Германская военная мысль

Было бы удивительно, если бы фридриховские и наполеоновские обходные движения и атаки с флангов и тыла не вызывали подражания со стороны их противников. Из сражения при Праге в 1757 г. принц Хильдбургхаузен получил об этом ясное представление. Главнокомандующий 64 000 имперских и французских войск думал без труда обойти у Росбаха 21 600 пруссаков и нанести им губительное поражение [224] . Но обход встречен контробходом, намеченная атака — контратакой. Пруссаки под прикрытием холмистого кряжа подходят близко и внезапно нападают со всех сторон на узкий фронт походных колонн, в то время как сильная батарея, обстреливающая длинный фланг походных колонн, мешает их развертыванию. Что обходы Фридриха Великого легче всего парируются атакой, это было убедительнейшим образом доказано им самим. Таким же образом действовал и Наполеон.

224

В сражении при Росбахе во время Семилетней войны 5 ноября 1757 г. прусская армия Фридриха II нанесла сокрушительное поражение соединенной франко-имперской армии, которая насчитывала скорее не 64, а 41–42 тыс. чел. Потери пруссаков составили 548 чел. убитыми и ранеными, а союзников — ок. 3 тыс. чел. убитыми и ранеными и еще ок. 7 тыс. пленными. — К.З.

1 декабря 1805 г. союзные русские и австрийские войска в числе 75 000 чел. предполагали встретить Наполеона, занимавшего сильную позицию у дороги Брюнн — Ольмюц, за ручьем Гольдбах, между селениями Кричен и Кобельниц [225] (схема 14). Они решили на следующий день занять внимание противника, атаковав его на фронте вдоль большой дороги со стороны Голубиц частями Багратиона (11 500 чел.), резервом великого князя Константина (7000 чел.) со стороны мельницы Вальк и 6000 кавалерии под начальством князя Лихтенштейна, всего 24 500 чел.; остальная армия в числе 60 000 чел. должна была переправиться через Гольдбах между Кобельницом и Тельницом и атаковать неприятельский правый фланг между селениями Шлапаниц и Турас, причем Кинмайер выступал из Ауезда, за ним Дохтуров из Клейн-Гостеградека, Ланжерон из района южнее селения Праце, Пржибышевский из района севернее и Коловрат из района восточнее того же селения. Этот охват, может быть, и был бы успешен, если бы Наполеон продолжал занимать оборонительное расположение, как это сделали принц Карл Лотарингский под Лейтеном и Фермор под Цорндорфом, и если бы можно было беспрепятственно пройти через дефиле ручья Гольдбах. Но оба эти условия не были соблюдены. Наполеон занял пятью батальонами и двенадцатью эскадронами Маргарона переправы у Тельница, у деревни и у замка Сокольниц. Он хотел сначала отбросить непосредственно противостоящего неприятеля, затем атаковать правый фланг обходных колонн, причем в первой линии направлялись Сульт (полдивизии Леграна у Кобельница, Сен-Илер — у Пунтовица, Вандам — у Жиршиковица), Ланн (дивизии Кафарелли и Сюше на Ольмюцкой дороге) и Мюрат с резервной кавалерией, усиленной Келлерманом, — между Сультом и Ланном. Во второй линии за Сен-Илером находился Удино, за Вандамом корпус Бернадота (дивизии Друэ и Риво), в третьей линии находилась гвардия. План был осуществлен не вполне так, как это намечалось. Когда Сульт внезапно атаковал и захватил господствующие высоты севернее Праце, то Келлерман, Дохтуров, Ланжерон и Пржибышевский уже спустились с высот, достигли головами колонн ручья Гольдбах, но Коловрат был задержан номинальным главнокомандующим, Кутузовым, и только что начал спуск через селение Праце к селению Кобельниц. Голова колонны Коловрата была атакована Сен-Илером, а ее фланг Вандамом (схема 15). Несмотря на всю трудность положения, в котором оказался австрийский генерал, он сумел развернуть свои войска и оказать сопротивление в течение двух часов. Только атака дивизии Друэ (корпуса Бернадота) против правого фланга вынудила Коловрата к отступлению через Збейшов на Вацан. Союзники, левому флангу которых угрожал противник, должны были примкнуть к этому отступлению: князь Лихтенштейн, который при поддержке русской гвардейской кавалерии вел бой с переменным успехом против Мюрата и Келлермана, русский резерв, продвинувшийся до Блашовиц и атакованный здесь дивизиями Риво и Кафарелли, наконец, Багратион, за которым следовал Ланн и который оказал у Посорцицкого поста упорное сопротивление и затем беспрепятственно отошел к Аустерлицу Лихтенштейн и великий князь Константин вышли у Крженовица на левый берег ручья Литава.

