Герои забытых побед
Шрифт:
А матросы Черноморского флота вечерами на баке уже распевали сочинённую ими незатейливую, но искреннюю песню о подвиге брига:
Наш красавец бриг «Меркурий» флот турецкий отразил, И могучей своей грудью Чёрно море переплыл. Все готовы были дружно флаг родной наш отстоять, И Казарского-героя все приказы исполнять. В море, встретившись с врагами, наш «Меркурий» не бежал — Пред турецкими судами, как орёл, наш бриг летал. По волнам морским носился, словно сокол в небесах, Чёрно море переходит на всех полных парусах. Ах,Подвиг брига «Меркурий» уже стал легендой, а его командир народным героем.
Помимо особой памятной медали в честь этого достославного события, все участники боя были удостоены Георгиевских крестов, а офицеры брига получили право внести в свой фамильный герб пистолет, который Казарский положил перед боем у крюйт-камеры. Сам бриг был впервые в русском военно-морском флоте награждён Георгиевским кормовым флагом и вымпелом. Этим же указом приказывалось всегда иметь в составе Черноморского флота бриг, построенный по чертежам легендарного «Меркурия».
В журнале канцелярии начальника Морского штаба имеется знаменательная запись от 18 мая 1829 года. В разделе «доклады на высочайшее имя» значится: «О том, что когда бриг „Меркурий“, крейсировавший у Константинопольского пролива, был настигнут и окружён двумя турецкими кораблями, то командир онаго, капитан-лейтенант Казарский, ввиду невозможности избежать неравный бой, составил военный консилиум, на котором корпуса штурманов поручик Прокофьев первый предложил бриг взорвать на воздух, вследствие чего решено было: защищаться до последней степени и потом, свалившись с одним из неприятельских кораблей, зажечь оставшемуся в живых офицеру крюйт-камеру, для чего и был положен на шпиль заряженный пистолет. Но после трёхчасового боя в виду всего турецкого флота бригу удалось нанести столь сильные повреждения обоим турецким кораблям, что они должны были удалиться». В следующем разделе «высочайшие резолюции» имеется и собственноручная запись императора Николая: «Капитан-лейтенанта Казарского произвести в капитаны 2-го ранга, дать Георгия 4-го класса, назначить в флигель-адъютанты с оставлением в прежней должности и в герб прибавить пистолет. Всех офицеров в следующие чины и у кого нет Владимира с бантом, то таковой дать. Штурманскому офицеру, сверх чину, дать Георгия 4-го класса. Всем нижним чинам знаки отличия военного ордена и всем офицерам и нижним чинам двойное жалование в пожизненный пенсион. На бриг „Меркурий“ — Георгиевский флаг. Повелеваю при приходе брига в ветхость заменить его другим, новым, продолжая сие до времён позднейших, дабы память знаменитых заслуг команды брига „Меркурий“ и его имя во флоте никогда не исчезали, и, переходя из рода в род, на вечные времена служили ПРИМЕРОМ ПОТОМСТВУ».
КТО ОН, ЭТОТ ХРАБРЕЦ КАЗАРСКИЙ?
Для того чтобы немного ознакомиться с биографией командира «Меркурия», отметим, что его дед Кузьма Иванович Казарский служил на Черноморском флоте в екатерининское время в лейтенантском чине и сражался против турок вместе со знаменитым голландцем Кинсбергеном.
Александр Иванович Казарский родился 16 июня 1797 года на белорусской земле в местечке Дубровно Витебской губернии в семье отставного губернского секретаря, управляющего имением князя Любомирского. Отец Саши — Иван Кузьмич Казарский, мать Татьяна Гавриловна. В семье Казарских было пятеро детей: Прасковья, Екатерина, Матрёна, Александр и Иван.
Обучение грамоте Саша получил в церковно-приходской школе. Священник Дубровненского православного прихода обучал Сашу Казарского грамоте, а молодой ксёндз преподавал ему основы математики, латыни и французского языка.
В 1808 году к Казарскому приехал двоюродный брат Ивана Кузьмича и крёстный Саши Василий Семёнович, надворный советник, только что назначенный на должность в обер-интендантстве Черноморского флота Он предложил отвезти Александра Казарского в приморский город Николаев и определить его в Черноморское штурманское училище.
