Герои и злодеи

Однажды на одном из корпоративных вечеров для сотрудников вооружённых сил, она повстречала молодого статного майора. «Он был красив и богат как лорд», — любила повторять она. Их роман завертелся с головокружительной скоростью. Кавалер оказался галантным и щедрым. Она, будучи молодой и наивной сельской девчонкой, которой едва исполнилось восемнадцать лет, тешила себя надеждами о замужестве. Вскоре она забеременела, и с радостью сообщила об этом своему возлюбленному. Однако, ожидаемого предложения не последовало. Он разбил в пух и прах ее романтические мечты, сказав, что раз у неё недоставало ума предохраняться, то это только её проблемы. Посмеявшись над ней, сообщил, что и не думал жениться на глупой сельской девке. А что она намерена делать с ребёнком, ему было абсолютно всё равно. Он швырнул деньги на аборт буквально ей в лицо, сказав, что если она всё же решит рожать, то своего ублюдка будет содержать сама, от него же не дождётся ни гроша. Её сказочный принц оказался вовсе не принцем, а хладнокровным и жестоким чудовищем.

Первые несколько недель она просто пребывала в шоке от всего этого. Затем, безуспешно пыталась поговорить с ним, но его телефон молчал, а адреса она не знала. Раньше он сам приходил к ней, либо они встречались на нейтральной территории. Через общих знакомых она выяснила, где он живёт. И явилась к нему на порог, с уже заметным животом. Она, наделась, что он одумается. Но это его не разжалобило. Он лишь презрительно оглядел её, бывшую ранее стройной, фигуру. Она умоляла её выслушать, пыталась убедить, что их ждёт прекрасное будущее, клялась ему в своей любви и верности. Он обозвал её жалкой идиоткой, и, залепив звонкую пощечину, выставил за дверь. Напоследок, сказал, чтобы она ни смела более, приближаться к его дому.

Пока она пыталась воссоединиться со своим возлюбленным, все мыслимые сроки на то, чтобы избавиться от нежеланного ребёнка истекли. Она дала сыну его фамилию, в тайне надеясь, что он когда-нибудь образумиться и вернётся к ней. Но время шло, и надежда испарялась, словно утренняя дымка. Жизнь стала тяжела, работа и маленький ребёнок отнимали все её силы, и мечтам о театральных подмостках не суждено было сбыться. Постепенно она пристрастилась к алкоголю, утоляя в нём все свои печали. Ребёнок, родившийся так не во время, раздражал её, именно сына она видела причиной всех своих бед. К тому же глядя в его глаза, цвета грозового неба, она вспоминала о его жестоком отце. Со временем она возненавидела собственного сына, за свою разрушенную жизнь и поруганные, изломанные мечты.

Рамси слушал эту историю сотни раз, сидя на полу возле её ног. Мать всегда держалась отстранёно и не проявляла к нему ни любви, ни ласки, но в эти минуты рада была своему молчаливому слушателю. Он жаждал заполучить её внимание, и радовался, что она не прогоняет его прочь, как обычно. Так дети с упоением слушают добрые сказки своих матерей, что читают им на ночь. Его сказка оказалась злой и печальной, но других он не знал.

========== Глава 15 ==========

Мать, как правило, просто не замечала его и не заботилась о нём. Будучи в дурном настроении на утро после вчерашней пьянки, она могла и шлёпнуть и отвесить подзатыльник, чтобы ни путался под ногами и не донимал вопросами или просьбами. Порой ему, казалось, что ей вообще противно прикасаться к нему. Чаще всего она делала вид, что его вовсе не существует. Иногда мать уходила на день-другой из дому, и Рамси оставался в полном одиночестве. Если в такие дни дома находилась хоть какая-то еда, он был рад. Большую часть времени мальчик оставался предоставлен сам себе и дни напролёт проводил на улице. Иногда он играл с другими детьми, но многие родителей запрещали им общаться из-за его матери. Вся округа знала о её похождениях. Постоянное пьянство и сменяющие друг друга любовники не прибавляли ей веса в глазах соседей. Не смотря на то, что район сам по себе являлся неблагополучный, и здесь жили в основном бедные эмигранты из стран Африки, его мать и тут, выделялась своим аморальным поведением.