225

Брюнн — немецкое название чешского года Брно, Ольмюц — Оломоуца, Кричен — Подоли-у-Брна, Кобельниц — Кобыльница. — К.З.

Между тем три обходные колонны достигли переправ через Гольдбах (Кинмайер и Дохтуров после продолжительного боя у Тельница, Ланжерон — у деревни Сокольниц, Пржибышевский — у замка Сокольниц) и частью своих сил овладели расположенными западнее высотами. Дальнейшему продвижению воспрепятствовал Даву, который с дивизиями Фриана и драгунами Бурсье подошел от Грос-Райгерна на поддержку Маргарона. В этом бою против главной массы союзников французы были в меньшинстве. Но им удалось не только удержаться, но одержать успех, так как сдавленная масса не располагала достаточным пространством, чтобы развернуться, И тем самым ее превосходство было сведено на нет. Но вся невыгода ее положения сказалась тогда, когда Наполеон принудил Коловрата к отступлению и, оставив корпус Бернадота и гвардию на Праценских высотах, послал две с половиной дивизии Сульта, поддержанные Удино, против правого фланга обходных колонн неприятеля. Сен-Илер и Легран, которым было указано направление на Сокольниц, поставили правую колонну Пржибышевского в самое отчаянное положение. Спешно выдвинутые против угрожающей фланговой атаки несколько русских батальонов были немедленно уничтожены превосходным противником. Остальные пробовали отойти на запад через ручей Гольдбах, но попали под перекрестный огонь артиллерии Даву и Сен-Илера. Вся колонна была частью уничтожена, частью взята в плен. Но этот бой дал время Ланжерону спастись через Тельниц. Оставшиеся восточнее ручья девять батальонов Дохтурова и Кинмайера отходили на Ауезд, но, когда к этой деревне подошел Вандам, они повернули на Сачан, а когда здесь провалился мост, они пытались уйти по дамбе между Мёницким и Сачанским прудами. Под артиллерийским огнем остатки союзников успели отойти через Нейдорф и Отниц к Милешовицу.

Наполеон похвалился, что он под Аустерлицом прорвал центр неприятеля и рассеял его в разные стороны. Однако события 2 декабря едва ли дают возможность признать наличие прорыва и раскалывания противника на части. К вечеру союзники, соединившись, находились южнее Литавы. Напротив, французская армия разделилась на две части. Большая часть стояла против неприятеля между селениями Мёниц и Крженовиц, а меньшая (Ланн и Мюрат) на Ольмюцкой дороге у Посорцицкого поста. Рано утром 3 декабря Наполеон писал Сульту: «Император хочет лично гнаться за противником по пятам. По его мнению, на войне ничего еще не сделано, пока остается еще что-нибудь сделать. Во всяком случае, победа является неполной там, где возможно достигнуть большего».

Но он сам недостаточно следовал этой теории. 2-го числа соприкосновение с противником было совершенно потеряно. Наполеон, по-видимому, действительно находился в заблуждении, что противник расколот и отброшен по двум направлениям. В соответствии с этим 3 декабря Наполеон направил Бернадота и Сульта в южном направлении, а Ланна и Мюрата на Ольмюц. Вскоре выяснилось, что продвижение в этом последнем направлении есть удар по воздуху. Общее преследование из-за этого потеряло в силе. Но это не имело значения. Побежденные были до такой степени потрясены, что 4-го император Франц сам явился в лагерь Наполеона и просил перемирия; аустерлицкой победы и без преследования оказалось достаточно, чтобы противник исчез с театра войны, и исчезла не одна только союзная русско-австрийская армия, но также и приближавшийся эрцгерцог Карл, русские подкрепления и прусская армия.

Картину, подобную Аустерлицу, отличающуюся, правда, по результату, представляет собой и Прейсиш-Эйлауская кампания.