На
прощание Иван Кузьмич сказал сыну: «Честное имя, Саша, — это единственное, что оставлю тебе в наследство». Первый биограф А.И. Казарского капитан-лейтенант Иван Николаевич Сущев, побывавший в Дубровно в 40-х годах XIX века, со слов очевидцев записал подробности этой сцены, в частности, признание И.К. Казарского, что честное имя — единственное достояние, которое он оставляет в наследство сыну. Помимо этого в завещании отца фигурировало ещё старое охотничье ружьё. Много лет спустя, заполняя очередной «формулярный список о службе и достоинствах», флигель-адъютант и кавалер гвардейского экипажа капитан 1-го ранга А.И. Казарский в графе «имеет ли за собою, за родителями или, когда женат, за женою недвижимое имение», напишет: «Не имею».Занятия, проводимые в училище преподавателями Латышевым, Ждановым, Дружининым — людьми бывалыми и неравнодушными, сопровождались захватывающими историями, приоткрывали юношам страницы славного боевого пути русского флота.
На уроках Луки Андреевича Латышева, который в молодости под началом Ф.Ф. Ушакова участвовал во взятии Корфу, на грифельной доске возникали схемы морских сражений при Корфу, Керчи, Тендре. Истинным кумиром, эталоном доблести и служения долгу с тех пор и до конца жизни стал для него адмирал Сенявин. Всё это разжигало воображение, подогревало честолюбие, вызывало в сердце Казарского жажду подвига.
30 августа 1813 года волонтёр Александр Казарский был записан в Черноморский флот гардемарином. А ещё через год в одном из греческих кабачков приятели отмечали производство в первый офицерский чин: Казарский стал мичманом. В кают-компании бригантин «Десна» и «Клеопатра», на которых Казарский плавал после окончания училища, хорошо помнят весёлого, стройного и красивого мичмана. Надеясь найти живое дело в пограничной службе, Казарский подал рапорт о переводе его на Дунайскую флотилию и был назначен в Измаил командиром отряда мелких гребных судов.
Перед отбытием в Измаил Александр Казарский исхлопотал краткосрочный отпуск: посетил родительский дом в Дубровно. Родительский дом встретил его заколоченными ставнями. Он был разграблен и пуст. Знакомый староста показал Александру могилы отца и младшей сестры. Гибель её была ужасна. В 1812 году Дубровно занял отряд французской армии. Солдатня грабила лавки купцов и дома обывателей. Не обошла стороной волна погромов и дом Казарских. Преследуемая насильниками, Матрёна бросилась с обрыва в Днепр. Старшая сестра, Прасковья, давно жила с мужем на Орловщине. Екатерина обвенчалась с каким-то проходимцем в чине пехотного поручика. После свадьбы вдруг выяснилось, что он уже женат. От стыда и горя Екатерина постриглась в монахини. Мать Александра Татьяна Гавриловна уехала на родину, в Малороссию. Отныне и до конца жизни пробным камнем всех его поступков станет «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам». Забегая вперёд, скажем, что за оставшиеся 18 лет жизни Казарский так и не завёл собственного дома. Его пристанищем были каюты кораблей да казённые квартиры.
Служба в Дунайской флотилии продлилась пять лет. Здесь он получил чин лейтенанта в 1819 году. В этом же году Казарского назначили на фрегат «Евстафий», который прибыл в Севастополь, где начались долгие годы службы на кораблях Черноморского флота. Случилось то, о чём и не смел мечтать: отныне он будет служить под началом Ивана Семёновича Скаловского — кумира его юности, лучшего офицера Черноморской эскадры.
На «Евстафии» Казарский прошёл хорошую командирскую школу. После «Евстафия» Казарский плавал на шхуне «Севастополь», транспортах «Ингул» и «Соперник», командовал катером «Сокол», служил на бриге «Меркурий», на линейном корабле и снова на бриге «Меркурий».
А теперь заглянем в «Общий морской список», содержащий основные служебные данные на всех офицеров российского флота. В отношении А.И. Казарского там сказано следующее:
«1811 г. Поступил на службу в Черноморский флот волонтёром. Принят в штурманский класс Николаевского училища на собственный кошт.
1813 г. Пожалован в гардемарины.
1814 г. Произведён в мичманы.
1816–1819 гг. Командуя военными лодками в составе дунайской флотилии, плавал между Измаилом и Килией.
1819 г. Произведён в лейтенанты.