Герои подполья. Выпуск 2

ненных отрядов разработало план совместных действий.

Наиболее крупная операция была проведена 9 ноября

1941 года. Партизаны совершили налет на гарнизон села

Знаменовка, перебили охрану лагеря военнопленных и осво-

бодили около 300 советских воинов.

Подпольный обком партии большое внимание уделял вос-

становлению и укреплению разгромленных и подвергшихся

ударам гестаповцев подпольных организаций. Особенно бе-

спокоило обком партии положение в областном центре —

Днепропетровске. Оставленные здесь подпольный горком

партии и подпольная партийная организация из 21 ком-

муниста с приходом гитлеровцев сразу же были разгром-

лены.

В ноябре 1941 года Н. И. Сташков пробрался в Днепро-

петровск. Он нашел здесь своих связных комсомолок

В. С. Алексееву и В. А. Давыдовскую и при их участии стал

создавать подпольные группы. Он привлек к подпольной

работе кладовщика завода «Мясомолмаш» П. И. НЪвичука,

а через него — директора завода беспартийного патриота

Л. А. Берестова. Вскоре образовалась подпольная группа.

Подпольщики портили продукцию и оборудование завода.

1 Секретарь подпольного горкома партии В. И. Дудусов перешел фронт

к вступил в Красную Армию Подпольщики Н. И. Чванина-Дычко, М. Д.

Мазенко, Г. Г. "Назаренко, К. Т. Дащенко и В. С. Демешко, утратив связи,

действовали в одиночку. Остальные члены подпольной организации были

арестованы и расстреляны.

Член группы И. X. Масалыгин-Усиенский переправлял че-

рез Днепр, попавших в окружение и бежавших из лагерей

советских воинов. Работавший мастером по ремонту радио-

приемников А. Н. Кравченко принимал сводки Совинформ-

бюро и совместно с Н. И. Сташковым составлял листовки.

Студентка Днепропетровского университета комсомолка

В. И. Хитько, размножала их на пишущей машинке, а под-

польщики К. Д. Свириденко, С. Т. Знаев, В, С. Алексеева рас-

пространяли листовки в городе и его окрестностях.

В конце сентября 1941 года в Днепропетровск вернулся

бежавший из плена политрук Красной Армии коммунист

Г. П. Савченко, До войны он работал электромонтером

на заводе им. Петровского. Савченко в письме рассказал

своим родным о том, как он оказался в родном городе;

«...до августа Н)41 года... с боями отступали на восток, за-

тем наше соединение окружили, и началось: плен—лаге-

ря, побег из лагерей, несколько дней на свободе, снова

плен — лагеря, побег, снова плен... заключен в Бобруйскую

крепость. Избиение палками, после которого пролежал око-

ло двух недель. Немного оправившись, бежал из Бобруйска.

После этого побега решил идти в Днепропетровск, в надеж»

де увидеть семью, попрощаться с ней и снова продолжать

борьбу. Но семьи на месте не оказалось, что было боль-

шим ударом для меня, но это... не сломило меня. Упорная,

напряженная и опасная работа захватила целиком» *.

Это письмо было найдено после войны за рамкой карти-

ны з квартире родственников Г. П. Савченко. С его страниц

предстает образ одного из многих выращенных партией

за годы Советской власти замечательных, убежденных ком-

мунистов. Касаясь своего решения включиться в подполь-

ную борьбу с захватчиками, Г. П. Савченко писал: «Ина-

че я поступить не могу, не хочу и не имею права. Какие

причины толкают, меня на это решение?

1. Я коммунист не на словах, а прошедший большую

коммунистическую армейскую школу. Партийный билет —

это моя жизнь, а не ширма, которой можно в удобный мо-

мент прикрываться от всех житейских бурь и невзгод.

2. Вся моя прошлая жизнь заставляет принять именно

такое решение. Я жил, рос, воспитывался и учился в годы

Советской власти, она вошла в мою плоть и кровь, и жизнь

без или вне этой власти для меня немыслима. И я все силы

и старания приложу к тому, чтобы над нашей страной

и родным городом развевалось красное знамя и наша род-

ная земля была освобождена от этих горилл, бандитов, кро-

вососов.

3. Все те лишения, которые мне пришлось претерпеть

здесь за время хозяйничания немцев, трудно описать сло-

вами. В первом плену из меня сделали вьючное животное,

на которое безжалостно грузили, что вздумается — камни,

бревна... и при этом за малейшее пошатывание жестоко сте-

гали кнутами, били кулаками, ногами. ...В Бобруйске меня

избили палками и присолили солью, чтобы «не испортил-

ся». Думаю, что этого достаточно для того, чтобы питать

к этим сволочам лютую ненависть, уничтожать их как беше-

ных собак везде, где только есть возможность.

Нет слов и выражений, чтобы описать, какая злоба ки-

пит у меня в душе. Ни один фашист, попавший ко мне в ру-

ки, не уйдет живым. Только смерть гадам, которые опога-

нили нашу родную землю, только смертью они могут иску-

пить свои преступления, и я клянусь вам, что, пока я жив,