друга на части клыками и когтями. И тихий, но очень отчетливый шепот, раздающийся прямо в голове. Язык пламени. Наследник попал туда, куда стремился — на план Огня. Только в этот раз он разительно отличался от последнего ритуала, когда Ириний проходил Малый круг. Тогда Заклинательный зал изменился очень незначительно и шепот пламени был едва различим.

Пиролат поднялся со стула, мельком заметив, что тот изменился. Стал более изящным, с хищными наростами, по которым то и дело пробегали багровые искры. Ириний знал, что время здесь идет совершенно по-другому, поэтому стоит поторопиться. Сосредоточившись, стал прислушиваться к шепоту, проникающему прямо в мозг. Сначала он не мог разобрать ни слова, но постепенно хаотичные звуки стали упорядочиваться, обретая смысл и мощь. Ириний жадно вслушивался, буквально физически чувствуя, как заклинания, от силы которых захватывало дух, врезаются в память. Это было волшебно! Непередаваемо! Восхитительно!

Он не знал, сколько времени так простоял. Возможно, минуту, возможно — вечность. Лишь когда почувствовал, что новые знания переполняют его, словно ливень — дождевую бочку, Ириний открыл глаза. И едва не отшатнулся.

Перед ним, буквально в нескольких метрах, стояло нечто. Сотканная, казалось, из жидкого пламени худая долговязая фигура. Огонь бурлил внутри нее, постоянно перетекая из одного положения в другое. Никогда раньше Пиролат не видел и не слышал ни о чем подобном.

Фигура с интересом изучала жалкую букашку, посмевшую вторгнуться в ее владения. Шепот в голове Пиролата усилился, победно взвыл и перешел в нестерпимый, разрывающий сознание рев. Схватившись за голову руками, Ириний в немом крике упал на колени, а огненная тень, оказавшись рядом, обняла наследника, словно горячо любимого друга, заставив его снова закричать.

Глава 10. Драгоценные безделушки

Я пялился на кольцо, как баран на новые ворота. Однако делу это помогало мало. Красивая безделушка в моих руках так и оставалась красивой безделушкой, не собираясь раскрывать своих секретов. Положение усугублял тот факт, что я понятия не имел, с какой стороны подходить к процессу. Если возле Глаза Силы старик подсказал мне заклинание и мне оставалось его только повторить, то тут ничего подобного у меня не было.

Кстати, а если попробовать вновь вызвать пылевую завесу? Так я, по крайней мере, точно узнаю, был ли мой магический перфоманс единоразовым или я теперь всегда смогу провернуть такой фокус.

Слова заклинания всплыли в памяти сразу же, словно кто-то выжег их на стенках памяти. Спасибо тебе, штабная крыса, за тренировки памяти! Всегда считал это если не бесполезной, то ненужной тратой времени, а поди ж ты, как все обернулось…

— Динами тис гис. Апефтино екклис.

Я не стал орать, как тогда в пещере. Кто знает, вдруг сила заклятия зависит от ярости, с которой ты его произносишь. И все равно результат не заставил себя ждать. Вся доступная пыль в комнате тут же взметнулась вверх, достигнув уровня человеческого роста. Как и в прошлый раз, я прекрасно ориентировался в пространстве. Стены и мебель очертились хорошо заметными силуэтами, так что я запросто мог пробежаться по комнате, ни разу ни во что не врезавшись.

Я перевел взгляд на ладонь, в которой все еще лежало кольцо и увидел, что символ клана в пылевой взвеси загорелся уже знакомой мне зеленью. Немного подумав, надеваю его на указательный палец. Великовато. Жаль. Надо попробовать на средний, иначе я рискую потерять кольцо клана в самый неподходящий момент…

Однако стянуть кольцо с пальца я не успел. Неожиданно оно изменило размер, аккуратно обхватив фалангу пальца. Руку по локоть обволокло приятным теплом, словно я зарыл ее в прогретый песок. Секунду ничего не происходило, затем изумруды начали ритмично мигать. Что-то мне эти вспышки зеленого света напоминают…

Терзаемый смутной догадкой, я приложил большой палец к собственному запястью. Так и есть. Кольцо мигает в такт биению моего сердца. Значит ли это, что оно приняло нового владельца?

— Чаретисмус се сена ге тис!

Пробирающий до мурашек женский голос раздался совершенно неожиданно. Я заозирался по сторонам, но никаких изменений в комнате не заметил. Тогда кто это сказал?

— Дэн та ми вриз ароплано. Афто пу акоус эйнаи апплос аппле тис алетинис.

— Я не понимаю.

Клянусь своей пятой точкой, пространство разочарованно вздохнуло! Как бы дико это не звучало.

— Видимо, придется говорить с тобой на вашем мертвом языке. Пока что ты сын земли лишь по крови, но не по разуму.

Надо признать, голос был очень красив. Думаю, Димитр смог бы подобрать множество сочных эпитетов, вроде «звонкого горного ручья» или «пения птиц на цветущей лесной поляне». Меня же просто до мурашек пробрало, когда неизвестная заговорила. Удивительный голос. За такой любой мужчина пойдет хоть на край света, хоть на смерть.

— Кто вы?

— Я дочь земли, одна из мелий. Я пришла на твой зов, чтобы помочь познать себя. Почувствовать силу, что есть в твоей крови и в твоем разуме.