Германия и революция в России. 1915–1918. Сборник документов

Австро-немецкая комиссия не имеет намерений достичь каких-либо позитивных результатов. Переговоры здесь приняли форму собраний, на которых обсуждаются всевозможные вопросы.

Брокдорф-Ранцау

Представитель МИД Германии в Петрограде – канцлеру

Отчет № 26

Петроград, 24 января 1918 г.

Аналогичный отчет послан статс-секретарю иностранных дел

Судя по чисто внешним признакам, власть большевиков за последние несколько дней до некоторой степени укрепилась. Сколько времени просуществует эта позитивная тенденция – непонятно. Поскольку политическая жизнь осуществляется здесь исключительно конвульсиями, не следует загадывать на будущее.

Однако в настоящий момент крупные запланированные меры правительства в Смольном принесли успех. Поскольку оно зависит от поддержки Красной гвардии и моряков – больше, чем от поддержки собственно армии, – и они осуществляют контроль на улицах, правительству было не слишком трудно распустить Учредительное собрание немногим более, чем через сутки после открытия, тем более это становилось похоже уже на фарс, и взамен этого неприемлемого для них органа создать Совет, безоговорочно поддерживающий правительство.

Во всех прочих областях правительство тоже следует испытанной формуле: «Кто не с нами – тот против нас». Пресса принуждена к молчанию. За исключением партийных органов «Правды» и «Известий» все газеты подвергаются строгой цензуре и при необходимости строгим наказаниям [266] . С политическими противниками тоже разговор короткий. Политические деятели, депутаты, редакторы и другие члены оппозиции живут в постоянном страхе лишиться свободы или чего-нибудь похуже. В числе арестованных на прошлой неделе – председатель Красного Креста Шаманский. Невозможно узнать, сколько народу разделило эту судьбу, так как общественности становится известна только небольшая часть случаев и вся работа правительства, судя по всему, держится в секрете.

266

Замечание кайзера на полях: «Нам надо бы сделать то же самое с нашей бульварной прессой».

Большой сенсацией последних нескольких дней было убийство бывших министров Шингарева [267] и Кокошкина [268] . По состоянию здоровья их перевели из Петропавловской крепости в больницу, где в ту же ночь их расстреляли матросы. Кокошкина они застрелили сразу, но Шингарев умер лишь через несколько часов. На первый взгляд это типичное политическое убийство, но правительство заявило, что не имеет к этому никакого отношения и что оно дело рук оппозиции, которая хочет таким образом получить оружие против большевиков.

267

А.И. Шингарев (1869 – 1918) – земский деятель, врач, публицист, один из лидеров партии кадетов. Депутат 2, 3 и 4-й Государственной думы. В 1917 г. – министр во Временном правительстве. Вскоре после большевистского переворота зверски убит матросами. (Примеч. Ю. Ф.)

268

Ф.Ф. Кокошкин (1871 – 1918) – русский юрист, публицист, лидер партии кадетов. Депутат 1-й Государственной думы. В 1917 г. – государственный контролер Временного правительства. Убит матросами вместе с Шингаревым. (Примеч. Ю. Ф.)

Заместитель статс-секретаря иностранных дел – представителю МИД в командовании Восточного фронта

Телеграмма № 478

Берлин, 2 февраля 1918 г.

Доктор Гельфанд, выступавший здесь на дискуссии о положении в России, считает, что мы должны с величайшей осторожностью строить отношения с большевиками. Он думает, что влияние большевистских идей в России растет и что Украинская рада долго не продержится.

Он сказал, что выгнать большевиков теперь, когда они заняли Донецкий бассейн и Харьков, промышленный центр Украины, может только немецкая армия.

Гельфанд думает, что имеется возможность коалиции большевиков с левым крылом партии эсеров.

Бусше

Заместитель статс-секретаря иностранных дел – статс-секретарю иностранных дел (в Бухаресте)

Телеграмма № 99

Берлин, 7 марта 1918 г.

Граф Редерн желает дополнить свои последние требования по кредитам, которые он представит в рейхстаг на следующей неделе, несколькими замечаниями о внешней политике, чтобы немного разрядить атмосферу, и он был бы признателен Вашему высочеству за указания. Может быть, вы дадите мне необходимые инструкции?

Бусше

Статс-секретарь иностранных дел – в МИД Германии

Телеграмма № 88

Бухарест, 11 марта 1918 г., 11.45. Получено: 11 марта, 12.45

На телеграмму № 99

Общая ситуация настолько неопределенна, что я советовал бы воздержаться от каких бы то ни было комментариев по поводу внешней политики без крайней на то нужды. В связи с последними сообщениями из России и ввиду существующего здесь сопротивления ратификации наших договоров я бы особенно рекомендовал крайнюю сдержанность в оценке позитивных результатов, достигнутых в Бресте. Можно, вероятно, сказать, что с восточной стороны небосклона появляются просветы, но лучше пока что не утверждать, что перевод войны с двух фронтов на один гарантирован.

Кюльман

Посол в Москве – канцлеру

Отчет № 9

Москва. 30 апреля 1918 г.

Москва, священный город, символ царской власти, святыня православной церкви, в руках у большевиков стала символом самого вопиющего нарушения вкуса и стиля, вызванного русской революцией [269] . Тот, кто знал столицу в дни ее славы, с трудом узнает ее сейчас. Во всех районах города, а особенно в центральном торговом квартале, стены домов испещрены дырками от пуль – свидетельство боев, которые велись здесь. Замечательная гостиница «Метрополь» превращена артиллерийским огнем в груду развалин, и даже Кремль жестоко пострадал. Сильно повреждены отдельные ворота.

269

Замечание кайзера на полях: «Это нас не касается; в мировой войне тоже не хватает стиля».

На улицах жизнь бьет ключом, но впечатление, что они населены исключительно пролетариатом. Хорошо одетых людей почти не видно – словно все представители бывшего правящего класса и буржуазии разом исчезли с лица земли. Может быть, это отчасти объясняется фактом, что большинство из них пытается внешне приспособиться к нынешнему виду улиц, чтобы не разжигать страсти к наживе и непредсказуемых эксцессов со стороны нового правящего класса. Православные священники, раньше составлявшие значительную часть прохожих, тоже исчезли из вида. В магазинах почти ничего не купишь, разве что пыльные остатки былой роскоши, да и то по неслыханным ценам. Главным лейтмотивом всей картины является нежелание работать и праздношатание [270] . В это время, когда заводы еще не работают, а земля еще не возделывается – по крайней мере, так мне показалось во время моего путешествия, – Россия, похоже, движется к еще более страшной катастрофе, чем та, которая уже вызвана революцией.

270

Замечание кайзера на полях: «Символ «социалистического государства будущего».

С безопасностью дело обстоит довольно скверно, но днем можно свободно всюду ходить без провожатых. Однако выходить вечером неразумно, да и днем тоже то и дело слышны оружейные выстрелы и постоянно происходят какие-то более или менее серьезные столкновения.

Бывший класс имущих впал в состояние глубочайшего беспокойства: довольно одного приказа правительства, чтобы лишить их всего имущества. Почти на всех дворцах и больших особняках висят зловещие приказы о реквизиции, по которым хозяин, часто в считаные часы, оказывается на улице.