Рамси не слишком огорчался отсутствию компании сверстников. Он прекрасно находил себе занятие и сам. Он был замкнутым, тихим и мечтательным ребёнком, любил исследовать мир вокруг. Умел представлять сказочные миры и приключения. Он никогда не страдал от скуки в одиночестве.

Когда Рамси исполнилось пять, и пришла пора идти в первый класс, то к ним домой несколько раз наведывались строгие женщины из органов опеки и мать долго ругалась с ними, но дальше порога так и не пустила. Рамси прятался в комнате и смотрел на них сквозь щёлку в приоткрытой двери. В конце концов, матери пригрозили, что в следующий раз придут с полицейским, и разберут ребёнка в приют. Рамси тогда очень испугался: он совсем не хотел идти с чужими людьми. Мать в тот вечер снова напилась и долго ворчала, что придётся тратить деньги ему на школьные принадлежности и одежду, она так разозлилась, что отвесила ему подзатыльник, и велела проваливать на улицу, хотя уже давным-давно стемнело. Он, глотая слёзы, вышел в подъезд, и приткнулся на подоконнике. Вскоре трое ребят, один из которых был соседом с верхнего этажа, спустились вниз с гремящим на весь подъезд, магнитофоном. Им было лет семнадцать-восемнадцать, и все они учились в профессиональном колледже неподалёку, все из семей бедных эмигрантов и не имеющие больших амбиций в жизни. Они собирались вечерами в подъезде, слушали французский рэп и пили пиво. Его выдворили с подоконника, водрузив туда магнитофон, и банки с пивом. Рамси спрыгнул на пол, и насуплено посмотрел на них. Сосед, которого звали Алекс, спросил:

— Что снова мамка прогнала?

Рамси ничего не ответил, лишь печально вздохнул и отошёл в сторону.

Но Алекс подозвал его, и отсыпал ему в сложенные лодочкой, ладошки горсть орехов. Рамси поблагодарил, и отправился в пустынный двор качаться на качелях. Домой он вернулся спустя часа два, и долго долбил в дверь, прежде, чем мать открыла.

Наутро мать отправилась по соседям, чтобы занять денег ему на школьные принадлежности и новые ботинки. Старые оказались малы, и правый так и подавно просил каши. Пособие платили только в конце месяца, а сейчас наступила лишь середина сентября, а денег почти не осталось. Мать купила ему новые, белые с синими полосками, кроссовки и жёлтую рубашку. А кто-то из соседей отдал старые детские вещи. Его джинсы были порваны на коленях, и для школы совсем не годились. Новые оказались немного широки и слегка длинноваты, и пришлось носить подтяжки, а белый джемпер был на пару размеров больше, и надо было закатать рукава. Мать даже в этот раз вспомнила, что нужно его помыть, и набрала ванну. Плескаться в тёплой воде ему нравилось, но мыться сам он ещё толком не научился, а мать не так часто об этом вспоминала. Соседка сверху, мать Алекса, работала в парикмахерской и бесплатно его подстригла. У неё у самой было пятеро детей, младший на два года старше Рамси, и она иногда отдавала одежду, из которой они выросли.

Когда Рамси взглянул на себя в зеркало в первый школьный день, в новой пусть и слегка поношенной одежде, умытый и подстриженный, то невольно улыбнулся. Он думал, что впереди его ждёт что-то увлекательное и захватывающее. Ему нравились красивые тетрадки, которые выдали в школе, купленный матерью пенал с разноцветными карандашами и ручками, и даже потрёпанный зелёный ранец с изображением весёлого медвежонка, держащего в лапах горшок с мёдом.

Школа оказалась вовсе не такой, как он представлял. Там было очень шумно и слишком много людей, а школьный звонок такой громкий и резкий, что он, услышав его впервые, зажал уши. Занятия ему нравились, особенно музыка и чтение, да и считать он быстро научился, но разговаривать совсем не любил, и поднимать руку не стремился, даже не сразу научился отвечать, когда учительница о чём-то спрашивает. Больше уроков ему нравились прогулки и обед. Дома кроме закуски, обычно еды не было.

