Герои подполья. Выпуск 2

ловека. Там была вырыта яма около 7—8 м длиной и при-

мерно 4 м шириной, на одном краю которой лежала куча

вынутой из нее земли. Этот холм и прилегающая к нему

стенка ямы были совершенно залиты потоками крови. Са-

ма яма была заполнена множеством трупов мужчин и жен-

щин разного возраста, общее число которых трудно опре-

делить, как и глубину ямы. За насыпанным валом нахо-

дилась команда полиции во главе с полицейским офицером.

На форме полицейских были следы крови. В отдалении кру-

гом стояло множество солдат расквартированных там ча-

стей; некоторые из них присутствовали как зрители... По-

дойдя вплотную к яме, я увидел картину, которой до сих

пор не могу забыть. Среди других в этой яме лежал старик

с седой окладистой бородой, сжимавший в левой руке

трость. Так как он еще был жив и прерывисто дышал,

я велел одному из полицейских добить его, на что тот отве-

тил с улыбкой: «Я ему уже вогнал 7 пуль в живот, он те-

перь сам должен подохнуть». Расстрелянных в могиле

не складывали, и они лежали вповалку, так, как падали

сверху в яму. Все эти люди были убиты выстрелом в заты-

лок, а раненые добивались в яме из пистолетов» 1.

Эта кровавая трагедия произошла в Житомире в конце

июля 1941 года. Ее описал бывший командир 528-го немец-

кого пехотного полка майор Реслер. Этот оккупант, как он

заявил, не страдал «преувеличенной чувствительностью»:

он был очевидцем диких кровавых оргий германских мили-

таристов во время первой мировой войны. Фашистского раз-

бойника возмутил не сам факт массового расстрела насе-

ления, а то, что расстрел людей происходил «публично,

как бы на открытой сцене»2. Но чем бы ни руководство-

вался Реслер, свидетельство его потрясает.

И это не одиночный факт. Не только сам массовый тер-

рор, но и его изуверские способы были будничной, повседнев-

ной практикой фашистских оккупантов. В Малине гитлеров-

цы арестовали 129 жителей, среди которых было 30 женщин

с детьми. Продержав арестованных несколько дней под от-

крытым небом, фашисты расстреляли взрослых, а детей

бросили на трупы расстрелянных и живыми закопали. В се-

ле Емильчино оккупанты загнали в избу 68 человек и на-

глухо забили окна и двери. Все находившиеся в избе лю-

ди погибли от удушья. В селе Юзефовка гитлеровцы разде-

ли догола арестованных ими мужчин и женщин, привязали

их к деревьям, избили палками, некоторым вывернули

руки в суставах, поломали ноги и только после этого рас-

стреляли .

Жестокость в обращении с населением была обязатель-

ной для оккупантов. Это прямо предписывали многочислен-

ные инструкции и приказы захватчиков. Например, коро-

стышевский гебитскомиссар в своем приказе чинам оккупа-

ционной администрации указывал: «Кто из нас не может

вести себя твердо, тот не подходит для оккупации Востока.

Кто верит, что с населением можно обращаться по-хороше-

му, того считать непригодным и не знающим психологии

украинцев... Я никого не буду щадить...»4

Наряду с массовыми казнями немецко-фашистские ок-

купанты поголовно грабили советских людей, лишая их

самых необходимых средств существования, и прежде всего

продуктов питания. «...В Житомире,— показал взятый в плен

советскими воинами ефрейтор 218-го полка Гафнер,— наши

части жили припеваючи, забирали у гражданского населе-

ния все продукты питания, так что население вынуждено

было голодать; у них не оставалось продуктов, так как нем-

цы все поедали» 1.

Население было задавлено непосильными налогами. Хо-

зяйственные команды, военные агрономы, сельскохозяйст-

венные офицеры, разного рода коменданты по своему усмот-

рению устанавливали размеры поставок хлеба, масла, мо-

лока и других продуктов и силой все это изымали. «Вы

можете поверить мне,— писал гитлеровский наместник на

Украине Эрих Кох в обращении к солдатам Восточного фрон-

та,— что я вытяну из Украины последнее, чтобы только обес-

печить вас и ваших родных». О том, как гитлеровцы «вытя-

гивали из Украины последнее», можно судить по примеру

села Баскаки Барашевского района Житомирской области2.

Жители этого села в 1942 году должны были сдать оккупан-

там 35 голов скота, 4 660 килограммов мяса, в том числе

800 килограммов свинины, 84600 литров молока. А в селе

после, предшествовавших грабежей на 138 хозяйств осталось

всего 69 коров, 27 лошадей и одна свинья. Кроме этого, кре-

стьян обязали поставить гитлеровской армии 7200 пудов

зерна, весь урожай капусты, свеклы, помидоров, огурцов,

моркови. Но и это не все. Каждый двор был обложен нало-

гами: с хозяйства — 400 рублей, с человека — 100 рублей,

за «освобождение» — 50 рублей, за лошадь — 300 рублей,

за корову—150 рублей, за собаку—150 рублей в год.

«Пунктуальные» оккупанты не забыли и кошек. За нее хо-

зяин должен был платить 100 рублей налога ежегодно3.

Безудержные грабежи и налоги привели к тому, что на-

селение области стало голодать. Из Базарского района

местные власти доносили: «Если в феврале 1943 года голо-

дало 2807 человек, то в апреле 6 487 человек не имели ни

куска хлеба»4.

Кровавая оккупационная политика захватчиков толка-

ла на борьбу с ними самых мирных людей. Но она не

была, как пытаются представить буржуазные историки,

основным фактором этой борьбы. Советские люди поднима-

лись на борьбу с захватчиками, движимые прежде всего

пламенным советским патриотизмом, безграничной предан-