Герои чужой войны

Венс захохотал, переламываясь на лавке. Его квадратный подбородок дрожал, я даже увидел синеватую прожилку на шее, набрякшую от смеха. Отдуваясь, он сказал:

— Истинно говорят, что профессора любого уморят своими рассуждениями, но когда дело касается армии, они сразу прячутся в своих кабинетах! Прав Грэм! Куда угодно, только не в Лазурию. Серьезно, Лифанор, говорю. Надо к инженерам в Велиград или в Кижи. Гномы скумекают, как лучше все обстряпать. Это дело не завтрашнего дня. На перспективу.

Н-да, а я-то расчувствовался: попал в сказочную историю, где бравые отряды объединенных сил громят ненавистных тойонов, попутно решая стратегическую задачу выйти на Древний Тракт. Губу закатай! Здесь вполне самодостаточная публика, которая уже активно воздух осваивает! Подумать только: у них есть самолеты! Дорого бы я дал, чтобы посмотреть на аэрочудо.

— Решено: завтра с обозом Кос отправляется в Велиградское королевство с рекомендательным письмом и чертежами. Я, пожалуй, дам задание Чижику, чтобы он аккуратно перерисовал рисунки Коса, а то на них без слез смотреть невозможно, — эльф с ухмылкой посмотрел в мою сторону. — Сделаю по одному экземпляру инженерам и гномам. Пусть совместно решают. Понял, парень? Завтра с утра выезжаешь с интендантом Базы. Он довезет тебя до нужного места, передаст с рук на руки, а там уж ты сам думай, что тебе делать. Устраивает? Или хочешь здесь остаться? Воевать приучен?

— Я не определился еще, — промямлил я.

— Мечом владеешь? Или самострелом?

— Оружие таких видов я в руках ни разу не держал, — пришлось признаться мне, чтобы потом хвастовство боком не вылезло. Нечего из себя супермена строить.

— Тогда — подальше от фронтира! — окончательно решил Лифанор. Бригадиры согласно кивнули. — А профессору Глоррохину я все же черкану пару строк. Он как раз проводил исследовательскую работу по порталам. Готовься, Кос, он тебя выпотрошит как праздничного гуся.

— Лишь бы потом начинить яблоками не забыл, — сердце мое учащенно забилось. Если упомянутый профессор поможет мне вернуться домой — это будет бесценный подарок!

— Тебе что-нибудь надо? — эльф вздохнул, словно решил главный вопрос дня. — Постираться, подшиться, постричься? Одежду бы сменить надо, а то похож на прошедшего тойонскую мельницу.

— Это как? — заинтересовался я. — Что за мельница?

— Есть у пришлых воины, которые крутят мечами «мельницу», да так ловко, что могут срезать у тебя всю одежду, не задев тела, — пояснил Грэм, опередив старшину. — Причем, крутят двумя руками сразу, без малейшего разрыва. Получается непрерывный круг, настоящая «мельница».

— Понял, — я был под впечатлением, — но мне бы голову вправить. Видимо, сильно встряхнул. Тошнит постоянно. Одежку, даже не новую, если дадите — рад буду, заодно и обувь. Ну, и побриться…. Можно.

— Озадачу-ка я Фарина, — мстительно оскалился старшина, — пусть до конца отбывает свое наказание. В следующий раз будет сдержаннее.

Старшина кликнул дневального. Сегодня был не гном Тоин, а высокорослый солдат в кольчуге. Шлем он держал в руках, а сам слегка наклонился, чтобы не задеть дверной косяк головой. Эльф отдал приказ быстро найти Фарина, и чтобы он мухой летел в штаб. Грэм и Венс с усмешками переглянулись. Я подумал, что сейчас начнется потеха. Бедного рыжебородого гнома ждало страшное решение. Чутье подсказало мне, что Фарин станет моим поводырем на весь день. Намек Лифанора я сразу понял.

