Георгий Владимирович. История 1. Философский камень
Шрифт:
Удар. Он уклоняется в сторону от невидимого, но несомненно опасного противника. Руки ударяют и бьют по воздуху с немыслимой быстрой и ловкостью…
«….Владей инициативой в любом начинании…»
Отец прав. Без желания ничего не сделаешь. Даже если это сделать тяжело, то ты обязан переступить через все “не могу”. Вторая чеченская война это доказала…
Уклон вправо.
«…Внимательно наблюдай за собой и обстоятельствами повседневной жизни, внимательно наблюдай за другими людьми, внимательно наблюдай за всем окружающим.»
Удар ногой. Воздух рассекается со свистом.
Георгий не был в таком восторге от школы, как остальные. Он чувствовал
«…Осмысливай полностью, действуй решительно.»
Перекат. Захват.
Решение пойти в Райвенкло тщательно обдумывалось им. Лучше быть сторонним наблюдателем, чем чей-то фигурой в чужой игре. А она уже идет…
«…Знай меру.»
Упор. Удар.
Что ж… С этим у него проблемы. Как только он что-либо захочет, то его уже не остановить. Отец его все время предостерегал от “юношеских порывов”. Действовать надо вдумчиво, аккуратно и деликатно.
«…Держись середины между радостью и подавленностью, самоистязанием и ленью, безрассудной бравадой и жалкой трусостью.»
Разворот. Захват… и… И окончательно: противник повержен, лежит перед ним на ковре.
Что же, хорошие слова, Дзигоро Кано…
Мальчик, полностью успокоенный, взмокший и от пота, и от сражения с невидимым противником, торжествующе улыбался.
И поклонился.
***
Георгий возвращался по галереям замка в свою башню. В полутьме его белое дзюдо-ги казалось чем-то почти нереальным, потерявшим все грани, расплывчатым в темноте.
Мальчик невольно задумался. И что он будет здесь делать, оторванный от всего мира и информации о России? Тем более, он уже скучал по всем “своим”, оставшимся там, на его родине…
Он считал своей настоящей Родиной только Россию. Та, хоть и обладающая многими, что и говорить, негативными моментами, нехотя, но все же дала приют измученному мальчишке в склеенных очках и рваной футболке на голое тело…
Он родился здесь, в Англии, но был теперь слишком иным, не тем человеком, кого бы хотели видеть здесь в качестве гражданина…
Выбор он сделал давно. Его настоящая семья и дом - в России.
Ответив на очередную загадку, он прошел в гостиную Райвенкло.
Он оказался не самым ранним - чья-то лохматая макушка уже торчала из-за открытой двери углового книжного шкафа…
========== Райвенкло. Часть 2. ==========
Той самой ранней пташкой оказалась его сокурсница, Гермиона Грейнджер. Ее пальцы уверенно водили по ветхим корешкам старых и очень старых книг. Найдя подходящее ей, она вытащила том с принадлежащего ему места. И, по-видимому, совсем не слышала легкой поступи Георгия.
— Рано ты сегодня, привет, — обратился он к ней.
Она судорожно вздрогнула с головы до ног. Том выскользнул из ее пальцев и с шумом упал на пол. Обернулась, и скользнула рассеянным взглядом по его фигуре в специальной одежде.
— Привет… Где это ты был с утра? — она все еще смотрела не на него, а на его дзюдо-ги.
— Занимался. Я восточными единоборствами увлекаюсь. В основном, у меня дзюдо…
— О, — вырвалось у нее, — классно. А какой дан?
Георгий улыбается.
— Высший. Не так давно получил, кстати. Буквально месяц назад.
— А я танцами занималась… — Начала весело говорить девочка, и тут чуть погрустнела, — до приезда сюда. Хотела в балетную школу — даже прошла во второй тур отбора…
— И тут приходит письмо, — мило подсказал парень, — и мечтам конец.
— Да, — тяжело вздохнула она. — Иногда
получается совсем не так, как хотелось бы…— Да, согласен. — Мальчик присел на ближайший стул. Скрученный в рулет коврик лег у его ног. — Можно спросить? О твоей семье?
— Конечно. У меня не было, к сожалению, ни одного знакомого мага-волшебника в семье. Мои родители работают в стоматологический клинике в пригороде Лондона… За мной к моим родителям пришла профессор МакГонагалл с письмом, и объяснила мне, почему иногда, когда я пока… испытываю сильные эмоции, — поправилась она, — происходят странные вещи. И она отвела меня с родителями в Косой переулок, а дальше ты, наверное, и сам знаешь.
— Я был там, правда волшебную палочку не покупал. Она у меня и так есть, с… — тут он прервался ненадолго и, подумав, произнес: — Я был усыновлен моим отцом, и сначала проживал вместе с ним и моей приемной матерью с сестрами на территории ГДР, в городе Дрезден. До тех пор, пока СССР не распался… Отец у меня, как ты наверняка уже знаешь, является с недавних пор президентом Российской Федерации.
— Знаю. У нас хоть королева и парламент, но я знаю о других государственных строях в некоторых других странах мира, — кивнула с умным видом Гермиона. — А с кем ты приехал сюда?
— С домашним учителем по магии.
— Ты обучался магии? — с удивлением спросила она.
— Да. В Колдотворце год — подготовительный класс. И дома. Обучение в школе идет тоже с одиннадцати лет. Но основы и кое-что закладывается именно курсами… Но, так как работа моего отца накладывает определенный отпечаток и на нашу семью, и на наш образ жизни, то, разумеется, я ходил туда не на все предметы.
— Ты, наверное, очень занятой… — в глазах девочки стояло понимание.
— Да. Только выходные более-менее свободны. Но я в дальнейшем хотел бы помочь отцу. — Георгий говорил правду. — Я планировал закончить институт, кафедру иностранных языков. Хотел стать дипломатом… А тут, хоть вполне и ожидаемо, пришло письмо из Хогвартса…
Они уставились друг на друга. Дальнейшие реплики Георгию не понадобились. Как же иногда хорошо понимать друг друга без лишних слов.
Гермиона снова начала листать книгу; перед этим она подняла ее с пола.
— Да, тут довольно хорошая библиотека, — она подняла на него глаза и он пояснил, — я имею ввиду что у нас, в башне.
— Надо сегодня забежать и в Хогвартскую. Я читала, что она одна из самых лучших в магической Европе…
— Да. А самая древняя библиотека — в Египте. Вот бы туда попасть… — мечтательно поднял глаза к потолку, теперь выглядевшему как утреннее предрассветное небо, мальчик. — Жаль, что выбор стран для моего отдыха и визитов весьма ограничен… Мы с сестрами и мамой — отцовская болевая точка.
— Я могу рассказать тебе об Австрии. Я в прошлом году ездила туда с родителями, — девочка, наконец, отбросила книгу в сторону, закрыла дверцу и уселась напротив него, пододвинув стул.
— Мне надо переодеться, — спохватился мальчик, вскакивая со своего места, — а то за мой вид в Большом зале могут снять баллы… Кстати, как ты смотришь на то, чтобы вместе пойти на завтрак?
— С радостью, — откликнулась она, и снова пододвинула к себе желанную книгу.
— Я сейчас.
Мальчик подхватил свой коврик и пошел обратно, в спальню первого курса. Там уже начали просыпаться его сокурсники — Майкл как раз сбрасывал одеяло с ног, а Терри сонно моргал, щурясь от яркого света солнца бьющего прямо в глаза. Энтони, одеваясь в мантию, беседовал с Марком.