В начале 1807 г. русско-прусская союзная армия располагалась так (схема 10): Лесток стоял у Ангербурга, Венигсен между Иоганнисбургом и Наревом — за рекой Писсой, Эссен между Наревом и Бугом; напротив, за реками Омулевом и Пассаргой, от Гафа до Нарева располагались французы. Русско-прусский главнокомандующий вновь перешел к активным действиям еще прежде, чем войска стали по позициям и квартирам. Оставив Эссена на Нареве и слабый корпус Седьморацкого у Гониондза, главнокомандующий прошел двумя колоннами через Мазурские озера, сопровождаемый справа пруссаками Лестока, и двинулся на левый фланг противника. Широко и глубоко разбросавшиеся французы были застигнуты врасплох, но все-таки успели отойти без особых потерь в южном направлении. Союзники следовали за ними и 31 января достигли линии Фрейштадт — Дейч-Эллау — Остероде — Алленштейн. Им удалось, как это раньше удавалось Наполеону, выиграть вполне один из флангов противника. Положение союзников казалось в высшей степени выигрышным. Если бы они теперь успешно атаковали, то оттеснили бы французов к Висле, к Бугу и к нейтральной австрийской территории. Намечалась возможность полного уничтожения противника. Но Венигсен не располагал ни достаточными силами, ни достаточной решительностью для такого предприятия. Он надеялся, что под простой угрозой левому флангу с его стороны и правому — со стороны Эссена противник отойдет за Вислу. Однако Наполеон не отступил, а ответил на обход контробходом и на угрозу атаки действительной атакой. Он оставил против Эссена один корпус (Ланн и Бекер) и сделал захождение остальной армией против главных сил противника. Это движение было очень облегчено положением районов расквартирования войск. В конце января французы стояли на линии Мышинец — Вилленберг — Хоржелле — Гильгенбург — Неймаркт. Теперь французы столь же успешно обошли противника, как перед тем противник их. Кто будет атаковать и победит, тот оттеснит противника — один к Висле и Бугу, другой к Фриш-Гафу. На это Беннигсен пойти не мог. Отступление было еще ему открыто. Он мог отойти или на Кенигсберг, или через Велау на Тильзит. Однако он колебался начать отступление, не будучи к этому вынужденным. Выгодная позиция на левом берегу реки Алле у Алленштейна привлекла к себе его главные силы. Это еще более улучшило положение Наполеона. Оно стало похожим на обстановку минувшего октября. Только противник стоял теперь не на левом берегу реки Заалы, а на левом берегу реки Алле. Если бы Наполеон со своим bataillon carre пошел вдоль правого берега, то, даже если бы противник оставил вовремя позицию у Алленштейна, Наполеон мог бы задержать его на ближайшем значительном рубеже, повернуться против него и атаковать в наивыгоднейших условиях. Но противник не давал оснований предполагать, что он собирается оставить позицию у Алленштейна.

4 февраля французы должны были атаковать на этой позиции противника с фронта и по переправам ниже по реке Алле в левый фланг и тыл (схема 17). Беннигсен не дождался атаки и начал отступление ночью. Дорога вдоль реки Алле была слишком опасна, поэтому он уклонился на запад и хотел, двигаясь по пологой дуге через Вольфсдорф, Лансберг и Фридланд, выиграть дорогу на Велау. Наполеон следовал за ним. Из шести корпусных командиров Ланн был оставлен для прикрытия правого фланга против Эссена, Бернадот задержался надолго для прикрытия левого фланга и для обеспечения Торна. Ней, Ожеро и Сульт теснили с двух сторон отступающего противника и без умысла с их стороны оказались в хвосте за ним. Только Даву остался сбоку на той дороге, по которой вся армия должна была бы преследовать противника, чтобы его «отрезать», «охватить» и «нажать на его левый фланг». Вскоре Ней отряжается влево для преследования прусского корпуса Лестока. Все попытки вновь двинуть Сульта к Даву остаются безуспешными. Одного Ожеро недостаточно, чтобы побороть сопротивление русского арьергарда. Но если Ожеро и не мог бы продвинуться вперед и даже был бы вынужден к небольшому отходу, то, с точки зрения Ганнибала, это не имело бы существенного значения. Тем действительнее оказался бы фланговый удар Даву и Сульта. Наполеон же каждый раз отзывает Сульта назад на большую дорогу для непосредственного преследования противника. Противника, которого он все же хотел «отрезать», он все поспешнее теснил назад.

7 февраля русские находились уже восточнее Прейсиш-Эйлау. Сульт, за ним Ожеро, Мюрат и гвардия достигли города. Ней находился левее, между селениями Оршен и Ландсберг, Даву правее, имея две дивизии у селения Бейслейден и одну у Бартенштейна. Дорога Фридланд — Велау от Прейсиш-Эйлау резко поворачивает на восток; Беннигсен опасался, что, продолжая таким образом марш, он не сможет уклониться от атаки с левого фланга. Тогда он решился встретить неизбежную атаку не на марше, а на хорошей позиции.

