Геомант. Последний из рода

Дух огня прыгнул и вонзил оба клинка в грудь так и не сумевшего подняться Леонида. Через мгновение, растянувшееся на целую вечность, правитель Крита умер.

***

До Храма Посейдона мы добирались со всеми возможными предосторожностями. К сожалению, Полог невидимости мог скрыть максимум трех человек, да и то если поближе друг к другу прижаться, так что им воспользовались только минотавр с сатиром. Ребята были слишком узнаваемыми. Остальные просто переоделись в обычную неприметную городскую одежду. Богомол и Анатол на время стали мастеровыми, ламия примерила наряд служительницы храма, я же прикинулся пекарем, идущим в кабак пропустить стаканчик после тяжелого трудового дня.

Возле самого храма, низкого и какого-то неказистого, не было ни души. Было слишком поздно, чтобы молиться, и слишком рано, чтобы на улицах появились подвыпившие гуляки, да и жилых домов в округе не наблюдалось. Так что я оценил изящество контрабандистов. Шанс встретить здесь кого-либо, а уж тем более стражу, в определенные часы был минимален.

Я успел заметить, как едва различимая тень, подпирающая спиной одну из колонн, при виде нас юркнула внутрь. Расценив это как приглашение войти, я подал знак своим, чтобы были начеку, и направился внутрь. Минотавр и сатир так и не вылезли из Полога. На всякий случай.

— А ты пунктуален, колдун.

Алексей выглядел примерно также, как и в «Слезах Афродиты» — сплошь темные кожа и шерсть. Впрочем, чего-то иного от серьезного человека ожидать не стоило. А в том, у него в голове не пусто, сомневаться не приходилось. В подобном бизнесе идиоты долго не живут.

— Не имею такой глупой привычки — опаздывать. Особенно когда меня не собираются ждать. Все готово?

— Что произошло в «Слезах Афродиты»? — ответил вопросом на вопрос контрабандист. Краем глаза замечаю, что нас аккуратно и очень технично взяли в кольцо такие же неприметные, как и их главарь, ребята.

— Насколько мне известно — обитель порока сгорела. Каким образом — не знаю, да мне и не особо интересно. Предпочитаю думать, что в том заведении я был первый и последний раз.

Он внимательно смотрел мне в глаза, выискивая в них намек на ложь. Однако меня подобным было не пронять. При желании я даже детектор лжи обману, что уж говорить о возомнившем себя великим физиономистом человеке?

— Я очень надеюсь, что пожар никак не связан с нашей встречей и нашим договором. Идемте.

Он повернулся спиной и двинулся вглубь храма, пребывающего в явном запустении. Пока мы шли, я трижды едва не споткнулся о кучи мусора на полу. Половина скамей вдоль стен были разломаны, а в одном окне торчали осколки выбитого стекла.

— Здесь кто-то вообще бывает? Из жрецов?

— Всего один, и тот любой службе предпочитает пропустить стаканчик-другой вина да шлюх потискать. Я ему в этом способствую, за что имею беспрепятственный доступ в храм.

— Ловко.

Контрабандист никак не показал, что его тронула моя похвала. Вместо этого остановился возле уходящей вниз лестницы, которая заканчивалась грубой деревянной дверью:

— Вам туда. Марк вас проводит.

К нам подошел молчаливый невысокий парень, чье и без того хмурое лицо портил рваный шрам от уголка губ почти до самого уха.

— Деньги отдадите ему, когда выберетесь. Ближайшая дорога находится справа от выхода, метрах в пятистах, она ведет в Кносс. Я не знаю, куда вам нужно, да и не хочу знать. Сами разберетесь, не маленькие. А теперь, колдун, сними заклятье.

— Сниму, когда окажусь с той стороны стены. Актеон, вылазь.

Минотавр снял полог, оказавшись прямо за спиной Алексея. Контрабандист вздрогнул, но едва уловимым движением пальца приказал своим людям не дергаться.

— Хорошо, будь по-твоему, колдун. Надеюсь, что это последняя наша встреча.

Не посчитав нужным попрощаться, он зашагал прочь. Впрочем, я нисколько не обиделся на подобное проявление невежливости. Все таки я основательно взял его за яйца. Интересно, как бы он отреагировал на новость, что заклинание само развеялось через два часа после того, как он покинул «Слезы»?…

Внизу оказалось довольно прохладно и сыро. Судя по всему, когда-то эти помещения использовались для хранения продуктов. В те времена, когда у храма были посетители и нормальные жрецы. Теперь же на пустых полусгнивших полках хранились лишь паутина и плесень.

Марк, так и не проронив ни слова, подошел к глухой стене, приложил ладонь справа от насквозь проржавевшей факельной скобы. Едва слышно щелкнуло и перед нами распахнулась потайная дверь, за которой властвовала кромешная тьма. наш провожатый, подняв повыше факел, первым нырнул внутрь и мы последовали его примеру.

Здесь было еще холоднее и сырее, даже несмотря на то, что стены тут были выложены камнем. Несколько раз я наступил в неглубокие лужи, наполненные темной тухлой водой.

Идти пришлось долго. Первое время я пробовал считать шаги, но вскоре бросил это бесполезное занятие. Ни единого ответвления нам по дороге не встретилось и я начал подозревать, что и не встретится.

Через полчаса осторожного перемещения, в течение которого тоннель извивался, словно отведавший забродившего винограда таракан, я почувствовал, что дорога начала слегка подниматься, а воздух стал суше и свежее. Кажется, мы приближались к поверхности.

Наконец, тоннель кончился широким каменным проемом и мы вышли в пещеру, которая после узкой каменной кишки показалась просто огромной. Только тут я почувствовал, что почти весь путь дышал вполсилы и полной грудью вдохнул свежего воздуха.

В центре пещеры прямо из земли бил небольшой родник, наполняя естественный, кристально чистый прудик, отдающий излишки воды куда-то под левую стену. При виде этого богатства я сразу же понял, насколько у меня пересохло во рту.

— Вода питьевая?

Наш немногословный провожатый не стал изменять устоявшегося порядка и молча кивнул. Я сложил ладони лодочкой и осторожно зачерпнул ледяную воду. Понюхал. Попробовал. И принялся жадно пить. Вода оказалась очень вкусной, хоть от холода и моментально заломило зубы.

Моему примеру последовали остальные, но не кинулись разом, словно орда варваров, а организовали поочерёдный водопой. Даже гордость взяла от такого проявления дисциплины.

Все это время Марк терпеливо стоял в стороне, дожидаясь, пока мы утолим жажду. Потом подвел к неприметной расщелине, которая была видна только под определенным углом, и уже через три минуты мы оказались под усыпанным звездами небом Крита. Стены Кидония оказались сильно позади и отсюда были едва видны. Вырвались! Теперь осталось добраться до Кносса, а затем до Лабиринта. По словам минотавра, на это потребуется шесть дневных переходов. очень надеюсь, что я не загнусь за это время.