Пока ждали Фарина, я выяснил, что в Росении все расы разговаривают на одном языке с небольшими различиями, и это несмотря на то, что и у эльфов, и у гномов есть своя письменность и куча разных языков с вариациями. Это как диалекты одного языка. Но как-то уже сложилось исторически, что за основу был взят язык людей. И традиция эта шла из погибшей от нашествия тойонов Атриды. Почему именно так — никто толком мне не объяснил, посоветовав обратиться к умным головам из университетов. Благо их тут хватало, даже с избытком.

Фарин вошел через четверть часа, медведем потоптался у порога, пока старшина кивком головы не показал ему место, куда он должен сесть. Гном примостился рядом со мной, а Венс, с трудом сохраняя серьезность, смотрел в пол. Еще расхохочется, а гномы такие обидчивые, что придется Фарину сидеть на гауптвахте еще сутки.

— Задание тебе, Фарин, — эльф кашлянул, — сегодня освобождаешься от караула. Нужно будет Коса подготовить к завтрашнему отъезду. Баня, прачка, одежда, брадобрей. И еще к Зайчихе отведи. Пусть парню голову вправит.

Фарин медленно покраснел. Борода его опять завибрировала от гнева. Он медленно привстал с лавки, однако, к моему удивлению, не стал топать ногами и орать. Вместо этого гном плюхнулся обратно и сразу сдулся. Оказывается, он умеет владеть собой.

— Может, мы пойдем? — предложил я.

Эльф кивнул головой. Уже на улице Фарин громко выругался на непонятном мне языке, подняв с крыши ошалевших от такой экспрессии небольшую стаю голубей.

— Это он специально сделал, — убежденно сказал гном, оглядываясь, — за вчерашнюю потасовку. Я уверен. Ладно, отправим тебя в город — переживу как-нибудь плохой день. Куда пойдем?

— Башню на место ставить, — решительно предложил я, — уже сил нет, болит, не переставая.

— Башню? — не понял гном.

Я постучал пальцем по голове.

— А-аа! — уважительно посмотрел на мой главный орган Фарин. — Дело серьезное, конечно. Идем до Зайчихи.

Зайчихой звали необъятную тетку с мощной грудью, ногами-тумбами и с такими сильными руками, что любой борец позавидовал бы, не говоря уже и о сумоистах. Но характер у нее оказался очень приятным. Она сначала прошлась по Фарину за вчерашний спектакль, о котором, как оказалось, уже знала вся База и смаковала его во всех подробностях. Благодаря бенефису гнома заодно узнали и обо мне. Зайчиха мазнула по моей физиономии взглядом, насмешливо сощурилась, словно прикидывала, что делать с таким странным типом.

— Садись на стул, найденыш, — грубоватым голосом сказала она, подталкивая меня к табурету, стоявшему возле печки в ее маленькой каморке. Я подчинился ее мягкой силе, вдыхая запахи сушеных трав, развешанных вдоль и поперек помещения на протянутых под потолком веревках. Настоящая ароматерапия и анестезия в одном флаконе получилась. Сразу наступило полное расслабление, а когда Зайчиха руками обхватила мою голову, сжала осторожно виски, даже застонал от удовольствия.

— Я еще ничего не сделала! — усмехнулась женщина. — Фарин, не стой за спиной. Дышишь как кабан на тропе! Мешаешь мне. Если хочешь — присядь на лавку. И дай мне вон ту тесьму на подоконнике!

Фарин безропотно выполнил указание, и удивительное дело, не стал уходить на улицу. Что-то его заинтересовало в действиях Зайчихи.

Целительница обмотала тесьмой мою голову, быстро сделала несколько меток краской, которую нанесла мизинцем, потом эту тесьму перевязала по-другому, обхватив ею подбородок и макушку. Снова что-то черканула.

— Ты головой ворота крепости выносил? — проворчала Зайчиха. — У тебя сильный сдвиг! Тошнит?

— Сначала сильно, а потом терпимо, — признался я, блаженствуя.