Герои Шести Цветов. Том 5

Фреми быстро взглянула на Ханса.

«Я убедил ее», - подумал с уверенностью Адлет.

– С первого же момента, как я тебя увидел, ты не выходила у меня из головы. Я хотел защищать тебя. Но все пришло к тому, что меня посчитали седьмым. Но на самом деле есть тот, кто в тайне защищает тебя.

– Нья…

– И я уверен, что это Ханс.

– Это бред, - ответила Фреми.

– Но если подумать о его поведении, когда его убила Мора, то можно понять, что вел он себя странно. Почему он пошел сражаться с Морой один? Ханс, ты явно хотел заставить ее замолчать. Ты хотел убить ее, пока она не озвучила страшнее признание, да? Может, потому ты и не подумал, что можешь и проиграть.

– Ты говоришь глупости, - упрямо ответила Фреми. – Или ты все это время был слепым? Ханс пытался убить меня. И только ты с Ролонией пытаетесь меня защищать. Ханс не седьмой, и это давно стало ясно.

– Значит, Ханс, совравший всем и обвинивший меня, не седьмой?

– Ты говоришь о словах из света?

Адлет кивнул.

– Нья, и как все к этому пришло? Чтобы сказать, что ты не седьмой, ты решил обвинить кого-то еще, нья?

– И ты настаиваешь, что Ханс, седьмой? – сказала Фреми. – Это ты хочешь доказать?

– Ханс-сан, - сказала Ролония. – Ты преследовал Ад-куна? Что ты планируешь?

– Думаешь, все, как в тот раз, когда я преследовал тебя в лесу, Ролония? Нет, все по-другому, - сказал Ханс.

– Ты, может быть, думаешь, что я вру, но я видел те слова из света. Я не знаю, почему ты не смог найти место, где я их видел. Может, оно как-то скрыто, чтобы помешать даже Море их разглядеть. А, может, Ханс уничтожил доказательства, пока Мора не смотрела… Последнее вполне вероятно. К сожалению, подтвердить я это не могу пока что. Как и то, что я – не седьмой.

Адлет вспомнил о способе защитить Фреми, когда остальные захотели убить ее. О словах из света, что тогда пришли ему в голову. Но хотя слова эти были ложью, он действовал на благо. Если они убьют Фреми, то попаду в ловушку Тгунея. Такое было возможно. Но теперь уже он не мог признаться, что слова из света были ложью. Ему приходилось лгать до конца.

– Ты сказал, что не можешь доказать, что на самом деле видел слова из света, но я даже не могу доказать, правда это или нет. Что бы мы ни говорили, споры не прекратятся, так что слова из света ни на что не влияют. Все равно я – Черный Пустоцвет. Ханс пытается меня убить, а ты – защитить. Других доказательств у меня нет, - сказала Фреми.

Адлет знал, что она это скажет. Простого аргумента в виде слов из света не хватило бы, чтобы убедить ее. Но теперь нужно было говорить дальше. И Адлету требовалось тщательно подбирать слова.

– Разве Тгуней мог разработать такой сырой план?

– Сырой? – растерялась Фреми.

– Да, сырой. Ханс внушителен. Но, думаешь, он один мог бы тебя защитить? Ах, да. Ты думаешь, что я седьмой. Тогда я поставлю немного другой вопрос. Думаешь, я один могу тебя защитить?

– У тебя получалось.

– Да. Но что если бы я не смог остановить Голдофа и Нашетанию, когда мы их впервые встретили? А если бы Чамо попыталась тебя убить? А если бы Герои тебе не поверили? Они легко убили бы тебя. Тгунею нужно было бы, чтобы седьмой защищал тебя ценой своей жизни, но такая стратегия неубедительна.

– И куда ты клонишь?

– Тгуней приготовил другую стратегию. И она сотрет Героев независимо от того, жива ты или мертва.

– Что? Если ты что-то знаешь, скажи нам, нья, - ответил Ханс.

Адлет улыбнулся.

– Зря ты дал мне говорить, Ханс. И отослал Чамо. Ты явно хотел проигнорировать мои слова и разбить барьер.

Адлет пытался спровоцировать Ханса, но убийца на это не купился, он стоял на месте с улыбкой на лице.

– Даже думать над его словами не стоит, - сказала Фреми. – Если есть план, в котором моя смерть убивает всех Героев, то я никак не могу выжить. Если Тгуней захотел меня убить, у него есть множество способов сделать это. Ему хватит лишь соврать, что мы с ним в тайном сговоре и сообщить всем вам, что существует Черный Пустоцвет. И меня тут же убьют. Но у Тгунея есть ты, чтобы защитить меня и скрыть существование Черного Пустоцвета.

Адлет не собирался соглашаться с ней.

– Настоящая стратегия, наверное, заключалась в том, чтобы ты жила и поглощала силу меток. Потому Тгуней не убил тебя и поставил седьмого защищать тебя. Но он явно подстраховался на случай, если ты умрешь.

– …

– Если бы мы не заметили Черный Пустоцвет, из наших меток забрали бы силу, Герои погибли бы. А если бы заметили, то убили бы тебя, что активировало бы вторую ловушку. Тгуней явно учел бы такие обстоятельства. Тгуней и седьмой изменили тактику. Они должны были сделать это, когда мы услышали о Фреми от Раины, когда ты вспомнила храм и рассказала всем нам, или, может, когда Доззу рассказал о Храме Судьбы.

– Что еще?

– Хотя мы и узнали о существовании Черного Пустоцвета, Фреми выжила. Тгуней и седьмой этого не ожидали. И седьмой думал, что есть шанс, что Тгуней проиграет, если я все свои силы направлю на это. Хотя шанс и был один на миллион, он хотел покончить со всем до того, как это случится. И седьмой… Ханс встал у меня на пути. Он заставлял тебя убить себя, чтобы остановить меня. Он заставлял тебя сомневаться во всем, что я находил. И он заявил, что я седьмой, чтобы мне никто не доверял.

– И у тебя есть доказательства этого дополнительного плана?

– Слова из света доказывают многое. Но есть и еще одна зацепка. В священных письменах было предложение, в котором говорилось, что после твоей смерти что-то активируется. Ты подтвердила этот перевод, - сказал он Фреми. А потом показал рану на левой ноге. – До этого на меня напал Кьема. После того, как я взял в заложники Мору. Кьема попытался разделить нас с Морой. А значит, он пытался помешать моим действиям.

– Мора сказала, что нет следов никаких врагов…

– Не знаю, почему Мора не заметила Кьема. И я очень сомневаюсь, что Мора связана с врагами.

– Может, такова сила, что скрывает Черный Пустоцвет… Но если здесь есть ловушка, тогда мы должны были обнаружить это, когда расшифровывали священные письмена, - ответила Фреми.

– Может, Тгуней все же ошибся, раз я нашел это. Но он готовился к тому, что мы найдем этот храм. Потому у него должен быть запасной план.

Фреми молчала.

– Конечно, это не доказательство. Но ты понимаешь из моего объяснения, что самоубийство и обвинения в мою сторону – поспешные действия. Фреми, перестань пытаться себя убить. Если ты решишь не умирать, я опущу барьер и отпущу Мору, - Адлет смотрел в глаз Фреми. Его слов не хватит, чтобы вернуть ее доверие.