Героический Режим. Злая Игра. Дилогия

Мы занялись сексом на столе, разметав еду по углам. Сам процесс немного успокоил мою Злобу, большего мне и не нужно было.

Вру, конечно.

— Не одевайся, — прошептала Инча, когда мы закончили. В этот раз она никаких туесков не доставала, просто осталась сидеть на столе. Ей нужен был именно я, а не материал для амулетов. — До заката ещё уйма времени. — Она соскочила со стола и, потянувшись, улеглась на расстеленную шкуру. — Иди ко мне?

Я лёг рядом.

— Говори.

— Деловой какой, — хихикнула друидка, но тут же приняла серьёзный вид. — Так я была права? Ты появился отдельно от других игроков?

— Много народу появлялось поодиночке.

— Нет, я имею в виду первое прибытие. Мы говорили с вашими — нам тоже интересно, кто вы такие, и зачем здесь появились — и все, кто прибыл в первый же день, появились одновременно. Раз! — и куча народу в одном месте.

— Я появился раньше других, — признался я. — На несколько секунд раньше Алексея, а тот на пару секунд быстрее других.

— Алексея? Кто такой Алексей?

— Мой... друг. Был моим другом. Некро-друид, Гая с ним знакома.

Инча резко села, но потом сразу легла.

— Это бред какой-то — некро-друид, такого не бывает. Друид работает с живой плотью, а некромант — с мёртвой. Совместить это невозможно.

— А с чем тогда работают оккультисты?

— Тут по-разному. Есть те, что с живой, есть, что с мёртвой. Так почему ты говоришь, что он был твоим другом? Он погиб?

— Нет. Он теперь с Гниющим.

— Ничего удивительного, — угрюмо произнесла Инча, — на него тоже наложили метку Избранника. Возможно, удастся найти человека, которого привлекло сюда что-то доброе... Не обижайся, но лучше бы твой друг погиб. Он может стать очень опасным противником. Если встретишь его, убей. Убей быстро и без разговоров.

— Сам разберусь, — буркнул я. Конечно же, я не собирался убивать Алексея при встрече, я надеялся перетащить его на свою сторону. — Но что-то я ни черта не понял. Давай-ка поподробней, и про меня рассказывать не забывай.

— Послушай. Вы здесь чужие. Мы... мы догадываемся, кто вы, и как сюда попали. Знаем, что в этом виноват тот, кого ты встретил — Игрок, но кто он такой на самом можем только догадываться.

Зато я почти точно знаю, кто ты такой. Ты — Палач. Скажи, ты ведь не помнишь о себе ничего, кроме того, что было уже здесь?

— Да.

— Вот видишь, я права. И ничего удивительного, что Рилай приняла тебя за Судью — вы, по сути, одно целое, только разделённое в двух разных существах. Теперь слушай внимательно. Во время смут появляются двое очень важных людей. Их... ну, как будто призывает сам мир. Или их приход предопределил Гасп, больше некому. Может, это его издёвка. Или он сделал это ещё будучи мудрым и благородным существом.

Первый — Судья, он обязан Судить. Ты сам всё видел, да и на своей шкуре почувствовал. Судья будто выворачивает саму суть человека наружу, а потом решает жить ему или умирать.

Второй — Палач, он обязан исполнять вынесенные Судьёй приговоры.

В нашем случае вы нашли друг друга слишком поздно, и Судья научилась убивать сама, а Палач научился Судить, если вспомнить тех разбойников, что ты бросил в лесу умирать. Но это лишь придатки к вашей силе, они появились от безысходности.

Но самое важное, — Инча сглотнула слюну, — вы должны будете решить жить этому миру или умереть, когда кончится Смута. Судья заглянет в душу каждому живущему, каждому немёртвому, каждому...

— Я понял, — тихо проговорил я. — А я, в случае чего, должен буду исполнить приговор.

А для этого нужна сила, которую я сейчас собираю. Или которая собирается в меня помимо моего ведома.

"Комок, ты слышал её?"

"Каждое слово".

"И что теперь делать?"

"Плыть по течению, что же ещё? Всё это высокие материи, а нам ещё нужно уничтожить Культ".

— А что случится, если я или она погибнет?

— Придёт новый Судья или Палач. Возможно, тебя заменит твой бывший друг, но я в этом сильно сомневаюсь. Думаю, Судий и Палачей начал призывать Гасп, он научил этому Гниющего, а тот вызвал мощного союзника для себя, им-то и оказался твой друг. Вернее, он стал твоим другом, потому что ты как будто зацепил его с собой для Гниющего.

— А что на счёт памяти?

— Ты — пустой, чистый лист, понимаешь? Как ты можешь исполнять приговор, если будешь пристрастен?

— Судья-то память, как я погляжу, не потеряла?

— Тут другое, — Инча благоговейно вздохнула. — Судья была ещё маленькой девочкой, когда поняла, что такое добро, а что — зло. Когда её отца, очень большого человека...

— ... и потомка Корда...

— ... свергли с трона и убили, её мать изнасиловали и, изувечив, выставили на поругание всему городу, её саму, ни в чём не повинную пятилетнюю девочку, ослепили и сломали ей правую руку так, что она никогда бы не смогла взять меч и отомстить обидчику. В этот момент она познала зло. Добро же пришло к ней от обычных людей. Её подобрал и выходил какой-то жрец. Он дал ей знания об этом мире, людях и богах, а после и выучил биться левой рукой. Но она отказалась от мести, выяснив, что её отец был жутким тираном, а человек, который его сверг, наоборот лучший правитель для людей. Узнать — одно, но понять — совершенно другое, не зная во что верить, она ушла в жрицы Корда и провела в молитвах несколько лет, надеясь разобраться в своих чувствах.

Но с вашим появлением началась Смута. И в тот же день к ней явился странный человек. Она увидела его, он шёл к ней через тьму, которую она видела все последний годы, и Свет освещал ему дорогу. Будучи ослеплённой, она даже снов не видела, представляешь? Этот человек коснулся её глаз, потом — правой руки, а после молча исчез. Проснувшись, она снова увидела свет, а её рука вновь шевелилась. Тогда она поняла, что она — Судья...

— Что-то не помню никаких людей, идущих ко мне сквозь тьму, — проворчал я, прерывая поток патетики, льющийся из уст Инчи.

— Ты — всего лишь орудие, главная в вашей паре Судья. Если она навяжет тебе свою волю, не подчиниться ты не сможешь.

Я вздохнул.

— Приятно слышать.

— Прими это как данность. Странно одно — почему пришлый стал Палачом. Хотя, возможно, ты и не пришлый вовсе.

— Все игроки всегда принимали меня за своего... — Я осёкся. Столько раз меня путали с местным. Однажды меня чуть не убили игроки. А однажды наоборот спасли местные. Если вспомнить слова Свея об узнавании... — Я точно игрок. Вероятно, меня иногда путают с местным из-за того, что я — Палач.

— Может, и так. Наверное, в этом мире не нашлось никого, кто был бы достоин.

— Или кого можно было бы проклясть таким способом.

Инча погладила мою левую щеку, осторожно прикасаясь подушечками пальцев к тонким шрамам.

Есть в этом какая-то странная символика — я должен быть слеп на один глаз, а моя левая рука, фактически, не принадлежит мне, являясь вместилищем для сгустка Тьмы. Тьма вылечила мой левый глаз. Судья же перестала быть инвалидом из-за вмешательства Света. Мы обязаны этому миру и нашими увечьями, и, одновременно, излечением от них. Две противоположные сущности, обитающие в этом мире, являющиеся его частью, не хотят, что он погибал. А мы — их орудия.