На прогулке, пока остальные дети резвились и играли друг с другом, ему больше нравилось наблюдать за ними, сидя на качелях, или находясь внутри крепости детского городка. Учительница время от времени пыталась привлечь его к играм с ребятами, но это только раздражало. Но сильнее всего его выводил из себя, мальчишка, что сидел напротив — он постоянно строил ему рожи, и Рамси однажды на уроке рисования, не выдержал, и приложил его головой об парту. Мальчик заплакал, прижимая руки к разбитому носу, а Рамси отвлеченно подумал, что кровь на красном свитере не так заметна, как на его белом, как было однажды, когда он неудачно спрыгнул с качелей, и разбил себе локоть. Когда учительница успокоила паренька и умыла его, Рамси подумал, что ему серьёзно влетит. Но учительница отвела его в сторону, и мягко объяснила, что он поступил плохо, что Чарли всего лишь хотел с ним подружиться. Рамси кивал, глядя в пол, и дожидаясь, когда она закончит, а после снова вернулся на своё место и продолжил рисовать в альбоме. Может темнокожий малыш Чарли и правда не хотел ничего плохого, но больше он ему рожи не строил, да и остальные дети предпочитали обходить стороной. По крайней мере, теперь его никто не доставал. Рамси не так долго проучился в этой школе, так как зимой произошло событие, которое в корне изменило его жизнь.

Однажды мать отсутствовала целую неделю, и, возвращаясь, домой с прогулки, он встретил свою соседку. Она сказала, что мать больше не вернётся, что она умерла. Добросердечная женщина, что жила с ними на одной лестничной клетке, старая учительница музыки, одна из немногих, кто был добр с ним. Она часто угощала его сладостями, бывало, приглашала к себе домой и кормила обедом или ужином. Она сидела с ним, когда он был совсем маленьким, а мать тогда ещё работала в кафе. Соседка отдавала старые игрушки своих внуков, которые давно их не интересовали. Она немного занималась с ним на пианино, и научила играть гаммы, и пару простых произведений Моцарта и Баха. Она привила ему любовь к музыке и подарила первую книгу, что он прочёл сам. Это оказался сборник сказок народов мира. Он с упоением погрузился в мир славных героев и коварных злодеев, драконов и принцесс, мир волшебства и магии. Благодаря этой сердобольной женщине, его жизнь преобразилась во что-то более яркое и красочное, мир не казался больше таким холодным и пугающим. Но всему когда-то приходит конец.

Услышав о смерти матери, он не мог ничего понять. Ведь куда бы она ни уходила, то всегда возвращалась домой. В его возрасте смерть казалась чем-то далёким, неясным и непонятным. Потом он осознал, что остался совсем один и это его испугало. Его мир хоть и являлся жестоким, но всё же имел свои законы, а теперь он не понимал, как себя вести. Он оказался растерян и одинок. Он не испытывал любви к своей матери, но жалел её. Она была его привычным миром, холодной и злой его частью. Соседка приютила его у себя. Он плакал от страха перед неизведанным, не понимая, какой теперь станет его жизнь. Во всех книгах, которые он прочитал, дети любили своих родителей, а родители детей. И он чувствовал себя виноватым, в том, что не любил мать.

В последующие дни приходили какие-то люди, те же женщины из опеки и разговаривали с ним, осматривали квартиру, искали документы. На похороны его не взяли, и соседка ушла, оставив его одного. Он боялся, что она тоже больше не вернётся, и не отходил от окна глядя, на кружащиеся в свете уличного фонаря, снежинки. Его мать умерла, а он не испытывал ничего кроме стыда и жалости к ней. Наверное, он плохой сын, и она его, поэтому, никогда не любила.

На следующий день соседка отвезла его на кладбище, чтобы он мог попрощаться с матерью. Он стоял, глядя на невзрачный серый камень и фотографию черноволосой женщины на нём. Соседка отошла подальше, чтобы он мог сказать прощальные слова. Он чувствовал оглушающею пустоту внутри и ничего кроме.