Наполеон не намеревался использовать преимущество, которое давали ему особенности дорожной сети, а предполагал по-прежнему «тянуть» преследование в виде авангардных и арьергардных боев. Поэтому Ней был вновь послан вслед за пруссаками. Только увидев русских, развернувшихся на высотах восточнее Прейсиш-Эйлау, Наполеон выяснил обстановку. Положение французов было еще весьма выгодным. Противник, подобно Теренцию Варрону, занимал узкое по фронту, но глубоко расчлененное положение. Если бы Наполеон сосредоточил свои силы, он мог бы атаковать противника, приблизительно ему равного: Ожеро и гвардия — с фронта, Сульт, а может быть, и Ней — с правого фланга, Даву — с левого и Мюрат — с тыла. Шансы на уничтожение были такие же, как при Каннах. Наполеон принял другое решение. Ожеро должен был атаковать с фронта, Даву — с левого фланга, в то время как Сульт обеспечивал свой левый фланг, а гвардия и Мюрат составляли резерв. Таким образом, для овладения позицией противника, все же весьма сильной, были предназначены только два корпуса. Этого тем более было недостаточно, что атаки обоих корпусов последовали не одновременно, а одна после другой. Густые массы Ожеро под прикрытием снежной метели подошли вплотную к русским позициям, но были отброшены убийственным градом картечи и рассеяны русской пехотой и кавалерией. Только остатки были спасены Мюратом. Возобновить фронтальное наступление было невозможно. Здесь Наполеон должен был ограничиться тем, чтобы быть наготове отбить возможную контратаку. Однако Даву удалось после упорных кровопролитных боев одержать некоторый успех на русском левом фланге. Но фронт был слишком мало скован атакой, вследствие чего фланг оказался настолько глубоким и трудным для охвата, что у Даву не хватило сил, чтобы полностью его одолеть. Русские стояли под прямым углом, фронтом на Прейсиш-Эйлау против Сульта и гвардии, а левым флангом против Даву. Ни один из противников не имел ни сил, ни желания возобновить атаку. Наполеон уже давно призывал Нея, а Беннигсен — Лестока с пруссаками.

Прибытие того или другого должно было получить решающее значение. Ней не подошел. Лесток, хотя и с небольшой частью войск, поспел в последнюю минуту. Первоначально было отброшено правое крыло Даву, а затем с помощью русских — и его центр. К вечеру обе армии стояли друг против друга, приблизительно в том же положении, что и утром. Не было ни победителей, ни побежденных. Тем не менее на следующее утро Беннигсен начал отход на Кенигсберг. Наполеон медленно следовал за ним. Но уже вскоре, не будучи в силах продолжать кампанию, Наполеон тоже повернул назад.

День сражения при Прейсиш-Эйлау означает поворот в полководческой жизни Наполеона. Ряд успешных сражений на уничтожение, какими были Маренго, Ульм, Аустерлиц, Йена, более не повторялся. Еще раньше не удалась Пултуская операция, построенная по тому же плану, как и Венская. Но это объяснялось необыкновенно трудными условиями. Теперь и Прейсиш-Эйлауская операция оказалась неудавшимся ударом. Правда, в дальнейшем можно еще рассматривать как безусловно успешное сражение на уничтожение, Фридланд (14 июня 1807 г.) [226] . Но и здесь Наполеон не может в полной мере приписывать победу только себе. Противник сам ему подготовил успех. Русские, не имея этого в виду, совершенно случайно перешли у Фридланда через реку Алле, развернулись тылом к реке и приняли в таком понижении атаку вдвое сильнейшего противника. Из превосходства сил атакующих, естественно, создалась, помимо фронтальной атаки, атака во фланг. Если бы не были оставлены слишком сильные резервы, то создалась бы атака и в другой фланг. Но и без того успех был значительный. В довершение всего русские подожгли, еще не пройдя их, тот пригород и мост, через которые они должны были спасаться. Получив сведения, что противник находится еще у Фридланда, Наполеон, несмотря на усталость войск, быстро принял решение и поспешил туда: это и создало ему бессмертную славу. Противник сам дал ему в руки план боя.

226

Фридланской операции посвящена работа Шлиффена, помещенная во втором томе немецкого издания его сочинений (1913).